Агата Кристи - Игра зеркал
— Я сделал открытие… Ужасное открытие…
— Какое же?
Молодой человек дрожал с ног до головы и всхлипывал.
— Довериться кому-то… Поверить в кого-то!.. А все это была ложь! Только ложь и ничего больше. Ложь, придуманная для того, чтобы скрыть от меня истину! Невозможно смириться с этой горькой мыслью. В мире слишком много зла. Видите ли, этот человек… Я доверял только ему… А теперь я замечаю, что уже очень давно во всем виноват именно он. Ложь исходит от него! Он сам и есть тот враг, который посылал следить за мной, беспрерывно шпионил! Но он так легко не отвертится! Я выскажу ему все, что мне стало известно. Скажу, что его махинации раскрыты.
— Кого вы имеете в виду? — рискнула вставить мисс Марпл.
Эдгар Лоусон выпрямился. В эту драматическую минуту он мог бы растрогать, но выглядел только смешным.
— Я говорю о своем отце!
— О лорде Монтгомери или о мистере Уинстоне Черчилле?
Взгляд Эдгара Лоусона выражал явное презрение.
— Они хотели заставить меня поверить в это, чтобы помешать докопаться до правды. Но теперь мне все известно. У меня есть друг, настоящий друг, который не предаст и не обманет. Он дал мне понять, до какой степени меня дурачили. Моему отцу отныне придется считаться со мной. Я ему докажу, что знаю правду. И всю его ложь я швырну ему в лицо. Посмотрим тогда, что он осмелится мне ответить!
Вдруг Эдгар сорвался с места и опрометью кинулся бежать, скрывшись в зарослях парка.
Мисс Марпл медленно направилась к дому. С ее лица не сходило выражение тревоги. «Все мы здесь немного не в своем уме», — так, кажется, пошутил доктор Мэйверик?
Но мисс Марпл казалось, что в случае с Эдгаром Лоусоном его определение было недостаточным и слишком мягким.
* * *
Льюис Серроколд возвратился в шесть тридцать. Он оставил машину у ворот и прошел через парк пешком. В окно своей комнаты мисс Марпл увидела, как у дверей они встретились с Кристианом. Пожав друг другу руки, мужчины стали прогуливаться взад-вперед по террасе.
Мисс Марпл не забыла захватить в Стоунгейтс свой театральный бинокль, чтобы наблюдать за птицами. Она не поленилась разыскать его, потому что увидела стайку чижей, круживших возле небольшой березовой рощицы.
Когда она направила свой бинокль в сторону рощи, в поле ее зрения попало кое-что еще, что располагалось ближе, а также Серроколд и Гэлбрандсен. Ей показалось, что оба чрезвычайно взволнованы. Пригнувшись к подоконнику, она смогла услышать даже обрывки их разговора. Но если бы кто-то из них случайно поднял голову, то мог бы побожиться, что внимание любительницы птиц сосредоточено на чем-то далеком, находящемся у черты горизонта, а вовсе не на них.
— Как защитить Кэрри-Луизу от этого разоблачения… — говорил Гэлбрандсен.
Когда они снова проходили под окном, до нее донесся уже голос Серроколда:
— …если удастся скрыть это от нее. Считаю, что, прежде всего, нужно думать именно о ней.
До ушей мисс Марпл долетело еще несколько обрывков фраз, видимо, на ту же тему:
— Очень серьезно… ничем не оправданно…
— …взять на себя слишком большую ответственность!..
Последнее, что она услышала, были слова Кристиана:
— Становится прохладно. Вернемся в дом.
Мисс Марпл в волнении отошла от окна. Услышанное его было слишком отрывочно, чтобы полностью восстановить смысл разговора. Но и несколько фраз оправдывали то смутное ощущение неблагополучия, которое испытали Рут Ван Райдок и она сама, едва переступив порог Стоунгейтса. Какая бы угроза ни нависла над домом, она имела прямое отношение к Кэрри-Луизе.
За ужином чувствовалось всеобщее напряжение. Гэлбрандсен и Льюис Серроколд полностью погрузились в свои мысли. Уолтер Хадд хмурился и дулся заметней обычного. В отличие от недавних прошлых дней, Джине и Стефану тоже, казалось, не о чем стало говорить между собой. Примолкли за столом и остальные. Беседу пытался вести лишь доктор Мэйверик, который пустился в бесконечную научную дискуссию с терапевтом Баумгартеном.
После ужина все перешли в холл. Гэлбрандсен почти тотчас извинился и ушел под предлогом того, что ему сегодня еще надо написать важное письмо.
— У вас в комнате есть все необходимое? — осведомилась Кэрри-Луиза.
— Да, да, абсолютно все. Не хватало лишь пишущей машинки, но мисс Белевер была столь внимательна и заботлива, что мне ее уже принесли.
Он вышел из холла в левую дверь, которая вела в небольшой вестибюль. Из вестибюля уходила вверх парадная лестница и начинался коридор, который шел к спальне и ванной комнате.
— Итак, Джина, сегодня вечером никто не собирается в театр? — спросила Кэрри-Луиза, едва Кристиан удалился.
Молодая женщина покачала головой и присела у окна, откуда открывался вид на главную аллею.
Искоса глянув на нее, Стефан направился к роялю и начал потихоньку перебирать клавиши, наигрывая странную грустную мелодию.
Оба врача и доктор Мэйверик тоже попрощались. Уолтер повернул выключатель настольной лампы, раздался треск — и свет в холле погас.
Уолтер проворчал:
— Проклятый выключатель! Опять сломался. Сейчас я заменю пробки.
Глядя ему вслед, Кэрри-Луиза заметила с одобрением:
— Уолли так хорошо разбирается во всех этих электрических приборах! Помните, как ловко он починил тостер?
— Это все, на что он способен, — отрезала Милдред и добавила более мягким тоном: — Мама, вы приняли лекарство?
Мисс Белевер выглядела растерянной.
— Как же я запамятовала это? — пролепетала она.
Неожиданно вмешался Льюис:
— Сегодня вечером ты не должна его принимать, дорогая. У меня нет уверенности, что оно приносит тебе пользу.
С присущей ему важностью он спокойно взял стакан из рук мисс Белевер и поставил его на старинный резной сундук.
Мисс Белевер воскликнула:
— Право, мистер Серроколд, на этот раз я не разделяю вашего мнения. Миссис Серроколд чувствовала себя гораздо бодрее с тех пор, как…
Она не успела докончить и недовольно обернулась на внезапный стук. Входная дверь распахнулась, с грохотом ударившись о стену, и возник Эдгар Лоусон. Его появление было настолько театрально, что все на миг почувствовали себя, словно в ложах.
Эдгар дошел до середины холла и принял драматическую позу. Это, пожалуй, могло бы выглядеть забавным, только улыбнуться почему-то никому не захотелось.
Эдгар провозгласил:
— Итак, я вас разоблачил, враг мой! — Он обращался к Льюису Серроколду. Тот выглядел удивленным.
— Эдгар, мой друг, что с вами происходит?
— Довольно! Вам больше не удастся меня дурачить и обманывать. Ваша маска сорвана! Вы за мною шпионили. Вы объединились с моими врагами…
