Данил Корецкий - Джекпот для лоха
Это было очень странно. Никто не привозит с собой грузчиков. Наоборот, начинают возмущаться, ругаться матом, а потом, убедившись, что все бесполезно, достают деньги и просят найти кого-нибудь, кто способен погрузить товар… Но вслух своего удивления не выразил.
– Ну, раз так, проезжайте. Только возьмите Федора, чтоб дорогу показал, – сторож нагнулся, что-то нажал, и Чижов услышал, как раскрываются металлические ворота.
Человек из прошлого вернул человеку будущего липовые документы, Чижов забрал их и с деловитым видом вышел на улицу.
– Федька, покажи людям шинный склад! – крикнул сторож кому-то во двор.
«Газель», стреляя черными выхлопами, проехала на территорию складов. Следом за ней, под аккомпанемент сдвигающихся ворот, спокойно прошествовал Чиж. Впереди под погрузкой стояли два массивных грузовика, по территории бегали собаки, ездили погрузчики, бродили пьяные работяги. Лужи, грязь, мусор. Словом, все было как всегда.
– За покрышками? – К нему подошел человек лет шестидесяти с пропитой физиономией и совершенно седой головой. Одет он был по-рабочему: в промасленной фуфайке, кирзовых сапогах, замызганной кепке.
– Точно! – опять улыбнулся Чиж. – А ты Федор? Садись в машину. – Он распахнул дверцу и на недоуменный взгляд Борца громко пояснил: – Федя дорогу покажет. Только… – Он выпятил губу, покачал головой, и прошептал: – Потом пусть уходит.
Борец с издевкой усмехнулся:
– Как прикажете, господин Чиж!
Тем временем человек вчерашнего дня набрал по внутреннему шинный склад.
– Скажите Бескозырке, к вам странные типы на «Газели» едут. Какие-то они не такие. Со своими грузчиками, и вообще… Короче, смотрите сами…
«Газель» подъехала к складу, похожему на авиационный ангар. А может, это действительно был ангар. Над огромными воротами висела в ржавой колбе одинокая лампочка. Несмотря на белый день, она почему-то горела. Федор первым выпрыгнул из тесной для четверых кабины.
– Дай закурить, брат! – обратился он к Чижу с требовательными нотками кредитора.
Тот дал сигарету, не отказал и в огоньке. Отошел в сторону, осматриваясь. С другой стороны наверняка есть второй выход. Значит, надо послать Бегемота туда. Борец приоткрыл калитку, через щель осторожно заглянул внутрь, в темноту, раздраженно оглянулся: мол, чего тянешь?
– Слышь, брат… – Федор, делая какие-то знаки рукой, направился к Чижу.
Что ему надо? Не почувствовал ли пистолет под курткой?
– Анекдот про лису и зайца знаешь? Вот слушай…
– Мужик, – не выдержав, по-доброму сказал Чиж. – Иди работай. Чего тебе здесь болтаться?
Эти слова обидели Федора. Возмущение отразилось на его круглом отечном лице.
– Чего это «иди»? Я, брат, с вас еще магарыч стрясу… За то, что от работы отвлекся, помогал вам. А теперь «иди»?
– Валяй отсюда, пока цел!
– Ты мне грозишь, что ли? – вскинулся мужичок. – Может, пойдем, отойдем в сторонку?
– Слушай, старик, – подошел Борец и цепко посмотрел в выцветшие глаза Федора. – Тебя подвезли. Закурить захотелось – дали. Чего ты еще хочешь? Чтобы тебя грохнули? Это можно!
– Всё, всё, я пошел. – До Федора наконец дошло, с кем он связался. Развернувшись, он быстро посеменил прочь, оглядываясь и негромко выкрикивая ругательства.
– Вот мудло неблагодарное, – скривился Чиж. – Ему жизнь спасли, а он залупается!
– Вечно ты все усложняешь! – недовольно сказал Борец. – Давай начинать. Бегемот и Карнаух обходят и перекрывают задние ворота. Сопло заходит с нами.
Он ударил кулаком в борт «Газели». Дверца распахнулась, на землю выскочили Сопло и Карнаух. Сопло с вытаращенными глазами вскинул автомат. Чиж еле успел поймать его за руку.
– Ты что, охренел?!
– Так сказали: стукнете – всех мочить! – облизнул пересохшие губы Сопло.
Карнаух тоже выглядел возбужденным, но пребывал в адеквате.
– Нас мочить, что ли? – вызверился Чиж. – Ты чем думаешь – башкой или жопой?
– Хватит! – рявкнул Борец. – Карнаух и Бегемот обходят склад, к задней двери! Сопло с нами. Пошли!
Приоткрыв калитку, они проскользнули внутрь, держа оружие наготове. В огромном помещении царил сумрак, который немного рассеивали две лампы дневного света. Остро пахло резиной и еще чем-то острым и неприятным. Всюду стояли огромные контейнеры, аккуратными штабелями или навалом лежали блестящие шины разных размеров. Но в узких проходах с деревянными настилами никого не было видно. Где же все люди?
