Татьяна Полякова - Аста ла виста, беби!
Лифт не работал, но Юра жил на четвертом этаже, так что на судьбу жаловаться не стоило. Вскоре я звонила в дверь, прикидывая, повезет или нет. За дверью раздались шаги, затем щелкнул замок, и дверь приоткрылась. В образовавшуюся щель на меня недобро смотрел Юра.
— Чего надо? — спросил он. Потом, должно быть, узнал меня, не подобрел, но заговорил вежливее:
— В чем дело?
— Дело все в том же, — вздохнула я и добавила:
— Поговорить надо.
— Так уже… Выходной сегодня, и я плохо себя чувствую.
— Я тоже. Но поговорить все равно надо.
— Ладно, заходите, — буркнул он и распахнул дверь.
Я вошла в узкую прихожую, парень направился в кухню, и я за ним. На столе следы вчерашнего застолья. Соображали, судя по количеству посуды, на двоих, пепельница полна окурков, запах отвратный, форточка была открыта, но толку от нее мало, погода теплая и безветренная.
Юра поспешно собрал посуду в мойку, переставил пепельницу на подоконник и устроился за столом, хмуро поглядывая на меня.
— В одиночестве дни коротаете?
— Сейчас один. А что, это так важно?
— Нет. Обычное любопытство, — пожала я плечами. Конечно, мой визит утром, да еще когда парень страдает с перепоя, не бог весть какая радость. Но Юра как-то чересчур враждебно держался, что наводило на мысль: его что-то беспокоит.
— Неприятности у меня, — точно отгадав мои мысли, буркнул он. — Доказывай теперь, что от палаты ни на шаг… все равно не поверят. Не усмотрел, значит, виноват. А как усмотришь, если он в окно? Я же в коридоре, а не в палате..
— И вы не слышали, как разбилось окно? — спросила я. Он поморщился, вероятно, этот вопрос ему задавали раз двадцать.
— Не слышал. Не могу понять, как это произошло. В палате было тихо, как в могиле. Я же у двери сидел, должен был слышать.
— Может, так увлеклись книгой…
— Допустим, увлекся. Допустим, не услышал бы шорох, но стекло…
— А может, убийца проник в палату не через окно?
— Это уж вовсе чепуха. Зачем тогда стекло выбивать?
— Чтобы подумали, что это чепуха, — улыбнулась я.
— Ага, — он усмехнулся, потом поморщился, встал, налил себе кружку воды из-под крана и выпил. Счастье в его лице не угадывалось, но парню стало немного легче. —Я не услышал, как разбилось стекло, и даже не увидел, как убийца прошел мимо меня. — Тут он нахмурился, посмотрел на меня с сомнением и одновременно с надеждой и спросил:
— Вы что, думаете, это врач? Или медсестра? Это кто-то из них застрелил, да?
— Честно говоря, такая мысль не кажется мне особо перспективной. Скажите, а когда вы отлучались в туалет, кто присматривал за палатой?
— Ясно, куда вы клоните, — покачал он головой и ядовито продолжил:
— Когда я в туалет отлучался, у этого типа в палате была медсестра. Оба раза отлучался, когда она ему уколы делала. А курить не ходил. В туалете запрещено, можно только на лестнице. Приказ я не нарушил и поста не покидал. Уши пухли, так курить хотелось, но я терпел.
— Значит, вы все время сидели и читали книгу. Уверена, книга интересная, но читать несколько часов подряд все-таки утомительно.
— А что еще делать?
— Ну… можно с кем-нибудь поболтать. С медсестрой или с каким-нибудь знакомым.
Он собирался ответить, но вдруг замер, глядя на меня настороженно и с тревогой. И тут в глубине его глаз появился страх. Парень попытался его скрыть и даже отвернулся, делая вид, что ищет сигареты, но это не помогло. Он был напуган и сам понимал, что не сумел скрыть этого.
— У медсестры для болтовни особо времени нет, — наконец ответил он. — Да и не любитель я болтать.
— Но со знакомым все-таки о чем-то поговорили. Поздоровались, узнали, как дела. Так ведь?
— Чего-то я не пойму, — сглотнув, спросил он и сделал попытку разозлиться, но даже на это его не хватило, Юра уперся взглядом куда-то в пол и задумался.
— Чего же тут не понять. Кто-то из ваших знакомых случайно проходил мимо, увидел вас, окликнул, и вы подошли к нему…
— Кто это вам сказал? Что это еще за выдумки? Никуда я не ходил, и никто меня не окликал.
— Вот это вы напрасно, Юрий Витальевич. Вы мне лучше скажите, что это за знакомый в больнице оказался?
— Да не было никакого знакомого… Да если бы был, что вы думаете, кто-то прошел бы мимо меня в палату, а я бы не заметил?
