Татьяна Степанова - На рандеву с тенью
Она запнулась и посмотрела на Колосова.
— Ясненько. Ну, куда ехать, показывай, — сказал он.
Легко было говорить — показывай! Катя пытливо осматривалась: где-то здесь должен быть удобный поворот с магистрального шоссе к ферме и дубу, откуда к лагерю и подъезжали машины. Но пока в сумерках она видела лишь знакомые места: поле для гольфа, конечную остановку автобуса, спуск к лодочной станции, березовую рощу и указатель.
— Тут напрямик рощей можно пройти, а как туда подъехать, я не знаю. Мы с Варварой пешком тут шли.
Они оставили машину на обочине. Никита обнадежил: ничего, сейчас найдем поворот. Сумерки становились все гуще. Катя посмотрела на часы: всего половина девятого. Что же так темно? Тучи? Ливень, что ли, надвигается?
В роще в темноте они сразу же сбились с тропы.
— Погоди-ка, — прошептал вдруг Колосов и остановился, приложив палец к губам.
Катя тоже остановилась. Шум ветра в березах, гул проезжающих по шоссе машин и... Справа из кустов слышались приглушенные голоса, какая-то возня, вздохи...
— Ну подожди, ну куда ты... что же ты меня все отталкиваешь?
— Я не могу, не могу сейчас...
— Но ведь гораздо лучше будет, ты же просто комок нервов... Ну что ты, что... Я же с тобой, девочка моя...
— Я не могу, не могу я, понимаешь? Я вообще не знаю, как ты можешь... После всего, что между нами случилось, когда я бросила тебя там, предала...
— Да забудь ты про это, дурочка! Нашла о чем вспоминать... Ну иди же ко мне... Я просто с ума схожу...
— Швед, милый, у меня такое чувство, что я сейчас откупаюсь за свою трусость, за свой позор...
— Значит, откупаешься. Пусть так, все равно...
Катя замерла. Голос Шведа она узнала. Второй, женский голос она, кажется, узнала тоже...
Возня, треск веток, звуки поцелуев, вздохи, сладкий стон...
Она повернулась и быстро пошла к дороге. Еще чего! Не хватало только этого! Никита скоро нагнал ее. Они сели в машину.
— М-да, — сказал он и включил зажигание. — Ну ладно... Сейчас найдем дорогу. У меня же атлас, чуть не забыл!
По атласу они и добрались. Разговор как-то не клеился. Уже почти у самого лагеря они проехали мимо какой-то машины, одиноко стоявшей на обочине без водителя.
— На крутых авто, смотрю, тут народ путешествует, — заметил Никита. — Вон «бээмвэшку» взяли и бросили прямо на дороге, и трава не расти.
Катя обернулась: «БМВ» — серебристый металлик. Где она видела эту машину? Ведь точно видела...
* * *В лагере спелеологов ярко горел костер. Под дубом стояла еще одна иномарка. К ней от костра в сопровождении спасательниц шли Алина Гордеева и... Катя узнала вторую женщину — это была жена Островских. Гордеева и спасательницы проводили ее до машины, она села за руль. Они о чем-то оживленно говорили. Машина тронулась, они помахали ей вслед.
— Гроза надвигается, а к нам гости косяком, — Гордеева увидела Катю, выходящую из машины. — Ливень сейчас хлынет. Я Ларису уговаривала у нас переждать, чтобы по мокрой дороге под дождем не ехать. Отказалась — у них в комплексе какое-то торжество сегодня. Ну, повезет — успеет до дождя.
— А зачем она приезжала? — спросила Катя, поздоровавшись.
— Да новостей каждый день с мужем ждут. А мобильник у нас снова не пашет. Вот она лично и примчалась. Проходите.
— Познакомьтесь, Алина Борисовна, это Никита Колосов, начальник отдела убийств, — представила Катя. — У него к вам дело.
— А мы уже знакомы, здравствуйте, — Гордеева крепко, по-мужски пожала Колосову руку.
Глава 22
ЗАВЕСА ДОЖДЯ
— Вот за помощью к вам, Алина Борисовна, — Колосов улыбался самым дружеским образом. — Не поможете нам с картой немного разобраться?
— С какой картой?
Но вопрос Гордеевой утонул в шуме ливня, так порой бывает летом: словно в небе включили холодный душ.
— В лагерь бегом! — скомандовала Гордеева, и они наперегонки понеслись к костру. Дождь все расходился. Теперь казалось, что не душ на небесах включили, а ненароком опрокинули целую бочку воды.
Костер потух. Мокрые спасательницы с визгом ныряли в палатки, срывали с веревок повешенные сушиться веши, тащили под брезентовые навесы рюкзаки, спальные мешки, коробки с продуктами.
— Сколько раз повторяла — не разбрасывать вещи где попало! — Гордеева сердилась, как заботливая мамаша на своих непослушных чад. — Не швырять где попало!
