Агата Кристи - Убийство в проходном дворе
Мистер Лавертон-Вест с интересом посмотрел на низенького бельгийца.
— Да-да, мне эта фамилия знакома.
— Мосье! — сказал Пуаро, словно припомнив, что он иностранец. — Поверьте, мое сердце обливается кровью. Такая потеря! Какие муки вы должны испытывать! О, я умолкаю. Как великолепно англичане прячут свои чувства! — Он выхватил из кармана портсигар. — Прошу вас… Ах, он пуст! Джепп?
Джепп похлопал себя по карманам и покачал головой.
Лавертон-Вест извлек из кармана свой портсигар.
— Э.., может быть, мою, мосье Пуаро?
— Благодарю вас, благодарю! — И Пуаро воспользовался приглашением.
— Вы совершенно правы, мосье Пуаро, — произнес член парламента, — мы, англичане, не выставляем на обозрение свои чувства. Сдержанность во что бы то ни стало — вот наш девиз.
Он поклонился и вышел из комнаты.
— Надутый болван! — со злостью сказал Джепп. — Плендерли была совершенно права. Но красив и может понравиться женщине без чувства юмора. Ну, а сигарета?
Пуаро протянул ее, покачав головой.
— Египетская, дорогой сорт.
— Не то! А жаль. Такое жиденькое алиби я редко встречал. Собственно говоря, никакое это не алиби… Знаете, Пуаро, вот если было бы наоборот! Если бы она шантажировала его.., великолепный объект для шантажа. Будет платить сколько угодно и не пикнет, лишь бы избежать скандала.
— Друг мой, конечно, гораздо приятнее предаваться подобным фантазиям, но пока давайте обойдемся без этого.
— Верно. А вот без Юстеса мы не обойдемся. Я кое-что про него выяснил. Грязная личность. Вне всяких сомнений.
— Да, кстати! Вы последовали моему совету относительно мисс Плендерли?
— Угу. Погодите минутку. Я сейчас позвоню и выясню, что новенького.
Он взял телефонную трубку, коротко переговорил, положил трубку на место и посмотрел на Пуаро.
— Бесчувственная дрянь. Отправилась играть в гольф. Самое время, когда накануне убили твою подругу.
Пуаро вскрикнул.
— Что еще? — спросил Джепп.
Но Пуаро только бессвязно бормотал.
— Так.., конечно же.., само собой разумеется… Какой же я идиот! Это просто бросается в глаза!
Джепп бесцеремонно перебил его:
— Хватит бормотать себе под нос! Едем брать за горло Юстеса! — И с изумлением уставился на расплывшееся в счастливой улыбке лицо Пуаро.
— Разумеется, непременно возьмем его за горло! Потому что я уже знаю все, решительно все!
Глава 8
Майор Юстес принял их с непринужденной любезностью светского человека.
Квартира у него была маленькая, всего лишь pied a terre[15], как он поторопился объяснить. Он спросил, что они будут пить, а когда они отказались, достал портсигар. Джепп с Пуаро взяли по сигарете и обменялись быстрым взглядом.
— Как вижу, вы предпочитаете турецкие, — заметил Джепп, вертя сигарету в пальцах.
— Да. А вы «Гвоздики»? Где-то у меня есть пачка.
— Нет, нет, эта мне в самый раз. — Он наклонился вперед и сказал совсем другим тоном:
— Возможно, майор Юстес, вы догадываетесь, почему я здесь.
Майор покачал головой. Держался он с небрежным спокойствием. Высокий рост, грубовато-красивое лицо, которое портили небольшие припухшие хитрые глаза, плохо сочетавшиеся с его напускным добродушием. Он сказал:
— Нет. Просто представить себе не могу, что привело ко мне такую важную персону, как старший инспектор Скотленд-Ярда. Что-нибудь с моим автомобилем?
— Нет. Ваш автомобиль здесь ни при чем. Если не ошибаюсь, майор Юстес, вы были знакомы с миссис Барбарой Аллен?
Майор откинулся на спинку кресла, выпустил клуб дыма и сказал так, словно сразу все понял:
— Ах, вот что! И как я сразу не сообразил? Очень-очень печально.
— Так вы знаете?
— Прочел во вчерашней вечерней газете. Весьма прискорбно.
— Если не ошибаюсь, вы знавали миссис Аллен в Индии?
— Да, это было несколько лет назад.
— Ее мужа вы тоже знали?
Наступила пауза, совсем крохотная, свиные глазки скользнули быстрым взглядом по лицам его собеседников, и он ответил:
— Нет. С Алленом мне встречаться не доводилось.
— Но вы что-нибудь о нем слышали?
— Да. Что он был порядочный негодяй. Но это же просто сплетни!
— А миссис Аллен вам ничего о нем не говорила?
— Она вообще о нем не упоминала.
— Вы были с ней в близких отношениях?
Майор Юстес пожал плечами.
— Мы были старинными друзьями, понимаете? Но виделись довольно редко.
