Татьяна Полякова - Ангел нового поколения
— А ты что, кого-нибудь убила? — с сомнением спросила она. Наверное, вид у меня был на редкость глупым. О той истории с девочкой Леной я ей не рассказала и теперь не знала, что ответить. «Разумеется, правду, — решила я. — Иначе я никогда не смогу понять. Впрочем, Анна утверждает, что понять невозможно. Что же тогда? Выполнять приказы? Быть чьим-то послушным орудием?»
— Из-за меня погиб человек, — неожиданно для самой себя произнесла я, голос звучал хрипло, я поспешно откашлялась.
— Что значит «из-за тебя»? — нахмурилась Анна.
— Мы купались, и девочка утонула. Я ее терпеть не могла. Там было довольно глубоко, а мы сидели на надувной камере, знаешь, такие большие, от грузовых машин. Я спрыгнула, камера перевернулась, ударила девочку по голове, а она утонула.
— Это он тебе сказал? — насмешливо спросила она.
— Он? Азазель? Нет.
— Сколько тебе лет тогда было?
— Пять.
— И ты так хорошо все помнишь? Ты что, забыла, он величайший в мире путаник? Все перевернет и вывернет наизнанку. В любом случае я никого не угробила, ни нечаянно, ни с умыслом. Пациенты на меня никогда не жаловались, только нахваливали да шоколад таскали. Судя по твоему лицу, я тебя разочаровала. Извини, что никого не кокнула. Если честно, я даже особых пакостей никому не делала. Впрочем, вру. Один раз пошла к тетке, из тех, что дают объявления в газетах: приворожу и прочее, и попросила сделать так, чтобы у моего бывшего дружка одно место не функционировало. Но ворожея, видно, никудышная попалась, бабы по-прежнему на нем виснут. Как считаешь, такое можно приравнять к особо тяжким грехам?
— Не знаю, по-моему, это глупость.
— Не скажи, кто-то в такую чушь верит. Я вот тоже поверила. Хотя, вру, пошла просто так, от безнадеги. А еще больше со злости. Бросил он меня, я в тоске, а ему и горя мало. Дура, одним словом. Ульяна, — вдруг сказала она. — Что, если я у тебя сосну часок, вот здесь, на диване? У тебя вроде безопасно.
— Хорошо, — растерялась я, но достала подушку и одеяло.
— Лучше плед, я лягу не раздеваясь. Начну орать, разбуди, только держись подальше, я брыкаюсь. — Она легла, накрылась с головой пледом, а я продолжала стоять, с недоумением глядя на нее.
Потом все же решилась.
— Аня, ты сказала, что у меня вроде безопасно. О чем это ты?
— Ну… — На ее лице промелькнуло замешательство, как бывает, когда не знаешь, как объяснить простые вещи, то есть те вещи, что тебе кажутся простыми. — В моей-то квартире сплошное веселье, а у тебя ничего, тихо. Ты не удивляйся. У меня ж глюки.
Она опять спрятала голову под плед и, кажется, мгновенно уснула, по крайней мере дышала ровно и не шевелилась. А я попробовала оценить ситуацию. Итак, на моем диване спит девица, которой, по ее собственным словам, место в сумасшедшем доме. Я по-прежнему ничего не знаю и ни в чем не уверена. Если допустить, что Азазель действительно злой дух, тогда все происшедшее не удивляет, у злого духа возможности должны быть безграничны. Где уж нашему бедному разуму тягаться с ним. Но как в такое поверить? Еще труднее представить, что кто-то из моих коллег дошел до подобного, желая лишить меня рассудка. Вот уж кому лечение в сумасшедшем доме точно не повредит. Так что же тогда? Чего хочет от меня этот демон или человек? Чтобы я спятила? Ему от этого какая польза? Анна говорит, что привычная логика здесь не годится. Что ж, придется ждать новых посланий.
Пытаясь отвлечься от этих мыслей, я устроилась за компьютером с намерением поработать, увлеклась и не заметила, как прошло часа четыре. Анна все еще спала, и, несмотря на предупреждение, совершенно спокойно, без криков. Зазвонил телефон, я бросилась к нему со всех ног и схватила трубку. Звонил Олег.
— У меня есть новость, — сказал он, поздоровавшись. — Провели вскрытие Горбовского. Он действительно умер от сердечного приступа, но более тщательный анализ… Короче, сердечный приступ спровоцировал очень редкий яд, производят его из какого-то растения в Южной Америки. Понимаешь? Горбовского на самом деле убили. На его шее обнаружили крохотную ранку, должно быть, туда попала игла с ядом. В общем, чудеса, конечно, но никакой мистики. Завтра тебе в девять утра надо быть у нас.
— Зачем? — испугалась я.
— Ты же понимаешь, тебя обязаны спросить.
— Я уже рассказала.
— Но теперь мы знаем, что это убийство.
— Спасибо тебе большое, — разозлилась я. — Если я правильно поняла, меня подозревают, раз в квартире были только я и Горбовский.
