Виктор Галданов - Разберёмся по‑семейному
— Ну? — заинтересовался Зацепин.
— После того, как Мишка получил свое, Резо выложил мне кое‑что из своего загашника. Он признал, что оказывал давление на Лифшица, чтобы заставить того продать автомобиль, и что делал он это по поручению Гершковича. Гершкович и Казиев очень хотели узнать, зачем я разыскиваю Лифшица. Так мы походили вокруг да около и в конечном итоге выяснилось, что существует несомненная связь между тачкой Лифшица и тем давним золотым делом. Казиев практически признал, что Гришка Насос, когда его пришили, выполнял его задание.
— Вот черт, — пробормотал Зацепин. — А ведь это дело числится за нами, Барский. У меня хватает своих забот, чтобы еще впутываться в дела ФСБ. Можно составить целую телефонную книжку имен из тех, с кем имел дело Казиев. Единственный очевидный факт, связывающий Лифшица с убийством, это то, что жмурика нашли в квартире его девушки. Когда мы его найдем, то, конечно, зададим ему и этот вопрос.
— Не исключено, что для этого тебе понадобится Юрия Лонго. Для вызывания духов из астрального мира.
— Да? Ну‑ка, выкладывай все остальное.
— Остальное проходит не по твоему департаменту, — сказал Барский. — Но я вчера съездил на юг. Одним из тех, кто участвовал в захвате золота, оказался шофер дамочки, которой принадлежал в то время «хорьх». Во время нападения машина была у него, но пока я не знаю, использовали ли ее в этой операции. У меня это вызывает сомнения — слишком уж этот автомобиль бросается в глаза. Этот шофер сразу после ограбления попросил дамочку позвонить его дяде и пригласить его на «рыжики». Как я думаю, племяннички этими рыжиками и подавились. Наверное дядя решил их сначала убрать, а после поискать рыжьё. Но племянники оказались гораздо смышлёнее, чем они предполагал, и ухитрились хорошенько припрятать золото. Абстрагируясь от этой темы скажу еще, что Фима Лифшиц купил еще один «хорьх» сразу же после того, как уехал из города. Он поставил на него две новые покрышки. А потом он на денек арендовал мастерскую и разобрал его до основания. Зачем он это сделал, свидетель не ведает.
— Подробности, Барский.
Барский достал конверт из кармана и бросил его на стол.
— Это копия отчета, который я приготовил для Сияпина. Просто, чтобы доказать ему, что всегда готов сотрудничать.
— Ты имеешь в виду, что всегда готов вмешиваться не в свои дела.
— Это уж как тебе угодно.
— Вернемся к золоту. Почему ты думаешь, что Лифшица собираются убить? Прежде всего, я сомневаюсь, что кто‑то действительно ищет его, чтобы убить.
— Прежде всего, ты должен предположить, что существует определенная связь между его автомобилем и ограблением, и в чем бы эта связь ни заключалась, именно здесь лежит разгадка того, куда девалось золото. Во‑первых, прежде чем восстановить автомобиль, Лифшиц разобрал его до винтика, из чего можно заключить, что он нашел то, что нужно Казиеву. Поначалу за этим ничего не последовало. Но фотография автомобиля появилась в журнале, и Казиев каким‑то образом увидел ее. Он, естественно, захотел вернуть автомобиль, но в то время он сидел без гроша.
— Это было раньше. А теперь он катается как сыр в масле.
— Потому что он пошел к банкиру Гершковичу и продал ему этот мыльный пузырь. Он поручил Резо вести переговоры, но машину Лифшиц продавать не собирался отчасти потому, что у него было соглашение с телевизионщиками. А тут появляются ребята в пиджаках и цепурах и начинают давить на него. Одновременно растет предлагаемая ему сумма. Лифшиц — не дурак. Он начал интересоваться, чем все это вызвано, поспрошал здесь и там и выяснил, кто за этим стоит. У этого малого целая научная библиотека на дому, работать он умеет, я думаю, он кое‑что узнал и о Казиеве, и о том давнем ограблении. Казиев, наверное, думал, что машина уже давно на автомобильном кладбище, но теперь выяснилось, что он ошибался, и у него появился шанс снова оказаться среди сильных мира сего. Лифшиц выяснил, где находится план и что на нем было обозначено крестиком. Он отправился туда, нашел награбленное, но вместе с ним обрел новые проблемы. Во‑первых, хранение золота незаконно. Да и как сбыть с рук тридцать кило такого товара? Во‑вторых, даже если это и удастся провернуть, то как после этого остаться в живых?
— Неплохой вопрос, — сказал Зацепин. — Взвесив все «за» и «против», не думаю, что у него есть хотя бы малейший шанс.
