Кирилл Казанцев - Твоя очередь умереть
— Перебор, — отрезал Максим. — Ваши мозги от жадности уже перестают соображать. Одно дело — потрошить богатенькую публику, наворовавшую себе на яхту, и совсем другое — стать заклятым врагом крупного бизнеса! Это не государство — у него реальные возможности! Еще вчера Украине до нас не было дела, а теперь за нами будут бегать еще и украинцы!
— Да ладно тебе ворчать, — хмыкнула Бобышка. — У самого-то глазки забегали, мы же не слепые. А вдруг это и есть твое большое счастье, а, Максим?
— Идиоты! — вскричал Максим. — У нас на борту ни в чем не повинная девчонка — и это хуже ядерной бомбы! Никакого выкупа! Связываемся с олигархом, отдаем ему Риту без всяких условий и сваливаем на другой конец мира!
И тут началась «страстная неделя». Пираты дружно возмущались: не бывать такому! Не для того они страдали, чтобы какие-то похмельные личности с консервативными представлениями о порядочности ломали им кайф! Это к Максиму применили статью о досрочном освобождении — и это не значит, что теперь ее нужно применять к кому ни попадя! Они в любом случае взбесили олигарха, и дважды он им головы все равно не оторвет! Стоит лишь напрячься, включить мозги, срубить с олигарха нехилые бабки — и ВСЁ! Можно прекращать разбойничать и уходить на заслуженный покой. С такими деньгами они поселятся в любой стране и до конца дней проживут в свое удовольствие!
А потом все стихло, и люди уставились на истекающего желчью командира.
— Втюрился, что ли? — простодушно буркнул Коляша.
— А как же главному герою без девушки? — хихикнула Бобышка.
— Давно пора, — сказал Макар.
— И никакой, в натуре, свадьбы до секса, — погрозил пальцем Угрюмый.
— И вбей в свою бестолковку, — добродушно сказал Ильич. — Да, лицо, добровольно освободившее похищенного, освобождается от уголовной ответственности. Но опять же — если в его действиях не содержится иного состава преступления. А за нами целый шлейф. И кто тебе сказал, что олигарх будет действовать в рамках уголовного права? Не бывает таких олигархов. Они же пацаны по жизни! И посмотри на девчонку — она не умирает от страха, для нее это просто приключение. Ей без разницы, заплатит за нее любимый дядюшка или мы отдадим ее бесплатно, то есть даром. Очнись, Максим, ты путаешь одно с другим!
— А будешь возникать — умрешь во сне, — сказала Бобышка.
Часы тянулись, как резиновые… Он вошел в ее каюту, сгорая от стыда и смущения. Дрожал поднос, куда он водрузил «легкий завтрак» — фрукты, морские деликатесы, бокал изысканного французского вина. Он спросил разрешения — можно ли войти? Подождал, не прилетит ли тапка? Сцена из «Кавказской пленницы», когда товарищ Саахов с таким же подносом… О боже. Он вошел. Сонная мордашка выбралась из-под вороха одеял, уставилась на него нездешними глазами. Полосатая пижама с плеча путаны смотрелась на ней очень мило. Сердце защемило.
— Вот это да… — Рита сладко потянулась — хрустнули косточки. — Я совсем забыла о своем бесправном положении на этом судне… Здесь так хорошо спалось… Нет, правда. — Она вздула непослушную челку. — У дядюшки на судне было очень некомфортно, его мегера постоянно фыркала, косилась на меня, охранники отпускали скабрезные шутки и нескромные взгляды… А здесь я чувствую какое-то странное умиротворение… — Она задумалась. — С чего бы? Может, вы не пираты? — Ее красивые глаза вонзились в Максима, смерили с удивлением — за прошедшие часы он стал каким-то другим.
— Пираты, Рита, пираты, — уверил Максим. — И с нескромными взглядами здесь тоже все нормально.
— Что это? — уставилась она на дрожащий поднос.
— Ну, как бы это сказать… — Максим смутился. — Время ужинать, а вы еще не завтракали…
— Это вино? — кивнула она на бокал.
— А вы сегодня за рулем?
Она засмеялась и освободила немного пространства на кровати. Максим пристроил туда поднос, замялся.
— Я могу свободно перемещаться по вашему пиратскому судну? — вкрадчиво спросила девушка.
— Почему бы нет, — улыбнулся Максим. — Уверяю вас, здесь не спрятано ни одного скелета…
— Только никаких диверсий, — донесся из проема нарочито грубый голос Макара. — Оружие у пиратов не отбирать, технику не портить, за борт не выпрыгивать…
— Брысь! — вспыхнул Максим и захлопнул дверь. Там, похоже, собралась целая толпа любопытных.