– Эй, хозяин! – крикнул Чиж. – Он шел первым и окончательно вошел в роль экспедитора. – Кто скаты отпускать будет?
Вместо ответа раздался выстрел, гулко разнесшийся под высоким сводом ангара. Чиж уронил пистолет и схватился за плечо. Тут же погас свет, а сверху, вначале шурша, а потом тяжело обрушиваясь на плохо оструганные доски, посыпались шины.
– А-а-а! – заорал Сопло и дал длинную очередь.
При вспышках выстрелов Борец рассмотрел, что пули вошли в скорчившегося Чижа, которого тут же засыпало резиной.
В темноте грохнули еще два выстрела, совсем рядом свистнули пули.
– Засада! – крикнул Борец. – Уходим!
С трудом, на ощупь найдя дверь, они выскочили наружу. С противоположной стороны ангара рассыпалась частая пистолетная дробь. Сопло прыгнул за руль «Газели». Озверевший Борец навел на него пистолет:
– Ты что, придурок, своих мочишь?! Сейчас я тебя завалю!
– Каких своих?! – истерично заорал Сопло. – Я двух местных положил!
Послышался топот, из-за угла выбежал Бегемот, держась за простреленную руку.
– Подстава, босс, сто процентов! Они нас ждали! Карнауха грохнули!
– Давай в машину, потом разберемся!
Через пару минут вслед за выезжающим КамАЗом они проскочили между закрывающимися воротами и на предельной скорости понеслись прочь.
Глава 4
Проблемы лоха
Придя домой, Андрей достал с балкона дрель, нашел подходящие шурупы, тут же подумал, что в комплекте должны быть свои. Но там алюминиевые, а у него стальные – красивые, прочные, блестящие. Впрочем, это ерунда! Надо будет цветы купить. И тортик с шампанским. Или неудобно? Первый раз все-таки, может, она что-то плохое подумает. А лучше сделать работу, а потом пригласить ее прогуляться. Но вдруг она не хочет с ним гулять? А тут отказать неудобно, и будет выглядеть, что он ее вынуждает. Вроде как на крючок поймал: сначала навязался со своими услугами, а потом требует ответных. Нет, так неудобно. Лучше просто установить светильник, попрощаться и уйти. Но взять номер телефона. И уже потом приглашать на свидание. Захочет – пойдет. Не захочет – откажет. Так честнее. Но если спросить Валерку Коня, он скажет, что это полная глупость. И назовет его лохом. Ну почему так?
Андрей налил полстакана спирта, настоянного на жгучем красном перце и чесноке, разбавил водой на треть и опрокинул в себя с такой жадностью, будто на стеклянном дне надеялся прочитать рецепт правильного поведения. Закусил свежей колбасой. Налил ещё немного, граммов пятьдесят, выпил не разбавляя. Тёплая волна быстро ударила в голову, как газ из баллончика врывается в воду в сифоне. Молекулы алкоголя разбежались по клеткам мозга и стали наводить там порядок, раскладывая по полочкам сумбурные мысли. Почему за правильные мысли, слова и поступки его называют лохом? И почему неправильное поведение приносит успех и достаток? Все-таки продавать основной документ гражданина России неправильно! Но если бы он этого не сделал, то не с чем было бы идти на рынок, он бы не купил стартер и не познакомился с Леной…
«Кто она такая, интересно? – гадал он. – Мужа у нее нет, любовника, скорей всего, тоже, трудится она, конечно, на чистой работе: в библиотеке, книжном магазине или конструкторском бюро (откуда при этом новая малосемейка, Андреем не осмысливалось) и ждёт именно такого парня своей мечты, как Говоров, – честного, порядочного, живущего по правилам. Только такое житье-бытье обрекает на нищету, а когда в кармане – вошь на аркане, заинтересовать красивую девушку сложно. Да и некрасивую тоже… Если Лена согласится продолжить знакомство, то надо будет повести ее в кафе, покупать цветы, делать подарки… Деньги за паспорт быстро закончатся, даже машину не получится отремонтировать. Только и останется рассматривать новый стартер и радоваться… Наверное, надо быть более гибким, приспосабливаться к идущей в стране экономической реформе… Точно, надо начинать новую жизнь! Отбросить чистоплюйство, по-быстрому заработать, или, как сейчас говорят, – срубить деньжат, и пригарцевать к ней на белой праворульной «японке»…»
Говоров в мистику не верил, но давно заметил одну закономерность: в трезвом виде можно мечтать о чём угодно, и ничего, кроме огорчения и разочарования, не намечтаешь, но стоит напрячь мозг, слегка отравленный алкоголем, как решение любого вопроса зачастую приходит само и самым неожиданным образом.
