Татьяна Полякова - Ставка на слабость
— Не спеши, детка.
— Убери руки, — попросила я. — Мне не нравятся твои слова, мне не нравится твой взгляд, ты сам мне не нравишься.
— Ты просто боишься, — засмеялся он.
— Боюсь, — кивнула я. — Мне не нравятся люди с волчьей повадкой.
— По-моему, мы отлично подходим друг другу. Ты слишком красива, чтобы быть одной. Некрасивой женщине защитой служит ее некрасивость, а такие, как ты, постоянный объект для насилия. Нормальный здоровый мужик просто не может не желать тебя. Ты сама его и провоцируешь, хоть и боишься.
— Может, мне плеснуть себе в лицо серной кислоты? — поинтересовалась я.
— Лучше завести стоящего мужика, при котором все остальные будут облизываться на расстоянии.
— Стоящий мужик — это, конечно, ты?
— Когда ты стараешься думать, у тебя неплохо получается.
— Боже, — усмехнулась я. — Сколько слов из-за того, что женщина послала тебя к черту. Обратись к психологу. Ты из тех идиотов, которые лезут на стену, услышав «нет».
Он усмехнулся, и его усмешка мне не понравилась, я хотела перевести разговор в шутку, но опоздала: Равиль резко развернул меня, ткнув лицом в перила, обхватив рукой за плечи. Я пробовала высвободиться, но хватка была железной, рука его нырнула под подол, а вкрадчивый голос произнес над самым ухом:
— Я мог бы сделать это прямо здесь, слышишь, девочка?
Огни внизу исполняли хоровод, горло стиснул ошейник, мешал вздохнуть.
— Нет, — с трудом разжав челюсти, сказала я. Хватка ослабла, я выпрямилась и повернулась. Равиль смотрел на меня без улыбки, глаза в полумраке странно мерцали.
— Я мог бы сделать это сейчас, — повторил он.
— Я убью тебя, — сказала я, — клянусь, я убью тебя.
— Очень страшно, детка. Хочешь, скажу, почему я этого не сделал? У меня хватает ума понять: ты не из тех, кого можно заставить, если я это сделаю, мне никогда не получить тебя.
— Я рада, что ты это понял, — хватая ртом воздух, сказала я.
— У меня было время, — усмехнулся он, потом наклонился ко мне очень низко, к самому лицу, и заговорил тихо, едва слышно:
— Тебе будет хорошо со мной, клянусь, тебе будет хорошо. Я попрошу только раз, слышишь, а потом ты сама будешь просить меня сделать это.
Балюстрада сжалась до размеров булавочной головки, и мир был крошечным шариком, и воздух, тяжелый, тягучий, пропитанный насилием и сексом, сдавливал виски и холодил душу. Он не коснулся меня, он стоял рядом и смотрел, а меня била дрожь и крик рвался из горла, захлебываясь где-то на полпути.
— Ты чертов сукин сын, — сказала я и влепила ему пощечину. Все встало на свои места: мир, балюстрада и огни внизу.
— Никогда больше не делай этого, — спокойно сказал Равиль, закуривая.
— Извини, — ответила я, — ей-богу, у меня нет привычки раздавать пощечины, согласись, ты здорово постарался. Извини.
— Забыли, — равнодушно отозвался он и сразу улыбнулся. — У тебя испуганный вид.
— Это не вид испуганный, это я до смерти перепугалась. Я не хочу такого врага. У меня здоровье не то.
— Тебе нечего бояться.
— Пожалуйста, не зли Дениса. Если уж мы ввязались в это дело, попытаемся хотя бы относиться друг к другу по человечески.
— Твой Денис не так хорош.
— Давай исходить из того, что я его люблю.
— Чушь. Любовь — привилегия мужчины. Женщина ищет в мужчине защиту, обменивает свое тело на безопасность, пищу и счастье. В природе все разумно.
— Боже мой, где ты этого нахватался?
— Я наблюдательный.
— Тогда ты должен заметить, что я и он…
— Пока я заметил только одно: ты поторопилась с выбором, а теперь не хочешь в этом признаться и продолжаешь упорствовать. Он не нужен тебе.
— Чего ты добиваешься этими разговорами?
— Чтобы ты подумала, присмотрелась и в нужный момент сделала правильный выбор. Можешь спорить со мной сколько угодно, но придет день, и ты скажешь: «Ты был прав, Равиль». Хочешь, поспорим на мою долю?
— Теперь я точно знаю, ты чокнутый, — покачала я головой. — Не трогай Дениса, пожалуйста.
— Где он, твой Денис? Где наш крутой парень? Я ведь мог ударить тебя, господи, да я мог изнасиловать, а он сидит в ресторане, в надежде, что возле твоей юбки я разговорюсь.
— Это не правда, — разозлилась я.
— Запомни, девочка, мужик, если он чего-то стоит, никогда не подставит женщину. Конечно, если она дорога ему. Идем, — он взял меня за руку. — Твоему Денису не терпится узнать, развязала ты мне язык или нет.