— Нет, конечно, заметили, если бы мимо проходил. Вы как стояли к палате, спиной или боком?
— Где стоял? — спросил он презрительно.
— В коридоре. Где выступ и окно рядом. Помните? Так как вы стояли и, главное, с кем?
Какой-то миг мне казалось, что он ответит, но он нахмурился, посмотрел на меня с ненавистью и сказал:
— Не знаю, откуда у вас такие сведения, но, по-моему, вы меня на испуг берете, проверяете. Так вот, ни с кем я не стоял и никакого знакомого не видел. И вообще, сегодня у меня законными выходной, и я…
— Да-да, конечно, — согласилась я, поспешно поднимаясь с табурета. Парня надо было дожимать. — Только ты сам мент, законы знать обязан, а также понимать: сокрытие от следствия фактов, способствующих раскрытию преступления… дальше ты помнишь. Так что подумай. Разумеется, есть другой вариант: ты в сговоре с убийцей, оттого и звон стекла не услышал. То есть предпочел не услышать. Что тебе больше нравится? Подумай и позвони мне.
Я направилась к выходу, Юра шел за мной, у двери он не выдержал и заговорил:
— Зря вы так, честное слово, я от палаты ни шагу.
— Ты бы мне имя назвал, — вздохнула я. — Просто скажи имя. И будем считать, что ты в самом деле ни при чем.
— Да вы что, — делано засмеялся он. — Никого не было. Честно.
— Юра, — я притормозила возле двери и с печалью взглянула на него, — они ведь тебя уберут. Соображаешь? В противном случае есть шанс, что ты в конце концов все расскажешь. Хороший свидетель — мертвый свидетель. Это классика.
— Должно быть, вам толстуха чего-то наболтала, — быстро сказал он. — Медсестра эта, да? У нее язык как помело. Только имейте в виду, она все выдумывает…
— Хорошо, если так, — кивнула я. — Значит, мне не придется беспокоиться о твоей безопасности. Постарайся жить долго, — оптимистично пожелала я на прощание, протягивая ему свою визитку. — А если вдруг поумнеешь, позвони. Хорошо?
Я вышла из квартиры и направилась к лестнице. Дверь за моей спиной не хлопнула. Юра продолжал держать ее открытой и смотрел мне вслед. Я шла не торопясь, очень надеясь, что здравый смысл победит. Но глупость, как ни печально, в очередной раз восторжествовала. Он предпочел молчать.
Оказавшись в машине, я выехала со двора, однако покидать квартал не спешила. Объехала по кругу и пристроила машину с другой стороны двора за детской площадкой. Я не знала, куда выходят окна Юриной квартиры, и не хотела рисковать. С моей точки зрения, парень сейчас должен связаться со своим знакомым.
Судя по его беспокойству, запугивала я его не зря и он впечатлился. Я набрала номер домашнего телефона Юры и смогла убедиться, что он занят.
— Интересно, — буркнула я, за неимением Сашки вынужденная говорить сама с собой.
Разумеется, Юра мог удовлетвориться беседой по телефону, но большинство людей предпочитают важные вещи по телефону не обсуждать, так что я решила выждать и посмотреть: не захочется ли Юре нанести кому-нибудь визит? Через двенадцать минут подъездная дверь распахнулась, и появился Юра. С решительным видом он направился к тому самому «Москвичу», который я не так давно списала в металлолом, сел в кабину, и, к моему величайшему удивлению, машина не только заработала, но и весьма ходко покинула двор.
— А еще говорят, что у нас машины делать не умеют, — прокомментировала я необычайную резвость реликта и отправилась следом, стараясь держаться от Юры на расстоянии.
Итак, Юра двигал в сторону северного района, а я пристроилась за ним. Вскоре мы прибыли к убогого вида пивной со странным названием «Альпинист». С моей точки зрения, сочетать экстремальные виды спорта с пивом вещь не только бесперспективная, но и опасная, однако тот, кто придумал это название, наверняка думал иначе.
Юра бросил машину возле гастронома напротив и поспешно вошел в пивную, теперь он нервничал даже больше, чем в тот момент, когда покидал подъезд своего дома. Мне соваться в пивнушку было неразумно, на меня там сразу же обратят внимание, потому я осталась в машине, хотя и изнывала от любопытства.
С интервалом в три минуты появился джип, который пристроился перед «Москвичом», из машины вышел дюжий молодец, пнул переднее колесо ногой, неодобрительно взглянул на «Москвич» и не спеша направился в пивную. Только старая привычка, которая, как известно, вторая натура, могла привести обладателя такой машины в подобное заведение: значит, не всегда он раскатывал на дорогих иномарках, доводилось и пешочком передвигаться, и разбавленного пивка отведать. Почему-то я была уверена, что этот молодой человек прибыл на встречу с Юрой.