Она привела их к своей палатке, которая показалась Кате похожей на опрокинутый оранжевый надувной плот. Кате еще никогда не доводилось бывать в палатках. И она была крайне удручена тем, что там внутри передвигаются исключительно ползком, а места едва хватает на два спальных мешка, рюкзак да на складной столик, на котором — термос, старая магнитола, столбик кассет, фонарь, две битком набитые косметички и странно смотрящийся в этом убогом походном бедламе черный чемоданчик ноутбука.
В палатке обитали дамы. Причем незамужние интеллектуалки. Катя засекла крошки от крекеров на спальном мешке, тут же разбросанные карты Таро, смятую книгу "Трамвай «Желание» Уильямса, скрученные жгутом бежевые колготки и скомканный лифчик — белый кружевной, третий номер. Гордеева нагнулась и засунула вещи под спальный мешок. Извинилась, что ей надо отлучиться.
Катя доползла до оранжевой стенки. Сидеть на спальном мешке было ничего, мягко. Однако, по ее мнению, Колосов занимал в палатке чересчур много места.
— Замерзла? — спросил он и потянул с плеч куртку.
Катя и правда продрогла и промокла. С волос капало, сарафан облепил тело как чулок. Колосов укутал ее курткой, причем довольно крепко прижал при этом к себе. Да, в палатке было очень тесно. Катя при каждом своем движении невольно касалась его. А после яркой и страстной сиены в кустах чувствовала она себя не слишком-то уверенно.
— Щас дорогу размоет, и останемся мы с тобой здесь, — Никита мечтательно посмотрел на оранжевый потолок и вдруг добавил:
— Красотища!
Катя отодвинулась еще дальше, почувствовала, что на что-то наткнулась. В изголовье мешка стоял деревянный ящичек, где в каждой ячейке хранилось по маленькому пузыречку. Она извлекла один. От пробки исходил слабый приятный аромат, а на этикетке значилось: «Вербена. Способствует общению, пробуждает ум и чувства. Укрепляет взаимоотношения. Помогает от несварения желудка».
Ароматерапия. Значит, соседкой Гордеевой по палатке была Женя. Об этом, впрочем, можно было догадаться и раньше. «А ведь они на том же самом месте были, где Гордеева загорала, — подумала Катя. — Штатное место встреч. Ну, бог с ними. Это их дела. Нам в это нечего лезть».
Но она ошиблась. Они с Никитой через несколько минут оказались свидетелями сцены, которая впоследствии породила немало вопросов.
— Просто потоп, — Гордеева шумно откинула полог палатки и вошла, точнее, вползла внутрь. — Ну, как устроились? А я сейчас вас кофе горячим напою. — Она потянулась к термосу, достала из-под столика пластиковые стаканы. Скинула мокрую куртку, с которой капало, оставшись в облегающих джинсах и черной майке-топе. — Ну, о какой же карте идет речь?
Колосов протянул ей свой атлас с пометками и вкратце пояснил, что каждая означает. Услышав о следе, взятом собакой у еще одного входа в подземелье, Гордеева недоуменно приподняла брови. Никита сказал, что хотел бы свериться с их картой, если такая, конечно, существует, чтобы проверить версию о том, будто отмеченные пункты могут под землей сообщаться.
— Мы сейчас проще поступим. — Гордеева придвинула ноутбук. — Я тут кое-какие данные обработала. Попыталась смоделировать возможные варианты. — И она бойко забарабанила по клавиатуре.
Катя с наслаждением глотала горячий кофе. И чувствовала рядом с собой Колосова. На экране монитора возникла ярко-алая паутина. Картинка напоминала сеть кровеносных сосудов, спутанный клубок ниток, причудливый орнамент без конца и начала.
— Вот что предположительно представляют из себя катакомбы на участке между рекой и городом, — Гордеева выделила на мониторе один из секторов. — А это то, что мы уже прошли. Здесь у нас точные параметры. Остальное же — всего лишь виртуальная модель.
Исследованный участок выглядел ничтожно малым.
— Сколько же времени потребуется, чтобы пройти все? — спросила Катя.
— Вся жизнь. И той вряд ли хватит, — Гордеева выделила другой сектор. — А вот участок, отмеченный у вас на карте. Фактически мы знаем почти наверняка, что эти пункты сообщаются под землей горизонтальными штольнями. Причем некоторые ходы начинаются у Большого провала.
Никита внимательно сравнивал картинку на компьютере с картой. Хотел что-то уточнить, но ему помешали.
Полог с треском откинулся, и в проеме показались Женя и Швед Вода текла с них ручьем.
— А, ты здесь, — Женя замерла. — Извини, я не знала, я думала, ты в другой палатке... я только... дождевик свой возьму. Здравствуйте, — поздоровалась она с Катей и Колосовым. — Какой жуткий дождь.
