Дэвид Ливайн - Приют мертвых
Бэр уже смирился с тем, что его удача ограничилась лишь беспрепятственным проникновением в дом, но в это время обнаружил еще одну дверь — в гостевую комнату. В ней стояли две двуспальные кровати, явно использовавшиеся по назначению, и пара чемоданов на колесиках с бразильскими багажными бирками. В угол был задвинут письменный стол. Бэр тут же бросился к нему. Осмотр он начал прежде всего с ноутбука. Он мог принадлежать одному из братьев или сестре убитого, но, судя по тому, что на столе ему было отведено центральное место, он скорее всего был собственностью Аурелио. Бэр попытался вспомнить, видел ли он компьютер в студии, и решил, что там его не было. Нажал на кнопку включения питания, и аппарат, издав механический звон, заработал. Через мгновение он загрузился, и Бэр с досадой увидел, что и клавиатура, и процессор настроены на работу на португальском языке. Бэр попытался извлечь несколько документов, но каждый раз следовал запрос, как он понял, пароля. Бэр было подумал украсть ноутбук и попросить знакомого компьютерщика вскрыть программу, но оставил эту идею и выключил аппарат.
С каждой стороны стола было по два ящика, и все оказались набиты бумагами: оплаченными счетами, страницами черновика учебника джиу-джитсу на английском языке со схематичными рисунками приемов. Тут же лежали фотографии, сделанные в школе и на родине Аурелио, и меню из местных ресторанов. Но на золотую жилу Бэр напал в предпоследнем ящике, где он обнаружил чековую книжку Аурелио.
Достаточно было беглого взгляда, чтобы понять: самые старые корешки относились к полуторагодичной давности. Бэр начал долгую процедуру пролистывания от самых первых к последним, и они создавали финансовую картину повседневной жизни убитого. Чеки не имели отношения к деятельности академии, но раз в месяц Аурелио платил за аренду дома, кабельное телевидение, газ и электричество. У него были две кредитные карточки, на которые он ежемесячно клал от двухсот до шестисот долларов. Автостраховка оплачивалась ежеквартально. Из отчетных документов следовало, что за год его балансовый счет увеличился с шести до шестнадцати тысяч долларов. А два месяца назад был обналичен чек на четыре тысячи.
«Вот он, сигнал опасности, — подумал Бэр. Через три с половиной недели был обналичен еще один чек — на семь пятьсот. — Это уже мигающий красный светофор!» Появление дурных денег зачастую сопровождается дурным поведением. Но Аурелио был серьезным человеком. Во всяком случае, казался таким. Первое, что приходит в голову, — наркотики. Но даже Бэр с его неумением активно общаться сумел бы заметить изменения. Вторая мысль — азартные игры. Они не оставляют на человеке заметных физических следов. Бэр не слышал, чтобы Аурелио упоминал интернет-покер, и, насколько знал, он не интересовался ни американским футболом, ни баскетболом. Он был поклонником европейского футбола. Мог просадить какие-то деньги, но местные букмекеры не очень-то жаловали эту игру. Существовала возможность, что он ставил на победителей в соревнованиях по боевым искусствам. Этот человек не был трусом, и если кто-нибудь попытался бы принудить его отдать деньги, тут же пожалел бы об этом. Вот тогда дело могло бы дойти до огнестрельного оружия…
Бэр перетряхнул последний ящик в поисках банковских уведомлений и аннулированных чеков с индоссаментом,[20] что завершило бы финансовую картину, но ничего подобного не обнаружил. Тщательно, но с нулевым результатом, обыскал комнату, а затем записал номер банковского счета Аурелио и номера чеков с самыми крупными тратами. Было бы хорошо найти эти аннулированные чеки, но он не знал, где искать, а время поджимало. Окинув в последний раз взглядом комнату. Бэр направился к задней двери, задержался на мгновение, чтобы закрыть окно, и, пригибаясь, поспешил по лужайке к машине.
— Томми? Это Фрэнк. — Он воспользовался короткой поездкой по городу, чтобы поговорить по телефону.
— Привет, Фрэнк. — Томми Коннотон был тем самым компьютерщиком, о котором он недавно вспоминал. На работе Томми ремонтировал компьютеры и восстанавливал базы данных. Однако к тому, что они познакомились, этот род деятельности отношения не имел, равно как и к тому, каким образом Томми зарабатывал большую часть своих денег.
