Евгений Сухов - Завет лихого пацана
— В подвале еще один труп, — прервал Вячеслав размышления Журавлева. — Судя по пороховой гари, стреляли тоже с близкого расстояния.
— Понятно… Пойдем глянем.
Третий убитый находился в подвале. Он лежал на спине, одна рука выброшена вперед, а другая, согнутая в локтевом суставе, покоилась на животе. Причем лежала она очень аккуратно, словно кто-то положил ее таким образом намеренно. Глаза покойного были открыты и без всякой боязни устремлены на горящую люстру.
В углу комнаты продолжал монотонно работать шлифовальный станок, и его назойливый шум нещадно лупил по барабанным перепонкам.
— Да выключите кто-нибудь эту машину! — с раздражением крикнул Журавлев.
Подошел опер и нажал на большую красную кнопку. Сбавив обороты, шлифовальный круг несколько раз прокрутился и затих. Стало как-то оглушительно тихо.
— Хоть какие-нибудь свидетели имеются?
— Есть, — отозвался Слава. — Один парень… Он рядом был.
— А что он делал около магазина?
— Встречал девушку.
— И что?…
— Она не пришла.
— Я не о том. Что он говорит?
— Могу его позвать, он здесь.
— Давай зови!
Оперативник быстро вышел. Склонившись, Журавлев заглянул под стол, осмотрел все вокруг. Отстрелянной гильзы не видать, не исключено, что стреляли из револьвера. Вещь эта очень простая, неприхотливая в обращении и, что очень важно для убийцы, не выбрасывает гильзы.
Вернулся Вячеслав, вместе с ним шел белокурый парень лет двадцати. Парень был явно не в своей тарелке. На его лице застыла какая-то глуповатая улыбка, но, похоже, он этого не замечал.
Беседу следовало начинать с обычных вопросов, это расслабляет допрашиваемого.
— Как тебя зовут?
— Гриша.
— Хорошее имя. Ты часто здесь бываешь?
— Где здесь?
— В этом районе.
— Здесь живет моя девушка.
— А твоя девушка красивая?
— Мне нравится, — дипломатично ответил Григорий.
Голос у парня стал тверже. К нему понемногу возвращалась былая уверенность.
— Это хорошо. Ты ее встречал, что ли?
— Да. Мы договорились встретиться, а потом пойти в кафе.
— Выходит, не получилось сходить… — покачал головой Журавлев. Парень ему нравился.
Физиономия у Григория сделалась кисловатой.
— Она не пришла.
— Ничего, бывает… В следующий раз придет.
Пожав плечами, парень вздохнул:
— Надеюсь.
Если судить по его виду, то оптимизма майора он не разделял.
— Ты мне вот что скажи. Кто заходил в ювелирный магазин? Кого ты видел? Ладно, не тушуйся, никто об этом не узнает.
— Если только так. Кариеса видел… Местный авторитет, погоняло у него такое. Зовут Андреем. А с ним еще кто-то был. Молодой совсем. Кто он такой, не знаю, но видел его несколько раз с Кариесом…
По оперативной информации, Кариес был доверенным лицом Фартового. Законник готовил себе замену и посылал Кариеса в те места, где требовался строгий контроль. Следовательно, интересы Фартового каким-то образом сфокусировались на небольшом ювелирном магазине недалеко от центра города. Ведь, по существу, он и так держал под своей «крышей» этот магазин. Значит, произошло нечто такое, что заставило его пойти на крупный риск и устранить Иосифа Зальцера. Это наверняка могут быть только камни, стоимость которых очень велика, из-за которых можно пойти на убийство.
И тут Журавлева осенило — это могли быть алмазы. Те самые алмазы из контейнера! Узнав, что они оказались у Зальцера, Фартовый решил забрать их. Уж слишком лакомый выпал кусок. Зальцер оказал сопротивление, и тогда Кариес его устранил, заодно убрав и свидетелей.
— Где у него здесь бухгалтерия? — спросил майор.
Получилось это несколько нервно, и стоявший рядом оперативник удивленно посмотрел на Журавлева.
— Наверху. Зальцер был большой педант, четко записывал каждого клиента.
— Пойдем, проводишь.
Комната с документами была рядом с кабинетом хозяина. Современные шкафы с большими стеклами стояли вдоль стен. В них лежали папки, аккуратно разложенные по месяцам. Порядок Иосиф Зальцер любил, и Журавлев без труда отыскал нужную.
Так оно и есть. Четыре дня назад в магазин заходил Зиновьев. Здесь же запись о приеме алмазов, вот только в графе «караты» стоял прочерк. Получается, что Иосиф Зальцер не хотел делиться информацией с кем бы то ни было.
Полистав журнал, Журавлев убедился, что среди клиентов ювелира были не только признанные богачи, но и чиновники средней руки. Стало быть, у этих людей тоже денежки водятся.
Пришел опер, выглядел он чем-то озабоченным.
— Что-то случилось?
