Василий Веденеев - Крысиная тропа
Погода стояла серенькая, небо заволокло низкими дождевыми тучами, давление явно падало и хотелось понежиться в постели, однако Сергей заставил себя встать. Дальше все шло по обычному распорядку — душ, бритье, зарядка, кофеварка на кухне, бутерброды из холодильника. Радио «Ностальжи» сегодня передавало латиноамериканские мелодии.
Откусив от бутерброда, Серов суеверно покосился на телефонный аппарат: вдруг раздастся новый неожиданный звонок? На его счастье, телефон хранил гробовое молчание.
Позавтракав, он прошел в спальню, тихо оделся и посмотрел на спящую Ларису — разбудить ее, сказать добрые и ласковые слова на прощание или пусть спит и видит сны? Интересно, что ей снится? Спросить как-нибудь? Но расскажет ли? Не каждый готов пустить другого в свой сокровенный внутренний мирок, и они с Лариской, несмотря на всю любовную страсть, тоже избегали приоткрывать друг перед другом двери того таинственного храма, который принято называть душой.
Так ничего и не решив, он взял портфель и вышел из квартиры, плотно прикрыв за собой дверь. Автоматический замок мягко щелкнул, словно поставил последнюю точку в их ночном разговоре…
Весь день Владислав Борисович испытывал чувство неясной тревоги, будто чуял приближение тихо подкрадывающегося несчастья: сидя за компьютером в своем тесном кабинете и выкуривая сигарету за сигаретой, он мучительно пытался понять — отчего так муторно на душе? Вроде бы за последнее время не случалось никаких конфликтов ни на работе, ни дома, дела шли своим чередом…
Даже принимая сотрудников или отвечая на важные телефонные звонки, он не мог избавиться от дурных предчувствий. Дома привычная обстановка помогла немного снять нервное напряжение. После ужина он выпил таблетку успокаивающего, прилег на диван и задремал.
Проснулся он оттого, что собака лизала ему руку, чуть прихватывая ее зубами, словно хотела напомнить — пора на прогулку. Шамрай открыл глаза, бросил взгляд на часы, вскочил и начал торопливо переодеваться. Как он мог забыть: сегодня очередная встреча с человеком в ортопедическом ботинке! И Владислав уже опаздывал на нее, рискуя вызвать неудовольствие колченогого — тот почитал пунктуальность одним из залогов безопасности.
Выскочив из подъезда, Шамрай припустил бегом, сердито дергая за поводок, когда эрдель тянулся к столбам, желая ознакомиться с «объявлениями», оставленными другими собаками. Вот, наконец, и укутанная вечерними сиреневыми сумерками аллея. Заметив далеко впереди знакомую сутуловатую фигуру с тростью, Владислав Борисович спустил эрделя с поводка и быстрым шагом догнал колченогого.
— Опаздываете, — вместо приветствия недовольно проскрипел тот поравнявшемуся с ним Шамраю.
— Извините, задержался на работе, — солгал Владислав.
В принципе он догадывался, где и как его знакомый приобрел стойкие привычки старого конспиратора, но уточнять что-либо на эту тему избегал, дабы не вызвать возможного неудовольствия «ортопедического ботинка».
— Как клиент? — после паузы поинтересовался колченогий.
— Решился, — поняв, что прощение за опоздание ему милостиво даровано, со вздохом облегчения сообщил Шамрай.
— Прекрасно. И что дальше?
— Идет один. Его нагрузят, прилично нагрузят. Сергей Сергеевич позаботится. Они уже в полном контакте.
Человек в ортопедическом ботинке достал пачку сигарет, угостил Владислава Борисовича, закурил сам и как бы невзначай бросил:
— Трапезникова мертва.
Шамрай похолодел. Вот отчего он целый день не находил себе места!
— Жена Левы? — ошарашенно переспросил он.
— Да.
— Ему сообщаттуда?
— Зачем? — колченогий пренебрежительно пожал плечами. — Не думаю, что для него ее судьба представляет теперь интерес. Он же знал, на что шел, обрывая тут все связи.
Владислав Борисович несколько раз жадно затянулся сигаретой и решился спросить:
— Как это произошло?
— Она выбросилась из окна своей квартиры. Кажется, вы бывали у них в доме? Тогда сами понимаете, девятый этаж… А Леву не стоит зря беспокоить: в свое время он оказал нам ряд ценных услуг на валютной бирже. Правда, и сам не остался внакладе.
Человек в ортопедическом ботинке сдержанно посмеялся, и это покоробило Шамрая.
— Вы говорите об этой трагедии столь равнодушно и бессердечно?!
Колченогий остановился, тяжело оперся на трость и повернул к Владиславу Борисовичу худощавое лицо с впалыми щеками, прорезанными глубокими складками.
