Сергей Арзуманов - Миллиардер
— Я русский, богатый русский. И тут же подумал, почему он со мной заговорил на моем языке.
— Я знаю, что ты русский, ты бредил во сне. Ладно, отдыхай, что делать с тобой, я решу позже. А они все равно умрут.
Это были его последние слова в тот день. Кто такие «они» и почему «они умрут», я не знал. Видимо, захватили в плен еще кого-то.
Два дня я провел в одиночестве. Мой запасной сотовый, спрятанный в носках, показывал полную зарядку, но не мог найти сеть. Еду мне просовывали в окошко. Я съедал все моментально. На удивление еда была более чем сносной — мясо барана, хлеб и вода.
Помещение, в котором меня держали, было маленьким, узким, с единственным окном, в которое еле пролезала деревянная миска с едой. Через окно были видны двор, охранники и костер, возле которого они сидели.
Я простучал все стены и обнаружил, что задняя стенка моей темницы, соединялась с другим помещением. Если араб сказал, что «они умрут», значит, они взяли в плен еще кого-то, и эти кто-то могут находиться рядом со мной. Я начал отстукивать по задней стене, пытаясь привлечь внимание тех, кто мог находиться в соседней камере.
В полдень, когда жара стала совсем невыносимой, я услышал слабые звуки из-за стены.
— Who are you, friend?
Я моментально оживился и перешел на английский.
— I'm from Russia. I am prisoner, and who are you, what are you doing here?
Я ожидал услышать ответ, но голос смолк. Было слышно, как с той стороны открывается замок и кто-то входит внутрь. Через минут десять замок закрыли — и больше никаких звуков. Странно, если им приносили еду, то почему так долго ждали. Еду ведь можно передать через окно, хотя, может быть, там нет окна. Все равно странно. И за эти десять минут никаких звуков, шорохов, криков. Очень странно. Скорее всего, тот человек, что заговорил со мной, был англичанином, я понял это по произношению.
Через час я снова услышал голос из-за стены. Я дремал и не сразу понял, что голос зовет меня.
— Hello, friend, how are you?
— I'm О'кей. Where are you from?
— England.
Значит, я оказался прав, это англичане, я только не знал, сколько их.
— What are you gonna doing?
Вместо ответа я услышал шум, грохот и крики. Значит, нас или услышали, или иностранцев повели туда, откуда не возвращаются, но об этом я даже не хотел и думать.
Утром следующего дня аристократичный араб опять зашел ко мне и вместо угроз начал задавать мне вопросы.
— Зачем ты приехал сюда?
Мой мозг работал, как компьютер. Комбинация пронеслась в голове за секунды. Сказать, что я бизнесмен, — опасно. Приехал искать Эсфиру — долго объяснять всю историю. Врать незачем.
— Меня интересуют вещи Александра Великого.
Удивление, которое отразилось на лице араба, трудно было передать. Я даже не понял, что его так поразило. Он долго молчал, а потом спокойно спросил:
— Тебя интересуют только вещи Искандера?
То, что он назвал Александра — Искандером, меня не удивило. Я имею в виду, что он сказал это на русском. На востоке люди называют Македонского Искандером. Удивила меня интонация и уверенность, с которой он спросил.
Я уже собрался ответить ему и сказать, как много для меня значит теперь все, что связано с Македонским, но он не дал мне заговорить.
— Я использую тебя как посла, ты должен передать мою волю этому прогнившему миру. Но об этом мы поговорим завтра.
— Прошу вас, только один вопрос — откуда вы знаете русский язык. Аристократ тихо улыбнулся и закрыл за собой дверь.
В полном одиночестве я провел, кажется, два дня. Никогда не предполагал, что одиночество может быть таким гнетущим. Араб не появлялся. Я устал гадать, что меня ждет. Спал очень плохо. Чувствовал, как мне не хватает вина, чтобы снять усталость и забыться спокойным сном. На третий день араб пришел в европейской одежде и с подносом. На подносе оказались сладкое вино, фрукты и хлеб. Не дав мне опомниться, он начал быстро говорить.
— Тебе повезло, человек, я учился в Москве, и, хотя мы теперь с тобой не на одной стороне, я испытываю уважение к своим русским учителям. Зачем ты интересуешься великим Искандером?
Вопрос поставил меня в тупик, и я проговорил что-то пафосное и бессмысленное:
— Я хочу понять волю этого человека и узнать, что заставило его перевернуть полмира на свой лад.
— А тебе хватит сил, западный человек, и что ты вообще знаешь о Македонском, — тихо отчеканил араб.
