Кэрол Дуглас - Доброй ночи, мистер Холмс!
Пошарив у кучера в кармане, Ирен вытащила простенькое золотое колечко, завернутое в клочок мятой газеты.
– Вы об этом?
– Да, да… Именно это кольцо насильно надели на палец Люси, когда устроили этот нелепый спектакль с бракосочетанием. Все, теперь оно очищено. Так сказать, омыто жертвенной кровью, если вы верующие. – Он посмотрел на меня с сардонической усмешкой, от которой у меня все внутри похолодело, а по спине побежали мурашки. – Теперь и помереть можно спокойно, – продолжил Джефферсон. – Негодяи не дали Люси и Джону ни единого шанса на спасение, но такой шанс дал убийцам я. Все просто; сейчас я вам объясню. Мне и каждому из убийц – по паре пилюль. Одна пилюля с ядом, другая безвредная. Именно это я и предложил подонкам. Выбирай пилюлю сам, и пусть Всевышний решает, кому жить, а кому умирать. У меня больное сердце, и с ним, понятное дело, я долго не протянул бы. Но все же перед смертью я заставил их заплатить по счетам и увидел их лица. Пусть, прежде чем сгинуть самому, я буду знать, что виновные в гибели дорогих мне людей тоже мертвы и я приложил к этому руку. Так мне будет легче.
– Вы тоже приняли пилюлю, но остались живы, – задумчиво произнесла Ирен. – Другие бы на вашем месте не предоставили злодеям такого шанса.
– Да, я остался жив, а они сдохли. Сперва – Дреббер, а потом, несколькими днями позже, Стэнджерсон. Я настиг его в одном из пансионатов. Но вот беда: я потерял кольцо, которое снял с пальца Люси, прежде чем ее похоронили в той богом забытой пустыне. К счастью, его отыскал некий господин и дал объявление в газету. Сам я к нему не пошел, отправил вместо себя приятеля – вдруг это ловушка, которую расставила полиция.
Ирен прищурилась в неверном свете фонаря и медленно прочитала вслух текст со смятого клочка газеты, в который было завернуто кольцо:
– «Сегодня утром на Брикстон-роуд, между таверной „Белый олень“ и Холланд-Гроув, было обнаружено золотое обручальное кольцо. Владельцу просьба обращаться сегодня с восьми до девяти вечера к доктору Уотсону, проживающему по адресу Бейкер-стрит, двести двадцать один би». Ну и как, мистер Хоуп? Ваши опасения подтвердились? Это была ловушка?
– Не знаю, – ответил кучер. Теперь он выглядел гораздо лучше, чем прежде, будто исповедь облегчила его страдания. – Мой приятель переоделся в старушку и без сучка без задоринки ответил на все вопросы доктора. Кстати сказать, у этого доктора он приметил еще одного человека – худого, высокого и, сразу видно, с очень острым глазом. Может, то был сыщик из Скотленд-Ярда. Я в розыске, мисс. Вам, может, даже дадут награду, если вы сдадите меня полиции.
– Ваш рассказ сам по себе уже достаточная награда, – задумчиво произнесла Ирен. – Прежде я полагала, что такие люди существуют лишь в романах. Коль скоро вы отправились за убийцами вашей невесты на край света, осмелюсь предположить, что Люси Ферье была весьма выдающейся девушкой.
– Жалею лишь об одном, – промолвил кучер, – что из-за моей мести я больше никогда ее не увижу. Боюсь, что ваш Всевышний, – я с ужасом заметила, что кучер снова смотрит на меня, – не станет миндальничать с убийцей.
– Но Люси помнит о вас, мистер Хоуп! – Ирен подалась вперед и, пытаясь утешить извозчика, взяла его за костлявое запястье. – Она все видит и обо всем знает и потому покоится с миром. Она будет молить за вас Господа, и Он непременно вас простит. Кроме того, вы же могли погибнуть и сами, выбрав пилюлю с ядом.
– Интересно, что же все это было? Удача или исполнение Божьей воли? Думаю, мне скоро предстоит это узнать. – Кучер перевел взгляд на меня. – Мне уже легче. Если вы не собираетесь вызвать полицию, я, пожалуй, поеду. – Он оттолкнулся от спинки кресла и сел прямо, желая показать, что полностью пришел в себя.
Ирен принялась рыться в кошельке.
– Даже не думайте мне платить, мисс, – возразил Джефферсон. – Там, куда я в ближайшее время отправлюсь, деньги не нужны. Поговорил с вами, и словно гора с плеч свалилась. Впрочем, признаюсь, помирать в тюремной камере мне тоже не хочется. Я желаю умереть как человек, а не как зверь в клетке. Хоть мне и немного осталось, спасибо за ту свободу, что даруете мне.
Опираясь на колесо, кучер, покачиваясь, двинулся к облучку. Ирен его остановила, протянув ему затянутую в перчатку руку. На ее ладони лежал клочок бумаги, а на нем – золотое кольцо.
Джефферсон было потянулся к нему, но вдруг отстранился.
– Вы славная женщина. Быть может, вы не такая ласковая, как моя Люси, но у вас доброе сердце. Оставьте кольцо себе. Если меня ждет виселица, я не хочу, чтобы оно было у меня в кармане. Также я не желаю, чтобы оно лежало где-нибудь в полиции среди кучи других вещественных доказательств.
– Мы можем для вас что-нибудь сделать, мистер Хоуп? – крикнула Ирен в спину кучеру, когда он принялся медленно взбираться к своему облучку.
– Вы и так уже сделали все, что могли, – ответил Джефферсон, взяв в руки поводья. – Всю свою жизнь я сталкивался с жестокостью и злобой. Вы одна из немногих, кто проявил ко мне доброту. – Ссутулившись, он запрокинул голову и посмотрел на небо, нависавшее над силуэтами домов. Туман и сгустившиеся тучи скрыли от нас последние лучи заходящего солнца. – Мне бы хотелось умереть под открытым небом, там, где просторно… Доброго вам вечера, мисс, – пожелал он Ирен, – и вам, мисс, – кивнул он мне.
Вежливо распрощавшись подобным образом, он щелкнул поводьями. Громыхая, экипаж тронулся прочь, оставив нас с Ирен на безымянной улице.
– Изумительно, – вздохнула моя спутница, – Какая невероятная, удивительная история. Что за потрясающая трагическая судьба!
– Это убийца, – напомнила я Ирен. – А мы, поскольку дали ему уйти, – его сообщницы. Что вы собираетесь делать с кольцом?
– Я бы все равно не смогла ему заплатить, – невпопад задумчиво откликнулась мисс Адлер. – Мой кошелек после кондитерской почти так же пуст, как и ваш.
Прозаичность, с которой Ирен произнесла эти слова, совершенно меня ошарашила.
– Что же до кольца… – Девушка склонила голову. Сумрак скрывал черты ее лица даже лучше опущенной вуали. – Пожалуй, оставлю его в память о верности, мести и потерянной любви. Сюжет, достойный оперы.
Она повернулась, вглядываясь вдаль, туда, где в конце улочки горели газовые фонари, и стала смотреть, как кэб Джефферсона, покачиваясь, удаляется от нас. Наконец экипаж исчез за поворотом. Уличные огни светили сквозь туман, словно звезды. Я не видела выражения лица Ирен, но отчего-то не сомневалась, что она улыбается.
– А может, если понадобится, я это кольцо заложу, – прозвучали ее слова.