— Только что звонили из дежурной части. На шоссе обнаружена сгоревшая машина, в ней четыре трупа, среди них Кариес.
Глава 26 АЛМАЗ «ДЕМОН»
Ричард Мурчисон уже собирался уходить, когда раздался телефонный звонок. Подняв трубку, он услышал бодрый голос Джона Парсонса:
— Как дела, дружище? Ты еще на работе?
— На работе, но собираюсь домой. У тебя какое-то срочное дело?
— Мы вот что тут подумали. Америка не такая уж бедная страна, чтобы трястись из-за каких-то трех миллиардов долларов. Один только бюджет Нью-Йорка составляет не менее двадцати пяти. У русских сейчас не самые лучшие времена, так что пусть эти деньги останутся у них… Что-то вроде спонсорской помощи.
Ричард Мурчисон невольно нахмурился.
— Ты предлагаешь и нам отказаться от этих денег?
— Вовсе нет! Это ваше личное дело.
— Ну, спасибо, дорогой Джон! — с ехидством протянул Ричард. — Но я хочу тебе сказать, что мой человек уже нащупал кое-какие каналы.
— Ты в этом уверен?
— У тебя есть что-нибудь по этому вопросу? — насторожился Мурчисон.
— У меня есть информация, что ваш агент работает под контролем русских.
— Ты это серьезно?
— Дружище, разве такими вещами шутят?
— Конечно же, нет, но информация должна быть достоверной.
— Разве я сплавлял бы тебе непроверенную информацию?
Возможно, Джон Парсонс был чересчур разбитной парень, но он был и отменным профессионалом, к этому не придерешься! А потому к его словам следовало прислушаться.
— Тоже верно. Спасибо за сообщение.
— Не стоит. Советую принять меры. Ну, пока.
Ричард Мурчисон положил трубку.
Как бы там ни было, но семья Горового была вхожа в аристократический и очень влиятельный круг. Его сын делал блестящую карьеру, и Мурчисон совершенно не исключал того, что со временем парень сумеет занять его место. Следовало действовать как-то поделикатнее.
Подумав, он взялся за телефон.
— Смит? — назвал он ключевое слово.
— Да, сэр.
— Нашим другом заинтересовались. Мне бы хотелось, чтобы ты немного укоротил ему язык и сделал бы это как-нибудь поделикатнее. Ты понимаешь, о чем я говорю?
— Да, сэр.
— Но все это должно произойти только после тестирования. Здесь ему нет равных. Ты меня понял?
— Да, сэр!
Ричард Мурчисон положил трубку и облегченно вздохнул. С минуту он сидел неподвижно, внимательно прислушиваясь к самому себе. Нет, никаких угрызений совести не ощущалось, следовательно, он поступал правильно. Если человек предал когда-то хозяев, то ему ничего не стоит сделать это и еще раз.
В замке Вано Джованошвили генеральный директор «Де Бирс» Николас Оппенгеймер оказался далеко не случайно. Пошел второй месяц, как наметилась опасная тенденция к снижению цен на крупные алмазы, и если подобная ситуация продержится хотя бы год, то алмазные компании понесут колоссальные убытки. Нужно было позабыть о конкуренции, о серьезных противоречиях между компаниями и собраться всем вместе, чтобы сообща выработать генеральную линию поведения и противостоять наметившемуся кризису.
Такая встреча произошла близ города Рамат-Гана, в поместье израильского алмазного короля старика Джованошвили. Так что у членов алмазного клуба была возможность не только обсудить насущные вопросы, но и отдохнуть на берегу Средиземного моря.
На встречу прибыли представители практически всех алмазных бирж, включая ЮАР, Индию, Пакистан и даже Австралию.
После двух дней непростых переговоров было решено придержать излишки крупных алмазов в ожидании повышения спроса, при этом была выработана общая стратегия на предстоящий год, чтобы как можно безболезненнее выйти из назревающего кризиса. Было также решено значительную часть доходов потратить на рекламу, которая, в свою очередь, должна была подстегнуть покупательский спрос.
В последний день встречи, когда все вопросы, похоже, были исчерпаны, хозяин поместья аккуратно подхватил под локоток Николаса Оппенгеймера, отвел его в сторону и попросил погостить у него в замке еще пару дней, пообещав при этом, что покажет свою уникальную коллекцию алмазов.
Старик Джованошвили был человеком закрытым, где-то даже загадочным. Его личность была окутана всевозможными слухами и многочисленными легендами, и всегда трудно было понять, где в них правда, а где откровенный вымысел. Совершенно точно о нем было известно следующее: его предки не входили в число грандов алмазного бизнеса, а сам он происходил из семьи старьевщика, уехавшего в Израиль с мечтой о том, чтобы когда-нибудь его сын стал хозяином сапожной мастерской. Разве мог он когда-нибудь предположить, что его седьмой ребенок, самый младший в семье, которому всегда доставались заношенные вещи от старших братьев и который впервые надел обнову только при достижении совершеннолетия, сумеет возглавить одну из самых могущественных и влиятельных алмазных бирж мира.