— Но ведь в последний вечер ее жизни, пятого ноября, вы ее видели?
— Собственно говоря, да.
— Насколько я понял, вы заезжали к ней? Майор Юстес кивнул, и в голосе его появилась мягкая грусть.
— Да. Она просила меня навести справки об акциях, которые собиралась купить. Конечно, я понимаю, что вас интересует. Ее душевное состояние и прочее. Но мне трудно ответить. Держалась она как обычно, хотя теперь, задним числом, я вспоминаю, что была в ней какая-то нервозность.
— Но она ничем не выдала своего намерения?
— Абсолютно ничем. Более того: уходя, я сказал, что на днях позвоню ей и мы сходим куда-нибудь поразвлечься.
— Сказали, что позвоните ей? Это были ваши последние слова?
— Да.
— Странно. У меня есть сведения, что вы сказали совершенно другое.
Юстес переменился в лице.
— Ну, естественно, точных моих слов я не помню.
— По моим сведениям, вы сказали: «Ну, так подумайте и сообщите мне!»
— Дайте вспомнить… Пожалуй, вы правы. Но слова все-таки не совсем те. По-моему, я просил, чтобы она сообщила мне, когда будет свободна.
— Но это совсем другое, верно? — заметил Джепп. Майор Юстес неопределенно пожал плечами.
— Дорогой мой, нельзя же требовать, чтобы человек слово в слово помнил все, что он когда-либо говорил!
— А что ответила миссис Аллен?
— Сказала, что позвонит мне. Насколько помню.
— А вы на это ответили: «Ну, хорошо. До свидания!»
— Возможно. Что-то в этом духе.
Джепп сказал спокойно:
— По вашим словам, миссис Аллен спрашивала у вас совета о покупке акций. Может быть, она дала вам двести фунтов, чтобы вы ей их купили?
Лицо Юстеса побагровело. Подавшись вперед, он буркнул:
— О чем это вы?
— Дала она вам их или не дала?
— Это мое дело, господин старший инспектор.
Джепп сказал, не меняя тона:
— Миссис Аллен взяла в своем банке двести фунтов наличными. Часть — пятифунтовыми купюрами. Их номера установить нетрудно.
— Ну и дала, так что?
— Деньги эти были вам даны для покупки акций.., или как шантажисту, майор Юстес?
— Возмутительная чушь! Что вы еще сочините?
Джепп произнес строго официальным голосом:
— Майор Юстес, я вынужден просить вас поехать со мной в Скотленд-Ярд для дачи показаний. Разумеется, я вас не принуждаю, а если хотите, то можете пригласить своего адвоката.
— Адвоката? На черта мне сдался адвокат! Собственно, в чем вы меня обвиняете?
— Я расследую обстоятельства смерти миссис Аллен.
— Боже мой! Неужели вы думаете… Так это же чушь! Послушайте, дело было так. Я приехал к Барбаре, как мы договорились.
— В котором часу?
— Около половины десятого. Мы сидели, разговаривали…
— И курили?
— Да, и курили. Это что — преступление? — воинственно осведомился майор.
— Где вы разговаривали?
— В гостиной. Как войдешь, слева от двери. Мы разговаривали по-дружески, как я вам уже сказал. Около половины одиннадцатого я попрощался. У входной двери задержался — мы обменялись последними словами…
— Последними словами… — пробормотал Пуаро. — Вот именно.
— А вы кто такой, хотел бы я знать? — окрысился на него Юстес. — Какой-то нахал иностранец! Вы-то чего лезете?
— Я Эркюль Пуаро, — последовал исполненный достоинства ответ.
— Да будь вы хоть статуя Ахиллеса[16]! Как я уже говорил, мы простились с Барбарой дружески, и я поехал прямо в Дальневосточный клуб. Вошел туда без двадцати пяти одиннадцать и поднялся прямо в карточный зал. Играл там в бридж до половины второго. Вот и разжуйте это хорошенько!
— Я никогда не глотаю целыми кусками, — ответил Пуаро. — Алиби у вас прелестное.
— Да уж железное! Вы удовлетворены, сэр? — Он повернулся к Джеппу.
— Вы оставались в гостиной все время?
— Да.
— В будуар миссис Аллен не поднимались?
— Нет, говорят же вам! Мы никуда из гостиной не уходили!
Джепп почти минуту внимательно смотрел на него, а потом спросил:
— Сколько у вас комплектов запонок?
— Запонок? Запонок? Они-то тут при чем?
— Естественно, у вас есть право не отвечать на этот вопрос.
— Не отвечать? Нет, почему же, я отвечу! Мне скрывать нечего. И я потребую извинений. Вот эти… — Он протянул руки.
Джепп кивнул, увидев золотые с платиной запонки.
— И вот эти!
Он встал, открыл ящик, достал футляр и грубо ткнул его Джеппу почти в лицо.
— Красивые! — заметил старший инспектор. — Но одна повреждена, как вижу. Эмаль отвалилась.