Вскоре после того как Бэр ушел из полиции и стал частным детективом, ему позвонил студент Университета Батлера. Похоже, у него возникли проблемы с футбольным товариществом «Таус» — то ли из-за того, что имел дерзость появиться на их вечеринке, то ли потому, что заговорил не с той девушкой, то ли еще из-за какой-то ерунды. Парень сказал, что он из Кармэла, что у него богатые родители и он хочет нанять на время телохранителя. Вот что происходит, когда твоя фамилия начинается на «Б» и на нее сразу натыкаются, листая справочники. У Фрэнка не было ни малейшего намерения выступать в роли телохранителя, но в тот период работы было даже меньше, чем обычно. Бэр сидел напротив тощего, бледного Коннотона в студенческом центре. Они разговаривали за чашкой кофе, как вдруг парень напрягся. Бэр оглянулся и увидел, что в зал входят с полдюжины спортивного вида ребят. Среди них были плотные крепыши и долговязые верзилы — вес и рост определяли позиции игроков. Особенно выделялся лайнмен с бычьей шеей.
— Это Молк. Блокирующий полузащитник. Тупой, как чугунная чушка.
У полузащитника были длинные пшеничные сальные волосы. Он с угрозой смотрел на Коннотона, и, надо думать, лишь присутствие Бэра удерживало его на месте.
— Вот что я тебе скажу, — начал Бэр. — Я тебе помогу. Работать телохранителем не стану — просто разрулю твои неприятности. — Они договорились на пятистах долларах.
Он подошел к притихшим спортсменам и, опершись кулаками о стол, подался в их сторону. Занятия футболом помогли нарастить парням на костяк мышцы, зато сам он был один сплошной хрящ.
— Видите Тома Коннотона? Не смейте приближаться к нему ближе, чем на двадцать пять футов. Не смейте ничего ему говорить и не смейте ничего говорить о нем. И упаси вас Бог тронуть его. Иначе будете иметь дело со мной. Ясно?
Футболисты кивнули. Бэр заглянул в глаза Молку и увидел в них страх. И еще заметил полное отсутствие интеллекта, а это не могло не настораживать. Он ушел вместе с Коннотоном, пообещавшим расплатиться чеком.
Через два дня студент позвонил и пригласил к себе забрать чек. Так Бэр оказался у него дома. Войдя в квартиру, Фрэнк понял, что она представляет собой настоящую дыру, а никак не жилье благополучного мальчика из Кармэла, даже если родители держат сына в черном теле. Еще Бэр заметил, что с Коннотоном круто обошлись. На переносице багровел отвратительный огромный кровоподтек с желтыми краями.
— Молк? — спросил он.
Коннотон кивнул и протянул чек. Бэра тронуло, что парень собирается с ним расплатиться. Даже если в этом был определенный расчет с его стороны, надо было признать, что он себя полностью оправдал.
— Дерьмо! Прошу прошения, Том. — Бэр понял, что по той мути, которую он разглядел у Молка в глазах, ему следовало догадаться, что футболист поступит именно так, невзирая на грозящие последствия. И пообещал себе, что больше никогда не станет недооценивать сочетание глупости и злобы. — Держи пока у себя. — Он отодвинул чек в сторону. — Я за ним вернусь.
Он направился в кампус и отыскал резиденцию товарищества «Tay». Оставил машину напротив входа и натянул на руки перчатки драчуна — плотно облегающие кисть с восемью унциями напыленного на костяшки свинца, отчего удары становились тяжелыми, как падающие цементные блоки. Дверь, как водится в товариществах, была нараспашку.
С полдюжины братьев-спортсменов сидели у телевизора и смотрели шоу Джерри Спрингера.
— Где Молк? — спросил Бэр, когда все головы повернулись к нему.
— Кто, черт возьми, ты такой? — Навстречу поднялся высокий черный парень, по виду свободный защитник.
В это время из кухни показался Молк с бутылкой пива. В его глазах мелькнул страх, но он постарался его скрыть.
— Чего надо? — Он всеми силами пытался сохранить небрежный тон. Сделал глоток пива.
Бэр, реагируя на ситуацию почти рефлекторно, вбил ладонью бутылку обратно ему в рот. Молк рухнул — его лицо превратилось в месиво выбитых зубов, стекла и крови.
Свободный защитник, обойдя диван, приготовился встретить Бэра на выходе, но тот нанес ему удар по корпусу. Перчатки сделали свое дело, и парень осел, сложившись пополам.
Фрэнк навис над Молком, корчившимся в ожидании нового удара и, видимо, инстинктивно пытавшимся отползти в сторону.
— Не заставляй меня приходить снова. — Футболист кивнул. Бэр, усмотрев в его глазах новую глубину понимания, решил, что теперь все в порядке.
Когда он возвратился в дом Коннотона, парень недолго упирался и быстро признался, что он вовсе не из богатой семьи, а если что-то и приобрел, то только благодаря своим компьютерным познаниям — имелся в виду, в частности, телевизор с большим экраном, который тем не менее ему пришлось продать, чтобы получить крайне необходимые в какой-то момент пятьсот долларов. Они немного поспорили по поводу того, у кого должен остаться чек, затем Бэр просто засунул его Коннотону в карман. Через полтора года, когда Бэр не смог обнаружить необходимые ему для расследования сведения о налогообложении в обычной базе данных, Коннотон с готовностью ему помог. Так все и началось.
