Найо Марш - Смерть в белом галстуке
— Да.
— Но это же фальсификация, — сказал Димитрий. — Я без сомнений предъявлю иск о клевете.
Он мертвенно побледнел и, приложив перевязанную руку к губам, с силой прижал ее.
— Прежде чем мы двинемся дальше, — сказал Аллейн, — я думаю, надо пояснить, что относительно шантажных писем лорд Роберт Госпел имел специальное поручение от Скотленд-Ярда. В этом деле он работал на нас. У нас имеется его подписанное заявление, которое не оставляет ни малейших сомнений в том, что мистер Димитрий взял деньги на концерте, который состоялся в четверг третьего июня в зале на Констанс-стрит. Лорд Роберт собственными глазами видел, как мистер Димитрий брал эти деньги.
— Он… — Димитрий задохнулся, его губы растянулись, обнажая зубы, точно в ухмылке. — Я отрицаю все, — заявил он. — Решительно все. И требую вызвать моего адвоката.
— Вы это сделаете, мистер Димитрий, но не раньше, чем я закончу говорить. Восьмого июня, то есть два дня назад, леди Каррадос давала бал в Марздон-хаус. Там был и лорд Роберт. Уже зная о мистере Димитрии достаточно, он рассчитывал выяснить и еще что-то. Он следил за мистером Димитрием. Теперь ему был известен метод, которым тот пользовался. Знал он и то, что жертвой шантажа была леди Каррадос. Это так, леди Каррадос?
— Да. Мы с ним беседовали об этом. Он знал, что я намерена была предпринять.
— А что вы были намерены предпринять?
— Положить свою сумочку с пятьюстами фунтами в определенное место в зеленой гостиной наверху.
— Так, — продолжал Аллейн. — Далее, лорд Роберт видел, как мистер Димитрий возвратил леди Каррадос ее пустую сумочку, и произошло это незадолго до часа ночи. В час он позвонил мне и сообщил, что обладает теперь достаточно вескими доказательствами. Разговор был прерван кем-то, кто наверняка подслушал по крайней мере одну значащую фразу. Спустя два с половиной часа лорд Роберт был убит.
Царившее до сих пор спокойствие в кабинете было взорвано пронзительными криками. Димитрий кричал, причем чисто по-женски, широко разинув рот. Длились эти невероятные вопли несколько секунд и затихли. Впечатление было такое, будто машинист потянул за паровозный гудок, а потом отпустил его. Димитрий стоял, все еще разевая рот, и грозил Аллейну пальцем.
— Ну, будет, будет вам! — проговорил Фокс, подходя к нему.
— Обман! — прошептал Димитрий, исступленно тыкая пальцами Фоксу в лицо, а затем, точно обжегшись, тряся ими. — Обман. Вы обвиняете меня в убийстве, но я не убийца. Cristo mio! Я невиновен, невиновен, невиновен!
В какой-то момент показалось, что он старается удрать из кабинета. Выглядел он как тенор из второразрядной итальянской оперы, притом немилосердно фальшивящий. Он что-то выкрикивал в адрес Аллейна, рвал на себе волосы, катался по креслу и периодически принимался рыдать. Среди пятерых находившихся в кабинете людей сгустилась тяжелая атмосфера замешательства.
— Я невиновен, — рыдал Димитрий. — Невинен как есть. Святые угодники поддержат меня в моей безвинности. Святые угодники поддержат…
— К сожалению, — заметил Аллейн, — их свидетельства не признаются судом. Если вы, мистер Димитрий, на какое-то время успокоитесь, мы продолжим наше расследование. Фокс, если вас не затруднит, попросите зайти сюда миссис Хэлкет-Хэккет.
Возникла пауза, но ее заполнил Димитрий, рыдающий и кусающий себе ногти.
Миссис Хэлкет-Хэккет появилась в кабинете, одетая так, будто она собралась в ресторан «Континенталь», но в последнюю минуту ее модистка сильно ошиблась. За ней следовал Фокс, неся для нее еще один стул. Она села и выставила на обозрение бюст, который стал напоминать какую-то надстройку на мощном основании. Затем она заметила леди Каррадос, и обе женщины обменялись загадочными взглядами. Словно сказали: «Как! И вы тоже?»
— Миссис Хэлкет-Хэккет, — начал Аллейн, — вы недавно сообщили мне, что во время вечера с шарадами, который вы устраивали в декабре, из ящика вашего туалетного столика пропал документ. Была ли у этого человека, Коломбо Димитрия, возможность остаться одному в вашей комнате?
Она повернула голову, чтобы взглянуть на Димитрия, который тотчас хлопнул ей в ладоши.
— Ну да, — сказала она, — конечно была.
— На концерте Сермионского квартета третьего июня сидел ли рядом с вами лорд Роберт?
— Вы сами знаете, что сидел.
— Не припомните ли вы, сидел ли неподалеку от вас и этот человек, Коломбо Димитрий?
— Ну… да.
— Была ли у вас украдена сумочка в тот день?
— Да.
Она снова бросила взгляд на леди Каррадос, которая вдруг нагнулась вперед и тронула ее за руку.
— Простите, — сказала она, — но я здесь по тому же поводу. Вам нечего всех нас опасаться. Мы также пострадали. И я твердо решила ничего не скрывать. Не могли бы и вы помочь нам и ничего не утаивать? Ничего!
— О, дорогая! — прошептала миссис Хэлкет-Хэккет.
— Да нам и не требуется знать ничего больше, — заметил Аллейн. — Просто возможно ли, чтобы Димитрий взял вашу сумочку, пока вы выходили из концертной залы?
— Лорд Роберт мог это видеть, — сказала миссис Хэлкет-Хэккет.
— Лорд Роберт это и видел, — подтвердил Аллейн.
— Он мертв! — закричал Димитрий. — Меня не может обвинить мертвец.
— Если это и так, — возразил Аллейн, — а так часто и бывает, то чем вам не мотив для убийства! Уверяю вас, у нас имеется заявление, подписанное убитым.
Димитрий застонал и рухнул в кресло.
Аллейн вынул из кармана портсигар с медальоном.
— Это ведь ваш, не так ли? — спросил он миссис Хэлкет-Хэккет.
— Да. Я уже это говорила вам.
— Вы оставили его в зеленой гостиной в Марздон-хаус?
— Да, но только на несколько минут.
— На минуту или две, после чего вы вышли из гостиной и услышали перезвон телефона?
— Да.
— Видели ли вы, как по лестнице поднимался лорд Роберт?
— Да.
Аллейн кивнул Фоксу, и тот вновь вышел из кабинета.
— После того как вы присоединились к своему партнеру в другой гостиной, обнаружили ли вы пропажу портсигара?
— Да, обнаружила.
— И ваш партнер направился за ним.
Она облизала губы. Димитрий жадно прислушивался к их диалогу. Каррадос обмяк в своем кресле, опустив голову на грудь. Аллейну показалось, что Каррадос ненавязчиво дает понять — всякому, у кого есть возможность заметить это, — что он — сломленный человек. Леди Каррадос сидела выпрямившись, руки ее лежали на коленях, а лицо казалось измученным. Помощник комиссара оставался неподвижным за своей зеленой лампой.
— Итак, миссис Хэлкет-Хэккет! Ваш партнер принес вам портсигар, не так ли?