— Ну и что? К вашему сведению, мудрость и бессердечие всегда ходят рука об руку, хотя жестокость отнюдь не означает истинной мудрости, а бессердечие не радует настоящих мудрецов… И вообще мы должны быть крайне признательны Сергею Сергеевичу! К сожалению, Трапезникова начала активизировать розыски мужа. Видимо, где-то просочилась информация, и Татьяна сумела ухватить ее кончик. Где, что и как могло просочиться, мы выясним, не сомневайтесь. Благо, Сергей Сергеевич вовремя принял необходимые меры.
«Татьяну убили, — с ужасом понял Шамрай. — И убили по указке Сергея Сергеевича и человека в ортопедическом ботинке! Боже, что теперь будет?»
— Что теперь будет? — повторил он вслух упавшим голосом. — Нам это чем-то грозит?
— Испугались? — издевательски усмехнулся колченогий. Взяв Владислава Борисовича под руку, он повел его в глубь аллеи. — Правильно, чувство страха присуще разумным, оно помогает им сохранять себя. Я вас прекрасно понимаю, мне самому эта история крайне неприятна: теперь еще ввязалась милиция. Значит, возникнут дополнительные хлопоты.
— Я не высокого мнения об их способностях, — стараясь подладиться под неровный шаг собеседника, заявил Шамрай. — Менты они и есть менты! Лучшие головы у них давно переманили коммерческие структуры.
— Да, из органов произошел серьезный отток мозгов, интеллектуальный потенциал МВД будет восстанавливать долго, но не все из оставшихся дуболомы или бездари, есть и реликты, профессионалы высокого уровня, умные и опасные люди. Один из них — некий Сергей Иванович Серов из городского Управления уголовного розыска. Это не легавая шавка, у него и кличка Волкодав! К глубокому сожалению, он опытен и неглуп.
Владислав Борисович хмуро молчал. На сегодняшней встрече колченогий его ничем не порадовал: не зря, ох не зря весь день точил душу противный червь, обещая неприятности.
— Есть некоторые любопытные подробности, — усмехнулся человек в ортопедическом ботинке.
— Какие? — мгновенно насторожился Шамрай. Неужели еще кто-нибудь выпал из окна? Сейчас он готов был услышать что угодно и ничему не удивиться, однако удивиться пришлось.
— Представьте, что покойная Трапезникова была хорошо знакома с дочерью нашего нового клиента.
— Неужели?!
— Да, а с дочкой сожительствует не кто иной, как тот самый майор Серов. Пришлось мне навести об этом справочки, — как бы оправдываясь, неохотно признался колченогий.
— Как оценивает сложившуюся ситуацию Сергей Сергеевич? — забеспокоился Владислав, сразу забыв о смерти жены Левы Трапезникова. Что думать об этом, когда самому может стать горячо. — Особенно в связи с новым клиентом.
— Перестаньте паниковать, — безошибочно уловив настроение собеседника, колченогий слегка сжал его локоть, как бы обещая полную дружескую поддержку во всем. — Плюньте на Волкодава и прочих: пусть ковыряются! Пока у них нет ничего, кроме трупа несчастной женщины, а Сергей Сергеевич позаботится о том, чтобы больше ничего и не появилось. — Но необходима осторожность. Вы поняли?
— Вполне. Но надо, наверное, предпринять дополнительные меры, — никак не мог успокоиться Шамрай. — Видимо, стоит попробовать придержать милицию? Чтобы не проявляли излишней активности.
— Я же сказал: не паникуйте! — человек в ортопедическом ботинке выпустил его локоть и повернул обратно, туда, где сквозь густую зелень желто светились окна домов. — У каждого свои функции. Ваши заключаются в том, чтобы поставлять надежных и состоятельных клиентов. Ясно?
— Да, да! Я надеюсь на вас и Сергея Сергеевича.
— Вот и хорошо. Можете еще погулять, вам полезно проветриться, а то сидите целый день в прокуренном кабинете. А мне пора. Всего доброго. Надеюсь, в следующий раз вы появитесь без опоздания.
Колченогий на прощанье вяло взмахнул рукой и захромал по дорожке. Спаниель, увидев, что хозяин уходит, догнал его.
Проводив их взглядом, Шамрай сел на лавку: хотелось побыть в тишине и одиночестве, немного успокоить расшалившиеся нервы и обдумать услышанное. Как теперь с Колькой? «Поведут» его, или, ради пущей осторожности, человек в ортопедическом ботинке предпочтет отыграть назад, оставит Рыжова здесь и оборвет с ним все контакты? В самом скором времени это станет ясно…
Глава 3