Мы вернулись в зал. Люська танцевала с блондином, дамы за соседним столом выглядели скучными. Денис окинул нас хмурым взглядом.
— Где ты была? — спросил он.
— На воздухе. Равиль настойчиво предлагал переспать с ним.
— Ну и что? — усмехнулся Равиль. — Половина мужиков в этом кабаке хочет того же. Это нормально.
— Мы знакомы несколько часов, а ты меня уже достал, — покачал головой Денис.
— Слушай, парень, если уж она выбрала тебя, присматривай за девочкой. Она слишком красивая, чтобы болтаться одной среди всякого сброда. Тебе не пришло в голову, что ее могут обидеть?
Денис пошел пятнами и стал медленно подниматься, я схватила его за руку. Тут к столу вернулась Люська, и инцидент исчерпал себя, так и не приняв угрожающих размеров, Далее вечер проходил вполне мирно, я трижды танцевала с Денисом, один раз с Равилем, Люська обхаживала блондина или он ее, понять было трудно. Однако отбыл он довольно быстро в сопровождении своих дам, лучезарно улыбнувшись нам на прощание. Я заметила, что расплачивались женщины.
В половине двенадцатого мы разошлись по номерам. Денис сразу пришел ко мне, но ничего хорошего из этого не вышло. Мы начали ссориться. Дениса беспокоил Равиль, номер которого был двумя этажами ниже и в другом крыле. Я заявила, что идей на этот счет у меня нет, и легла спать.
Утром меня разбудил стук. Я прошлепала, не открывая глаз, к двери и распахнула ее. На пороге стояла Люська и скалила зубы.
— Денис здесь?
— Здесь.
— Говорила нехристю, не траться на лишний номер, видно, деньги бешеные. Вставай, Денис, — заорала она, — радость у нас. Братан вернулся. С повинной.
— Где он? — спросил Денис.
— Где ж ему быть, у меня. Пришел грустный какой-то, то ли дома ему не понравилось, то ли скучал сильно.
— Тащи сюда.
Серега пришел, сел в кресло и стал разглядывать свои ноги.
— Дома все в порядке? — спросил Денис.
— В порядке.
— Ну и слава богу. Еще раз такой номер выкинешь, башку оторву. Понял, братик?
— Понял.
Тут появился Равиль, Серега не удивился, и видно было, что настроением с утра он отличается прекрасным. У меня же по утрам вид кислый. Приняв ванну, я немного взбодрилась, мы позавтракали и вскоре шагали к машине Равиля.
— Куда едем? — спросил Денис. Передавать бразды правления ему явно не хотелось, но своих идей, как видно, не было.
— Искать пристанище, — ответил Равиль, садясь за руль.
Мы немного попетляли по городу.
— «БМВ», — сказал Денис.
— Вижу. Пристроился возле гостиницы.
— Что будем делать?
— Побеседуем. Спущусь под мост, там сады. Лучшего места для беседы не найти.
— Он один.
— В этой машине — да. Будь внимателен. Денис кивнул.
— Только не говорите, что опять будет пальба, — взмолилась Люська. Серега заскучал. Однако пальбы не случилось. По проселочной дороге мы проехали с километр и замерли на развилке, «бээмвэшка» возникла из-за поворота и остановилась. Прошло минут пять, ничего не происходило.
— Идем, — сказал Денис.
— Сам подойдет, — отозвался Равиль и оказался прав.
В поле нашего зрения показался водитель «БМВ», я даже не удивилась, узнав в нем вчерашнего блондина.
— Ну вот, идем в гору, — сказала Люська. — По два мужика на брата, в том смысле, что на сестру.
Блондин подошел со стороны Равиля, открыл дверь и лучисто улыбнулся.
— Добрый день.
— Как для кого, — сказал Денис. Секунд тридцать мы взирали друг на друга молча.
— И все-таки денек неплохой, — заметил блондин.
— Возможно. Ты для этого таскался за нами?
— Нет, конечно. — Он поскучал еще немного и добавил:
— У нас есть о чем поговорить.
— К примеру?
— О Балашове, — пожал блондин плечами.
— Это кто такой? — удивился Равиль.
— Это тот самый парень, которого вы ищете.
— Твоя работа? — накинулся Денис на Люську.
— Еще чего! — огрызнулась та. — У меня что, деньги лишние?
— Она и правда ни при чем. В ресторане я не зря очутился.
— Час от часу не легче, — сплюнула Люська. — Тебе чего надо, а? Говори, а то здесь место тихое, а у меня нервы.
— Мадам права, — кивнул Равиль. — Говори, что хотел, и проваливай.
— Положим, я знаю, где Балашов, — мечтательно глядя вдаль, сказал блондин. — Точнее, я догадываюсь, где он может быть. Положим, я могу сказать вам это.
— И сделаешь это из благородных побуждений? — встряла я.
— Увы, нет. В душе я благородный человек, но страсть к азартным играм и дорогим машинам вносит свои коррективы: сейчас у меня тяжелый период, финансовые затруднения.