— Ладно, Рита, не буду вам мешать. Если хотите прогуляться по яхте, никто не будет препятствовать. Можете искупаться, используя кормовую платформу… если вас не смущает двухкилометровая глубина под нами. Только заранее хочу предупредить о специфическом чувстве юмора этих бездельников…
— А почему бы вам не присесть? — Она отодвинулась еще дальше, потянула за собой поднос. Он чуть не помер от волнения! Но сохранил шутливо-спокойный вид, допустил, что парочка свободных минут у него найдется, и он может позволить себе развлечь даму.
— Двухкилометровая глубина, говорите? — сморщила симпатичный носик Рита. — Но я слышала, что в этом нет ничего страшного. Все опасное и непредсказуемое таится на глубинах до двухсот метров. А все, что ниже — это только бактерии, выделяющие сероводород…
Они проговорили битый час! А потом еще час. Время летело незаметно. Он говорил о себе, о том, как докатился до такой жизни, — она таращилась на него огромными глазами и шептала, что это чересчур. Он жадно вслушивался в ее голос: в биографии девушки не было ничего значительного, помимо краткого периода замужества, но все закончилось без драм, детей, дележа жилплощади. А «первый опыт», с которым они сошлись на первом курсе, давно бросил учебу и уехал на Западную Украину прославлять деяния дивизии СС «Галичина» (как будто, кроме него, на Западной Украине этим некому заняться). А она до сих пор не понимает — что это было? Но теперь она точно знает: ее дипломная журналистская работа будет посвящена многотрудной деятельности российских пиратов, которые держали ее в заложниках, — если ее, конечно, не настигнет смерть и она благополучно доберется до родных мест.
— Минуточку, — насупился Максим. — Почему вас должна настигнуть смерть?
— Ну, как же, — славно улыбнулась девушка. — А вдруг мой дядюшка откажется за меня платить? Что вам тогда останется?
— Посадим на ближайшее судно, и оно отвезет вас в объятия мамы, — проворчал Максим. — Не забудьте ей, кстати, позвонить и сообщить, что с вами все в порядке, — телефон получите, здесь этих телефонов… Я не хотел требовать за вас выкуп, но пираты сказали, что тогда я умру во сне…
— Они правы, — подумав, заявила девушка. — Вы обязательно должны потребовать с моего дядюшки выкуп. Пусть понервничает и раскошелится, а то в последнее время он склонен считать, что вся планета вертится вокруг него.
— Какая-то вы неправильная заложница, — подметил Максим.
— А вы — неправильные пираты, — рассмеялась девушка. — Стоп, минуточку. — В живых глазенках мелькнуло беспокойство. — Когда вы собираетесь передать меня дядюшке?
— Не раньше чем попозже, — уклончиво отозвался Максим.
— Надеюсь, не завтра?
Полночи они просидели на корме, изучая туманности и созвездия. Максим дрожал и потел, он так хотел ее поцеловать! Но дал себе слово, что не сегодня. За спиной кто-то хихикал, толкался, перешептывался, предлагал заключить пари — как долго еще этот тип будет корчить из себя недотрогу? Потом им надоело, команда разбрелась, и Рита нечаянно коснулась его плечом. Он обнял ее, женское плечо слегка дрожало — явно не от холода, ночь была теплой. Он потянулся поцеловать ее в висок, она подалась к нему, прошептала:
— Мы же ничего не делаем?
— Абсолютно… — хрипло отозвался он. — Послушай… — Он обнял ее щуплое тельце обеими руками. — Ты же не спешишь домой?
— Не спешу… — Она подняла голову, и он ощутил на своей щеке ее прерывистое дыхание. Их губы сблизились, мурашки ползли по коже. Мелькнула глупая мысль про генетическую совместимость… — У меня каникулы закончатся через полторы недели…
— Ты намекаешь, что уже август?
— Ты не поверишь, но уже двадцатое число…
Он никогда не задумывался над числами и датами — это лето казалось вечным, таким же огромным и безбрежным, как великое Черное море… Они целовались до полной одури, сладкая тьма накрыла обоих…
— Я не пускаю козла в огород? — шептала она, с усилием отрываясь от него.
Он что-то замычал, привлек ее к себе. Сама же калитку не закрыла…
На другом конце эфира отозвался женский голос. Максим учтиво попросил Георгия Львовича.
— Кто его спрашивает? — поинтересовалась женщина.
— Похититель его племянницы, — лаконично объяснил Максим.
— О, господи правый… — Голос женщины завибрировал. — Слушай, ты, подонок… Если с головы нашей Риточки упадет хоть один волосок…
Максим поморщился. Уже упал. И не один.