С этой фразы начался наш долгий и серьезный разговор. Мы разделили мир на Восток и Запад и, как игроки в шахматы, пытались выиграть друг у друга. Мы проговорили весь день. Утром следующего дня Хализ, так звали моего пленителя, зашел ко мне и сказал, что он меня отпускает, но с одним условием.
— Ты должен пройти путем Александра Македонского Великого, — сказал он мне, — это путь испытаний человека, стремящегося познать истину. Он смотрел внутрь меня, в мои глубины, проникая через глаза. Меня удивило, что он соединил титулы Александра вместе. У нас было принято говорить либо Александр Македонский, либо Александр Великий. Я не успел спросить его об этом, как он начал свой рассказ, неожиданно и быстро излагая мысли.
— Я сын очень богатого человека, — сказал он мне, — но мою страну поработили, и ради славы своего рода я взял автомат. Мой род опозорен бессилием, и моя кровь вернет нам уважение, но и кровь неверных тоже. Ладно, ложись спать, завтра тяжелый день.
Утром я проснулся от духоты и монотонного призыва муллы. Лагерь весь зашевелился, было понятно, что люди уходят отсюда. Хализ зашел ко мне в камеру и сказал:
— Ты уйдешь ночью, когда мы покинем лагерь. Вот карта. Уверен, ты знаешь, зачем идешь вперед.
Я сделал утвердительный кивок головой, хотя уверенности в моей дальнейшей судьбе у меня не было никакой. Я шел навстречу опасностям и открытиям. Я один на один с судьбой. Я уже перешел в Зазеркалье мира, где удача и успех измеряются вечностью и делами тех, кто жил на этой Земле до нас. Слава и величие, а не деньги — вот что двигает фигуры в истории.
4
Я разобью любые стены, возьму все крепости, и пусть все пророки услышат меня. Я все время слышу голос Хализа, его монотонный, сильный, волевой голос: пройди путем Македонского, пройди или погубишь свою жизнь так же, как я.
Хализ оказался родом из Александрии и знал про Македонского все. Его родственники были не довольны тем, что он превозносил чуждого им правителя и восхищался им. Но для Хализа Александр Македонский был несостоявшимся правителем всего Востока.
— Я знаю про него все, — сказал мне Хализ в нашем последнем разговоре, — даже то, чего не знают все профессора твоего мира.
— Почему ты в этом так уверен? — спросил я.
— На северо-востоке, в горах Пакистана, живут люди, которые являются потомками воинов Македонского. Я веду свой род от македонян, от одного из солдат Александра, которые навсегда остались в завоеванных им землях, потому что здесь они нашли себе новую родину.
Хализ умолк и долго смотрел в сторону горизонта.
— Хотя сегодня уже трудно найти во мне кровь тех далеких предков, я предан идеям Александра. Он стремился к единому миру, одному миру для всех. Единый Запад и Восток, идея, которая теперь превратилась в утопию.
Он замолчал. К нам в комнату вошел человек в военной форме и принес большой стакан.
— Пей.
— А что это? — спросил я.
— Сахлаб, это жирное молоко, немного муки, много меда и орехов — пей, тебе понадобятся силы.
Я взял стакан и осушил его мгновенно. Через две минуты звенящей тишины он продолжил разговор.
— Ты должен пройти «дорогой Александра», чтобы понять истину.
«Дорога Александра» это не географическое понятие, это путь воли человека. Люди тогда и сейчас думают, что он гнался за славой и богатством. Нет, он хотел найти истину.
— Истину чего?
— Истину этого мира. Мать уверяла его, что он сын бога, что его отец Зевс. После Персии он поверил в это, потому что только сын Бога может свалить Великую империю в одиночку.
Хализ в упор посмотрел на меня и спросил:
— А ты, как много ты о нем знаешь?
— Все, что известно на Западе, я изучил сотни документов, связанных с его жизнью и походами.
— Хорошо, тогда ты должен знать, что его победа над персами была истинным чудом, которое больше никогда ни с кем не случалось на этой Земле.
Такого больше никогда не было в истории войн. Его победа над Дарием — до сих пор необъяснимая загадка. После нее он поверил в свое божественное происхождение. Победив людей, он жаждал встречи с богом.
— С богом, — завороженно спросил я, — с каким богом?
— Ему нужна была встреча с равным. Он хотел встретиться с богом другого мира и понять, чья истина вернее. Поэтому так маниакально он двигался вперед, в Индию, поэтому он сбрасывал награбленные сокровища с коней и вел войско вперед.
