Марджори Эллингем - Загадка Мистери Майл
— Было время, когда старый сквайр давал бочку пива в день Семи Свистунов. Как раз в это время года, я теперь припоминаю, — он замолчал и с надеждой посмотрел на Кэмпиона.
— Пиво для Семи Свистунов? — с сомнением спросил молодой человек.
Старик начал с жаром объяснять.
— Да, только они, Семь Свистунов, никогда не приходили пить его, поэтому приходилось его выпивать беднякам, чтобы оно не прокисло.
— Понятно, — сказал Кэмпион, который начал оценивать обстановку. — Бедняками были, я полагаю, все жители деревни?
— Да, — Джордж помолчал и добавил после некоторого раздумья: — Мистер Джайлс и мисс Бидди, по всей вероятности, ничего не знают об этом, если вы их спросите. Без сомнения, они слышали о Семи Свистунах, но не о пиве. Вы понимаете меня, сэр?
— Прекрасно, — сказал Кэмпион. — Мне кажется, Джордж, что мы с тобой хорошо поладим. У тебя есть чутье. Кажется, у тебя имеется брат, не так ли?
— О, Энри? — сказал Вилсмор с презрением. — Я умный. Энри — нет. Я — человек, подходящий для вас, сэр.
— Полагаю, что да, — сказал Кэмпион. Некоторое время они беседовали.
Когда молодой человек возвращался обратно, он чувствовал себя гораздо лучше, чем прежде. Приблизившись к дому, он увидел длинную черную машину у двери дома и прибавил шагу. Бидди встретила его в холле.
— Алберт, а он милашка, — сказала она. — Разговаривает в библиотеке с Джайлсом. Я искала тебя везде. Они здесь уже около часа. Я показала им весь дом, и они просто в восторге от него. Молодой человек ужасно симпатичный, ты так не считаешь?
— Вздор! — сказал Кэмпион. — Ты бы видела меня с усами. Последний писк моды, моя дорогая. Только десять шиллингов три пенса. Но маме не надо знать об этом.
— Ревнивец! — сказала Бидди. — Пойди и поздоровайся с ними.
Он последовал за ней по выложенному камнем коридору, туда, где была открыта дверь библиотеки.
Судья Лобетт стоял, глядя на луг. Солнце играло на его лице, на картинах и на стаканах с шерри на столе.
— Чудесное место, — сказал он, поворачиваясь, когда вошли Алберт и Бидди. — Доброе утро, мистер Кэмпион. Я поздравляю вас с вашим выбором, — он повернулся к молодым людям. Бидди стояла возле брата, и была на него очень похожа. — Кажется, я выгоняю вас из вашего дома, — сказал судья резковато. — Вы уверены, что хотите сдать дом?
Бидди улыбнулась ему.
— Очень мило с вашей стороны, но мы вынуждены сдавать. Алберт предупредил вас, что вы возьмете на себя большую половину ответственности за деревню? Мы себе не можем этого позволить, как делал это папа перед войной. У нас нет таких денег. Быть сквайром в Мистери Майл все равно, что быть отцом всей деревни.
Старик улыбнулся ей.
— Мне это будет по душе, — сказал он. Бидди вздохнула.
— Вы не представляете, какое это облегчение знать, что новый владелец дома действительно его любит.
Судья Лобетт обратился к своей дочери, стройной, маленькой, закутанной в меха.
— Если ты не считаешь, что здесь слишком спокойно?..
Изабель взглянула на него, и слабая улыбка тронула ее губы.
— Слишком спокойно? — спросила она со значением и вздохнула.
Тем временем Марлоу Лобетт подошел к Кэмпиону.
— За вами не следили? — спросил Кэмпион спокойно. Марлоу отрицательно покачал головой.
— Ваши полицейские ехали в машине позади нас. Шофер, которого вы наняли, просто гений. Мы моментально выбрались из города. Если кто и преследовал нас, то у него была тяжелая работенка.
Голос Бидди прервал их беседу.
— Мы оставляем вас сейчас. Миссис Вайброу все приготовила, она чудесная домоправительница. Вы обещали прийти к нам пообедать вечером, не так ли? — продолжала она, поворачиваясь к Изабель. — Довер Хауз как раз через парк. Священник будет с нами. В своей воскресной одежде, я надеюсь. Вам следует познакомиться с ним.
Изабель протянула ей руки, когда они прощались. После ужасных последних месяцев этот приятный старый дом с его молодыми радушными владельцами казался очень уютным.
— Я так рада, что я здесь, — взволнованно сказала она. Бидди бросила на нее понимающий взгляд.
— Не беспокойтесь, — прошептала она. — Ведь с нами Алберт…
Кэмпион и Паджеты спустились вниз по дороге и прошли зеленую лужайку по направлению к Довер Хаузу. Высокий тисовый забор совсем закрывал его от лужайки, и большинство окон выходило на другую сторону дома, в старый сад.
Кэмпион казался беззаботным.
— Слава богу, старая птица попала в дом! — сказал он. — Естественно, я не мог заставить его согласиться жить здесь какое-то определенное время, пока он не увидел все собственными глазами. Что ты думаешь о нем, Джайлс?
— Прелестный старик, — ответил Джайлс. — Похож чем-то на нашего губернатора, только американец. Такой же прямой взгляд, та же манера говорить все, что приходит ему в голову. Я не имел возможности много общаться с молодым Лобеттом, но, кажется, он нормальный парень. А какая девушка!
Бидди и Кэмпион обменялись взглядами.
— Молодость! Молодость! — сказала она. — Мне девушка понравилась, вот только слишком нервничает…
Джайлс кивнул.
— Я думал об этом. Надо кому-то присмотреть за ней.
— Вот это правильно, — сказал Кэмпион и добавил с неожиданной серьезностью. — Бидди, я хочу, чтобы ты уехала. Старая Кадди прожила в Довер Хаузе так долго, что она сможет присматривать за нами без всяких трудностей.
Бидди затрясла головой.
— Ты все еще ждешь неприятностей?
Кэмпион кивнул:
— Мы не можем их избежать. Уезжай, пожалуйста, моя дорогая!
Но Бидди была тверда.
— Найди другую тему для разговора. Эта бессмысленна. Как я уже сказала, я буду рядом до самой смерти.
Кэмпион не улыбнулся.
— Лучше бы ты этого не говорила, — сказал он. — Все эти бесконечные разговоры о смерти!.. Где бы я ни видел белый цветок, я тотчас думаю: Алберт, возможно, это для тебя.
— А какие у нее глаза: синие, карие или, может быть, пестрые? — спросил Джайлс.
5. Семь свистунов
Гостиная Довер Хауза, маленькая, уютная, отделанная белыми панелями, была в тот вечер освещена только свечами. Их мерцающий свет хорошо гармонировал с выцветшими розовыми гобеленами и индийским ковром, который когда-то был гордостью пра-пра-прабабушки Бидди. Огонь полыхал в старинном камине, и от этого комната выглядела особенно привлекательной, когда они вошли туда после обеда.
Свизин Каш и судья Лобетт оживленно беседовали. Молодые люди следовали их примеру, рассматривая старинные кузнечные поделки, найденные во время раскопок.