— Ничего подобного. Он кому-то открыл дверь, и этот человек…
— Выстрелил в него иголкой из трубки. Я такое видела в кино, с такими трубками ходят индейцы. Только мне негде взять яд, даже самый простой, не говоря уже о редком.
— Ульяна, — судя по голосу, Олег расстроился. — Ты хоть главное поняла? Этот Азазель — дядя из крови и плоти, а не дух пустыни. Вполне возможно, что убийство Горбовского имеет отношение к предыдущим… случаям, — после легкой заминки произнес он. — Горбовский общался с большим количеством людей, многие из которых весьма примечательные личности. Есть даже вор в законе. Представляешь? Неизвестно, что этот парень наболтал Горбовскому во время спиритических сеансов, перепугался и кокнул дядю.
— Он выбрал очень экзотический способ, — заметила я.
— Надеялся, что все спишут на сердечный приступ. Так бы и вышло, если бы не ты.
— Где твой вор в законе мог взять яд?
— А вот это предстоит узнать, — весело ответил он. Чувствовалось, что таким поворотом событий он доволен. Я же не знала, как. отнестись к этому, однако никакого облегчения не испытывала.
— Хорошо, завтра в девять я буду у тебя, — сказала я.
Олег тут же спросил:
— Ты чем занимаешься?
— У меня гости.
— Гости? Это хорошо. Мужчина или женщина?
— Девушка.
— Отлично. Желаю весело провести время. Кстати, я мог бы присоединиться через пару часиков.
— Мы собирались к подруге…
— Понял. Что ж, до завтра.
— Кто это? — спросила Аня. Я повернулась и увидела, что она сидит на диване, по-прежнему укрывшись пледом, и сладко зевает.
— Знакомый. Мы тебя разбудили?
— Ничего. — Она потянулась и с удивлением взглянула на часы. — Давненько мне так не везло, целых четыре часа. И никаких кошмаров. Чувствую себя так, точно заново родилась. Правду умные люди говорят: пытка бессонницей самая… А что он там говорил про убийство? — резко сменила она тему.
— Я тебе рассказывала про экстрасенса. Так вот, в его теле обнаружен яд. Какой-то очень редкий, из Южной Америки.
— Ну, разумеется. Не мышьяком же его травить.
— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась я.
— То же, что и раньше. Он великий путаник. Всем мозги запудрит.
— Послушай, а вдруг Олег прав? — спросила я, устраиваясь на диване рядом с ней. — Вдруг он человек из плоти и крови, а все происходящее случайность? То есть не все случайность, конечно… Ты понимаешь, о чем я.
— Еще бы. Только какая мне разница, если он способен вывернуть мои мозги наизнанку? Вот ты, к примеру, считаешь себя убийцей. И как с этим жить думаешь? Лучше скажи, письма не было?
— Нет.
— Выходит, задания на сегодня кончились. Что ж, побреду домой. — Она поднялась с дивана, а я, повинуясь внезапному порыву, предложила:
— Ты можешь остаться у меня. Выспишься. — Я поспешно отвела глаза, сама не зная, обрадуюсь или огорчусь, если она согласится.
— А ты не боишься? — помедлив, спросила Анна.
— Чего?
— Я все-таки чокнутая.
— Знаешь, на чокнутую ты совсем не похожа, — разозлилась я.
— Ну, ты еще не видела меня в деле. — Она вновь устроилась на диване и задала довольно неожиданный вопрос. — Этот мент, он что, твой друг? — Она смотрела внимательно, как будто желая прочесть мои мысли. Это мгновенно вызвало у меня подозрения, и вопрос, и беспокойство, мелькнувшее в ее взгляде. — Пустое дело втравливать во все это мента, — философски добавила она, продолжая наблюдать за мной. — Я не просто так говорю. У меня тоже был приятель, кстати, наш участковый. Я сдуру ему на жизнь пожаловалась, еще когда меня одолевали сомнения в своем сумасшествии, то есть я никак не желала верить, что спятила, и трепыхалась. Он решил мне помочь и задумал выследить супостата. Устроился на кухне, ночь просидел, никаких глюков ни у меня, ни у него. Я даже расстроилась, потому что выходило, что только меня видения посещают, причем когда я в одиночестве, или говоря попросту: точно спятила. Он, конечно, обрадовался и сказал, что, если понадобится, будет каждую ночь сидеть на моей кухне, лишь бы я спала спокойно. Но каждую ночь сидеть не получалось, тогда он выдвинул идею, что злоумышленник знает, когда он на боевом посту, и не появляется. Решил схитрить. Устроился в домике на детской площадке, а я должна была знак подать, мигнуть светом, если начнется. Светом я мигала долго, а утром моего друга нашли на площадке. Кстати, тоже с сердечным приступом. Так что поаккуратней. Ты избрана, а я несу свой крест по неизвестной причине. Не стоит впутывать в наши дела еще кого-то.