— Я тоже так думаю, но Лифшиц не знает всех «за» и «против».
— Допустим, что это так. Что, по‑твоему, мы должны делать? Заставить «Известия» опубликовать наши «за» и «против» в спортивной колонке?
— Надо или взять Казиева, Гершковича, Слизняка и всех, кого ты вспомнишь, или, не трогая их, установить за ними круглосуточную слежку. Если взять только Резо и Сашку, остальные просто лягут на дно.
— Какие им при этом предъявят обвинения?
— Ты же милиционер, не я. Обвини их в групповой мастурбации, если тебе больше ничего в голову не приходит.
— Кончай выражаться.
— Это из Энциклопедического словаря.
Зацепин откинулся на спинку кресла. В деталях изучив грязные разводы на потолке, он наконец перевел взгляд на Барского.
— На сколько их надо задержать?
— Трех дней, я думаю, будет достаточно. Я почти уверен в этом.
Расчеты Барского основывались на том, что резервирование Голландцем самолета Ивана Красилина связано с этим делом.
— Я не могу тебе объяснить, почему я так думаю.
— Не тебе ставить условия.
— Извини, — непреклонно заявил Барский. — Это касается федеральной службы, деятельность которой совершенно секретна.
Зацепин присвистнул.
— А хорошо, наверное, быть невидимым. Чувствуешь себя богом или чем‑то в этом роде. Ну, ладно — устанавливаем слежку.
— Сойдет и это, — сказал Барский, поднимаясь. — Я тем временем займусь другим персонажем.
— Эй, погоди, — поспешно спросил Зацепин, — почему ты думаешь, что Резо получит свое?
— Резо провалил порученное ему дело, что само по себе плохо. Дальше: когда я его прижал, он заговорил. Как любят говорить в телевизионных постановках, он слишком много знает.
Зацепин кивнул, молча соглашаясь с ним.
* * *
Федя Сияпин постучал пальцем по машинописному тексту.
— Это очень интересно, старина. Хорошая работа. Годы проведенные тобой вне родного ведомства, не отразились на твоей квалификации. Я, признаться, не думал, что из этого хоть что‑нибудь выйдет.
— Тебя еще не ударили, а ты уже стонешь, — откликнулся Барский. — Этот документ существует в трех экземплярах. Один — у тебя, другой — у Зацепина, третий — у меня. Ты знаешь, что я занимаюсь этим по собственной инициативе. Пока за мной числятся кража со взломом и нападение. Кроме того, я своевременно не сообщил властям об убийстве. Я уж не говорю о моральных терзаниях, связанных с тем, что я зарегистрировался в гостинице с двумя женщинами под вымышленным именем, воспользовался вертолетом ГАИ и выдавал себя за опера. Ничто так не огорчит мое начальство, как этот отчет о моих действиях.
— Неужели? — недоверчиво спросил Сияпин.
— Считай, что так, — ответил Барский. — Теперь твоя очередь. Что удалось узнать дополнительно?
— Не много. У нас было только несколько часов. — Сияпин сверился со своими заметками. — Наши люди побеседовали с Бурмашевой и подготовили предварительный доклад. Дом, в котором в шестьдесят шестом пришили грабителей, находился в получасе езды от дома Бурмашевых. Ребята уже там, простукивают стены и проверяют все вокруг металлоискателем. Пока ничего.
— Разговор с продавцом магазина в Клину, где были куплены покрышки, тоже нового ничего не дал. Они отправились к Гоготишвили, и бедный старик погорел.
— Как? — выпрямился Барский. — На чем?
— Да практически ни на чем. Оказалось, что старый придурок не успел продлить лицензию на продажу спиртного. Ребята из полиции опечатали его шарашку, а его самого прихватили с собой.
— Недоумки, — забушевал Барский. — У него была хорошая избушка, да и персонал ничего. Надо будет попробовать это дело замять. А кто вообще науськал на него этих лягашей?
— Боюсь, что это наша работа, — признался Сияпин. — Они давно уже точили зуб на это казино, и как узнали, что наши собираются туда в гости, увязались следом. Пойми правильно, в этом расследовании нам с ними приходится работать рука об руку.
— Да‑а, — протянул Барский. — Беда с некоторыми конторами. Ведь они предлагают своим людям ознакомиться с инструкциями. и те действительно читают их.
— Мы, кроме того, увезли все, что осталось от «хорьха».
— Это‑то зачем?
— Мы хотели его собрать.
Эта новость убила Барского. Он всегда завидовал людям, которые могли позволить себе заниматься бессмысленными делами.
— Собрав его, мы сможем понять, зачем Лифшицу понадобилось разбирать его, — пояснил Сияпин.
