Джо Алекс - Нарушенный покой Хозяйки Лабиринта
— А молодого человека зовут Роберт Гордон, не так ли? — Я задумался. — Но почему же Кэрол ничего об этом не знает? И, видимо, никто не знает, что Гордон является воспитанником профессора?..
— В Англии все возможно, — улыбнулся Паркер. — Этот молодой человек уже в качестве студента жил один.
— Так, так… Все теперь ясно. Ну что ж, Бен, мне пора. Скоро самолет. Вернусь — сразу позвоню.
— Удачи, Джо!
Всю дорогу в аэропорт, а затем в самолете я не переставал поражаться своей родной нации. Только англичане могут проработав бок о бок друг с другом в течение нескольких лет, даже не догадываться о самых простых и естественных вещах. И только англичане могут в течение многих лет скрывать самые простые и естественные чувства. Размышляя над всем этим, я и не заметил, как заснул.
Проснулся я оттого, что кто-то, видимо, уже давно, тряс меня за плечо:
— Эй, приехали. Саламина. Приехали.
Я был в Греции.
7. «Мы готовы, господин профессор…»
В отеле меня ждала открытка от Кэрол:
«Джо! Как только мы приехали, то узнали, что тотчас должны отплывать, потому что институт нанял для нас небольшой кораблик, который уже через три часа отправляется. У нас тут ад кромешный с погрузкой. Жду тебя. Надеюсь, ты придумаешь что-нибудь умное, чтобы приехать как можно скорее. Целую. Кэрол»
Я два раза перечитал открытку, отложил ее и бросил на полированную поверхность стойки бюро регистрации длинную зеленую банкноту.
— Я очень устал, — обратился я к смуглому седоголовому портье. — Мне надо выспаться. Но утром я должен оказаться на одном из островков Эгейского моря.
Портье аккуратно сложил банкноту, убрал ее в верхний карман пиджака и, склонив голову, спросил:
— И как же, сэр, называется этот ваш островок?
— Он называется Керос, — ответил я.
Портье снял трубку, набрал номер и стал что-то очень быстро говорить, затем он неожиданно замолчал и застыл как изваяние, не отнимая трубки от уха. Наконец он повесил ее и повернулся ко мне.
— К сожалению, не существует никакого сообщения с островом Керос. Честно говоря, сейчас его ищут на карте. Вы уверены, что вам нужен именно он?
— Уверен.
— Но он же необитаем.
— Я знаю.
Портье с сомнением посмотрел на меня.
— Я, — я выразительно посмотрел на него, — буду вам очень благодарен.
Портье вновь снял трубку. О, Господи, скорее бы это все кончилось. Я же сейчас усну прямо тут, в вестибюле.
— В общем, есть одна возможность, сэр, — услышал и. — Но она дорогая. Завтра на рассвете на Крит летит самолет, а там вы сможете пересесть на вертолет.
— Да хоть на космический корабль! — воскликнул я, кинул еще одну банкноту и бросился в номер. Как я оказался в кровати, вспомнить я уже не смог.
Утром события развивались с бешеной скоростью: я чуть не опоздал на самолет, потом заблудился на Крите и вот теперь на борту вертолета я смог хоть немного отдышаться и прийти в себя. Вокруг, вплоть до горизонта, простиралась голубая равнина.
— Через десять минут будем на месте! — крикнул пилот. — Мне бы только успеть вернуться. Из Африки приближается сильный ветер.
Я наклонился вперед и увидел маленькую скалу. Вокруг нее пенилось и бурлило море. Вертолет начал снижаться И вот я уже мог разглядеть длинный плоский барак и маленькую голубую яхту за скалой. Из барака выбежали человеческие фигуры, и вот я уже мог их сосчитать: один, два, три, четыре, пять, шесть… семь… восемь… На одну больше.
Мотор замолчал и только тихо гудел пропеллер. Наконец я почувствовал толчок, и меня откинуло на спинку сиденья.
— Приехали, — сказал пилот.
Я посмотрел в окно и увидел смеющееся лицо Кэрол.
* * *— Знаете, мистер Алекс, эта скала оказалась не такой простой, как мы ожидали, — профессор Ли все-таки сменил свой костюм на шорты и рубашку с короткими рукавами. — Видите? Вход в некоторые из пещер находится на почти вертикальной стене. А у нас практически нет альпинистского снаряжения. Пока мне трудно представить, что там, внутри, находится храм богини. И вообще в течение тысячелетий склоны горы могли сильно измениться. Но, впрочем, все потом. А сейчас — обедать!
Барак, в котором поселилась экспедиция, был типичным строением времен второй мировой войны. Сразу при входе находились столовая и комната отдыха для солдат. Вместо стульев везде стояли длинные деревянные лавки. Кто-то уже успел написать таблички с именами, и профессор торжественно распахнул дверь с надписью Джо Алекс. Кэрол сжала мою руку и шепнула на ухо:
— Тебе досталась самая лучшая комната. У нее два окна и потрясающий вид на море. Ждем тебя в столовой.
