Эрл Гарднер - Дело о фальшивом глазе
Перри Мейсон положил трубку и повернулся к Сильвии Бассет.
– Вам лучше держаться в стороне, – сказал он. Затем обратился к молодому Бассету: – Вам придется взять инициативу в свои руки. Ведь вы на стороне матери и против отца?
– Конечно, – ответила за сына миссис Бассет. – Но по ходу дела выяснится, что Хартли не отец Дика.
– То есть?
– Дик мой сын от первого брака.
– Давно вы замужем за Бассетом?
– Пять лет.
– Пять лет мучений, – жестко сказал Дик.
Женщина на кушетке снова застонала. Она пробормотала что-то неразборчивое, а затем попыталась подняться.
– Где я? – произнесла она.
– Все в порядке, Хейзл, – ответила Сильвия Бассет. – Не беспокойся. Все хорошо. Мы пригласили сюда адвоката. И скоро приедет полиция.
Женщина закрыла глаза, вздохнула и сказала:
– Дайте подумать… дайте мне подумать.
Сильвия Бассет подошла к Мейсону и вполголоса попросила:
– Отдайте мне пистолет. Я не хочу, чтобы он оставался у вас.
– Почему?
– Надо спрятать его.
– Вам не положено иметь оружие, – предупредил Мейсон.
– Пистолет не мой.
– А если его найдет полиция?
– Его не найдут, если вы отдадите его мне. Ну, пожалуйста!
Мейсон достал из кармана пистолет и протянул его Сильвии. Она положила его в глубокий вырез платья и придержала рукой.
– Вы не должны держать его при себе, – сказал Мейсон. – Если хотите его спрятать, то сделайте это побыстрее.
– Подождите, – ответила она. – Вы не понимаете. Я позабочусь…
Дик Бассет подошел к молодой девушке.
– Слава богу! – воскликнул он.
Она открыла глаза. Дик поцеловал ее, а она обняла его, и они вполголоса стали переговариваться. Через минуту или две Дик мягко отвел ее руки и повернулся к присутствующим.
– Это не Хартли ударил ее, – объявил он.
– Может быть, она бредит? – высказала предположение Сильвия Бассет. – Я вышла вместе с ней в приемную и знаю, что Хартли был там один.
– Это был не Хартли, – возбужденно сказал Дик. – Хейзл не удалось с ним поговорить. Она постучала в дверь кабинета. Никто не ответил. Она вошла. Там никого не было. Она прошла через кабинет и постучала в дверь соседней комнаты. Отец открыл дверь. Кроме него, в комнате был какой-то мужчина. Он стоял к ней спиной, и его лица она не видела. Отец сказал, что он занят, и закрыл дверь. Хейзл прождала минут десять. Затем дверь открылась, и из комнаты вышел мужчина и выключил свет. Пройдя через кабинет, он обернулся и увидел ее. Его лицо было закрыто маской, но сквозь прорези она видела, как блестит его глаз. Один глаз! Другая глазница была пуста. Он подошел и ударил Хейзл, но она успела сорвать с него маску. Перед ней был одноглазый мужчина, которого раньше она никогда не видела. Он обругал ее и ударил дубинкой. Она потеряла сознание.
– Один глаз? – воскликнула Сильвия Бассет. – Дик, это ошибка!
– Только один глаз, – повторил Дик Бассет. – Это правда, Хейзл?
Молодая женщина кивнула.
– Что случилось с маской? – спросил Мейсон.
– Маска осталась у нее в руке. Это была бумажная маска – из черной бумаги.
Мейсон опустился на колено и поднял с пола лист копировальной бумаги. В нем было два отверстия для глаз. Один угол оторван.
– Это она, – сказала молодая женщина. Она с трудом села на кушетке, потом встала. – Я видела его лицо.
Рыжая подошла к ней и снова уложила – легко, словно куклу.
– О боже! – простонала молодая женщина.
– Все в порядке? – наклонившись к ней, спросил Мейсон.
Она болезненно улыбнулась:
– Думаю, да. У меня просто закружилась голова, когда я встала, но теперь все хорошо.
– У того мужчины был один глаз? – спросил Мейсон.
– Да, – ответила она немного окрепшим голосом.
– Нет, нет! – воскликнула Сильвия Бассет, чуть не рыдая.
– Пусть она говорит, – жестко сказал Дик. – Не перебивай ее.
– И он ударил вас больше чем один раз? – снова задал вопрос Мейсон.
– Кажется, да. Я не помню.
– Вы видели, как он уходил?
– Нет.
– А шума отъезжающего автомобиля вы случайно не слышали?
– Говорю вам, я больше ничего не помню. Он ударил меня, и все.
– Оставьте ее в покое, – попросил Дик Мейсона. – Она же не свидетель на суде.
Перри Мейсон направился в кабинет. Дойдя до двери, он хотел взяться за ручку, но передумал. Достав из кармана носовой платок, он обернул им пальцы и только после этого открыл дверь. В комнате ничего не изменилось после его визита. Он подошел к двери соседней комнаты и открыл ее с теми же предосторожностями. В комнате было темно.
– Кто знает, где здесь выключатель?
– Я, – ответила Сильвия.
Она вошла вслед за ним и включила свет. На лице ее появилось выражение ужаса. Мейсон застыл в дверях.
– Боже мой! – воскликнул Дик. – Что это?
Хартли Бассет лежал на полу лицом вниз. Сложенное одеяло частично закрывало его голову. Руки были раскинуты. Правая сжата в кулак. Пятна крови виднелись на голове и одеяле. Он лежал возле столика, на котором стояла портативная пишущая машинка, а в нее был вставлен лист бумаги, наполовину заполненный текстом.
– Осторожнее, – предупредил Мейсон, – ничего не трогайте.
Он подошел, держа руки за спиной, потом перегнулся через труп и прочитал машинописный текст.
– Записка о самоубийстве, – сказал он. – Но это не самоубийство, здесь нет оружия.
– Читайте вслух, – попросил Дик Бассет. – Что там написано?
Перри Мейсон начал читать тихо и монотонно:
– «Я намерен покончить со всем этим. Я полный банкрот. Я делал деньги, но утратил уважение своих коллег. Я никогда не был способен заводить друзей и удерживать их. Теперь я обнаружил, что не в состоянии удержать уважение и любовь или даже просто дружбу своей жены. Молодой человек, который считается моим сыном и носит мое имя, люто ненавидит меня. Я внезапно осознал, что, каким бы самодостаточным ни считал себя человек, он не может жить в одиночестве. Приходит час, когда он понимает, что должен быть окружен людьми, нечто значащими для него. Я богат деньгами, но банкрот в любви. Недавно случилось такое, чего я не хочу доверить бумаге, но оно убедило меня в бесплодности усилий удержать любовь женщины, которая для меня дороже всего на свете. И я решил покончить со всем, если у меня хватит самообладания спустить курок. Если у меня хватит самообладания… Если у меня хватит самообладания…»
– У него что-то в руке, – сказал Дик.
Перри Мейсон наклонился, немного помедлил, потом разжал пальцы мертвеца.
Стеклянный глаз, немигающий, злой, смотрел на них. Миссис Бассет изумленно открыла рот. Перри Мейсон повернулся к ней.
– Что вам напоминает этот глаз? – спросил он.
