Валерий Ильичёв - Сломанный брегет (сборник рассказов)
Острый холодок тревоги заполз в душу Пухова: «Неужели, заметил?» Киллер направлялся в его сторону.
Убийца шел торопливо, Уже были видны две крупных родинки на плохо выбритой щеке. Все тело Пухова сжалось от страстного желания уменьшиться в размерах и стать невидимым. Внезапно киллер взмахнул рукой, и пистолет, описав дугу, с глухим стуком упал за спину замершего в напряженном ожидании Пухова. Резко свернув в сторону, киллер исчез. И тут же донесся звук захлопнувшейся автомобильной дверцы. Ярко-желтые «Жигули», за рулем которых сидел убийца, проехали мимо затаившегося Пухова. Память зафиксировала номерной знак «Жигулей».
Пробравшись между «ракушками», Пухов прокрался вдоль бетонного забора и поспешил прочь от страшного места, «Я не дурак и не самоубийца, те, кто заказал того, в „Мерседесе“, меня в живых не оставят. Зачем мне чужие проблемы?»
И все же весь вечер Пухова мучили сомнения. Он несколько раз снимал телефонную трубку, тут же боязливо клал её обратно. «А вдруг менты сами в этом деле замазаны? Все они — жулики!»
Ночью Пухов спал беспокойно. Утром отправился на другой конец города в юридическую консультацию. Его встретил седовласый адвокат с трясущимися от старости руками. Пухов с недоверием посмотрел на неопрятный костюм и всклокоченную бородку юриста; «Подрабатывает на жизнь ветеран юстиции, А плевать; лишь бы дело знал». Выслушав Пухова, адвокат довольно потер ладони и захихикал; «Скажите своему знакомому, ставшему невольным свидетелем, что он может спать спокойно. Раньше Уголовный кодекс предусматривал ответственность за недонесение властям о тяжких преступлениях. А теперь у нас демократия, и этой статьи в Уголовном кодексе не стало. И правильно; нечего доносы плодить. Помню, защищал я лет тридцать назад одного инженера. Он видел, как его сосед-забулдыга убил в ссоре собутыльника. Но промолчал. Так его привлекли к уголовной ответственности. Мне удалось тогда добиться условного осуждения. И это, доложу вам, была трудная победа. Помню, беру я на заседании слово…»
Пухов решительно прервал воспоминания престарелого юриста:
— Значит, я могу успокоить человека? Ему ничего не грозит?
Абсолютно! Если даже менты его найдут и начнут угрожать, пусть сразу им заявит; «Это ваша задача преступников ловить, а не наша — мирных граждан. И все. Они как милые умоются».
И адвокат, победно подняв голову, выставил вперед взъерошенную бороденку.
«До чего же не любит милицию!» — удивился Пухов и протянул адвокату деньги.
Старик жадно схватил смятые купюры и быстро спрятал их в кармашек лоснящейся от времени жилетки. Глядя вслед Пухову, он подумал: «Стал бы ты в интересах чужого дяди деньги за консультацию платить!»
За долгие годы он повидал всяких посетителей.
Вечером телевизионная дикторша бесстрастно сообщила: «Недалеко от кафе, где день назад было совершено заказное убийство, случайные свидетели заметили ярко-желтые „Жигули“, на которых скрылся преступник. Всех, кто что-то может сообщить о происшествии, просим позвонить по телефону…»
Сидящий в удобном кресле Пухов поспешно переключил телевизор на другой канал с бесконечным зарубежным сериалом: «Мало ли в Москве мотается желтых „Жигулей“?!»
Ему не нужны были чужие проблемы.