Комната оказалась гораздо больше, чем можно было предположить, глядя на барак снаружи. На деревянной сколоченной кровати лежал новый эластичный английский матрас, два шерстяных одеяла и белоснежное крахмальное белье. Кроме кровати, в комнате еще находился только деревянный, грубо сколоченный шкаф. За окнами простиралась голубая бесконечность.
Достав из чемодана мыло и полотенце, я двинулся вдоль коридора, читая надписи на дверях. Мэри Сандерс… Проф. Ли… Джон Меллоу… Роберт и Памела Гордон… Элефторис Смитракис… Это, наверное, хозяин маяка… Затем Саймон Карутерс… Ванная… Дальше — выход…
Я вошел в столовую, когда Саймон Карутерс, заглушая журчащий ручеек беседы, восклицал, обращаясь к молодому греку:
— Неужели?! Прямо на берегу?! Потрясающе!
— Да, да, — Смитракис явно был немного напуган. — Вчера я там поймал вот такую. — Он отложил вилку и широко развел руки. — Рыба ищет отверстия в пористой скальной породе. Главное, чтобы не стукнуло волной о скалу. — Он поискал английское слово. — Можно упасть сверху и тогда — прощай. Но я вам покажу, где ловить. Я вам покажу после обеда. Но ловить вместе с вами у меня не будет времени. Приближается сильный ветер, и я должен дежурить у радиостанции.
— Однако мы все вместе после обеда собирались осмотреть гору, — Кэрол укоризненно посмотрела на Карутерса.
— О, Господи, — простонал Карутерс.
— Саймона мы можем освободить на сегодняшний вечер, — подмигнул профессор. — Он, бедняжка, и так пожертвовал Шотландией. А мы осмотрим самые доступные пещеры. Джон, — обратился он к Меллоу, — подготовь фонари и канаты.
— Хорошо, профессор. — Меллоу отодвинул пустую тарелку. — Но если мы все уйдем, кто же приготовит ужин?
— Конечно, Карутерс! — хихикнула Мэри. — Он наловит дюжину упитанных рыбок и приготовит нам их в белом вине!
— Которого у нас нет, — деловито вступила в разговор Памела.
— А, — махнула рукой Мэри, — Карутерсу это не помеха.
— Будь осторожен, Саймон, — тихо проговорила Памела. — Я прошлась по острову и скажу тебе: здесь очень опасные переходы. Спускаться вниз здесь — все равно что идти по скату крыши.
— Я покажу, где можно спуститься, — улыбнулся грек. Это был настоящий смазливый красавчик. С оливковыми глазами и белоснежной улыбкой. Что его понесло в эту глушь?.. Что заставило уйти от шумного цивилизованного мира?..
— Ну пойдемте же скорее! — Карутерс нетерпеливо заерзал на стуле.
Все остальные тоже поднялись с мест.
— Снаряжение мы пока оставим здесь, профессор? — Кэрол указала на дальний угол столовой.
— Да, пока оставим здесь.
— Ну а я пойду за ящиками, — сказал Роберт Гордон. — Кто со мной?
— Если вы не возражаете… — я поднялся из-за стола.
Гордон молча вышел из барака.
Выйдя вслед за ним, я по привычке сунул руку в задний карман за сигаретами, но вспомнив, что оставил спички в своей комнате, вернулся в барак.
Карутерс и Смитракис стояли перед входом, сматывая удочки.
— У вас нет случайно спичек? — спросил я. — Мне не хочется возвращаться в барак.
— Не курю, — Карутерс не отводил взгляда от барабана, на который накручивалась леска.
Смитракис протянул мне коробок.
— Пожалуйста, возьмите, у меня с собой два.
Поблагодарив, я поторопился за Гордоном.
Мы спустились к яхте по ступеням широкой, выдолбленной в скале террасы.
— За эту пристань можем поблагодарить Муссолини, — Гордон старался перекричать шум волн, бьющихся о камни.
Мы стояли на палубе яхты и смотрели на нависшую над нами скалу. Только теперь, когда вся суета путешествия осталась позади, я ощутил какой-то священный трепет перед этой таинственной древней землей. И все-таки есть ли у нее Хозяйка?.. Во всяком случае, итальянские солдаты, судя по всему, ее не обнаружили. Если бы они хоть что-нибудь нашли, хоть одну амфору или табличку, вероятно, в археологических кругах об этом было бы известно… Хотя у археолога, который знает, что ищет, шансов несколько больше, чем у солдат…
Возвращаясь к бараку, мы увидели одиноко бредущего Смитракиса.
