Рекс Стаут - Роковые початки
Я уже упоминал, что бессонная ночь притупила мою сообразительность, хотя в любом случае мне следовало пораскинуть мозгами и понять, с какой целью Вулф настоял, чтобы я принял Сью в кабинете. Будь я в обычной форме, я бы мигом смекнул, куда он клонит. Когда мы с Вулфом ведем расследование совместно, то понимаем друг друга с полуслова, однако в данном случае он заявил Паркеру, что речь идет о моем личном деле, а сам он умывает руки. Однако после того как я поклялся Вулфу, что говорил Кремеру чистую правду и ничего, кроме правды, он не просто мне поверил, но и, конечно же, занял наблюдательный пост в коридоре, возле отверстия в нише, прикрытого скользящей панелью. Со стороны кабинета отверстие замаскировано картиной с изображением водопада.
Я недоуменно воззрился на Вулфа. Потом ответил:
— Это в том случае, если второй вариант выгорит. Кстати, я слышал, как сдвинулась панель, поэтому избегал щепетильных вопросов.
— Пф! — фыркнул Вулф.
Я вздохнул.
— Ладно, ваша взяла. Но девушке нужно сказать правду.
— Непременно.
Вулф дождался, пока Сью усядется в красное кресло, и обратился к ней:
— Мисс Маклеод, я по собственной инициативе, без ведома мистера Гудвина, подслушал вашу беседу. Я слышал все, что было сказано. И все видел. Хотите составить жалобу?
Сью поправила руками выбившуюся прядь; вид у нее оставался растерянный.
— Почему?
— Почему я подслушивал? Я хотел выяснить, насколько глубоко увяз мистер Гудвин. И выяснил. Вмешался же я потому, что положение угрожающее. Либо вы совершенно безмозглое создание, либо настоящий монстр. Намеренно или по глупости вы загнали мистера Гудвина в тупик, из которого…
Я перебил его:
— Вы же сами сказали, что это мое личное дело.
Вулф не отрывал взгляда от Сью.
— Это и правда было личным делом мистера Гудвина, но лишь до настоящего момента. Теперь угроза нависла уже надо мной. Мистер Гудвин — мои глаза, уши и руки. Без него я не способен выполнять свою работу, не говоря уж о массе бытовых неудобств, которые возникают в его отсутствие. А он только что сказал вам, что собирается взять отпуск. Уже одно это доставило бы мне массу хлопот, но некоторое время без мистера Гудвина я бы еще вытерпел. Сейчас же я осознал, что дело приняло чрезвычайно серьезный оборот и возникла реальная опасность лишиться его навсегда, а это уже настоящая катастрофа. Я с этим примириться не могу. Из-за вас над ним нависла смертельная угроза. — Он повернул голову на пару дюймов и посмотрел на меня: — Арчи, теперь это наше общее дело.
Я приподнял одну бровь:
— Неужели вы пошли на попятный? А как же Паркер и его счет?
Вулф скорчил гримасу и отмахнулся:
— Оставим это. Неважно, в насколько близких отношениях ты состоишь с мисс Маклеод, главное, что вы знакомы уже три года. Она убила этого человека?
Я кивнул:
— И нет, и да.
— Пф! — снова фыркнул Вулф.
— Согласен, сейчас поясню. В пользу «нет» свидетельствует куча самых разных фактов, включая только что пройденное ею испытание моим персональным «детектором лжи», над которым вы можете сколько угодно потешаться, а зря. В пользу «да» говорит ее приход к нам. С какой целью она пожаловала? По ее словам, она хочет, чтобы я изменил свои показания и засвидетельствовал, что мы собирались встретиться возле «Рустермана». Тут надо пораскинуть мозгами. Если она в самом деле убила Кена, то должна понимать, что над ней нависла смертельная угроза, и в таком состоянии готова уцепиться за любую соломинку. Если же Кена убила не она, то зачем пришла сюда и призналась, что побывала на месте преступления и увидела труп Кена? Странно, более чем странно. Мой вывод: готов поставить два против одного, что она не убивала. Еще один веский довод в пользу «нет», на мой взгляд, состоит в том, что когда женщина беременеет, то вполне естественно стремится поскорее выскочить замуж за этого мужчину. В конце концов, ребенку понадобится родной отец, а не убитый любовник. Отца своего ребенка она просто так убивать не стала бы, разве что…
— Что за бред! — взвизгнула Сью. — Я вовсе не беременна!
У меня чуть челюсть не отвалилась.
— Как, но ведь Кен сам сказал тебе, будто наболтал мне о том, что ты ждешь…
Сью кивнула и сухо молвила:
— У Кена язык без костей — соврать для него было парой пустяков.
— Но разве ты не сама решила, что забеременела?
— Нет, конечно. С какой стати? Забеременеть женщина может лишь в одном случае, а мне это никак не грозило, потому что мы с Кеном никогда не состояли в интимных отношениях.
ГЛАВА 3
Как всякий человек со здравым складом ума, я привык тешиться мыслью, что всегда отдаю себе отчет в том, почему думаю или поступаю именно так, а не иначе, однако на сей раз, похоже, случилась осечка. И вовсе не по причине того, что я поверил Сью: да, мол, она не беременна, и вообще никак не могла оказаться в положении. Все дело в том, каким тоном это было сказано и как сама Сью при этом выглядела. А ведь мы с ней были знакомы без малого три года. Казалось бы, учитывая вновь открывшиеся обстоятельства, мне теперь следовало отменить второе очко в пользу «нет», о чем я только что сказал Ниро Вулфу, однако я все же рискнул поставить два против одного на то, что она не убивала. Почему? Хоть убейте, сам не понимаю.
Возможно, разгадка в том, что любой нормальный мужчина, а я считаю себя таковым, в глубине души убежден, что незамужняя женщина, свято уверенная, будто никак не может оказаться в положении, куда менее способна совершить убийство, нежели та, которая сомневается. Разумеется, частному сыщику, ведущему расследование, негоже полагаться на одну лишь интуицию, однако порой без нее не обойтись.
Вулф, который давно уже притворяется, что считает меня непревзойденным знатоком психологии женщин, особенно молодых и смазливых, перевел взгляд на меня:
— Арчи?
Я кивнул. Не подобает знатокам женской психологии брать свои слова назад или даже колебаться, а я твердо поверил, что Сью не беременна.
Вулф хмыкнул, велел мне взять чистый блокнот, секунд пять поедал Сью взглядом, после чего принялся бомбардировать ее вопросами.
Час с лишним спустя, когда вошел Фриц и возвестил, что обед подан, я успел заполнить блокнот более чем наполовину, а Вулф по-прежнему сидел, откинувшись на спинку кресла. Зажмуренные глаза и плотно сжатые губы свидетельствовали, что он настроен на серьезную работу. Сью бойко ответила на все его вопросы, однако меня не покидало убеждение, что одному из нас — мне или ей — не миновать неприятностей. Либо нам обоим.
По словам Сью, с Кеннетом Фабером она познакомилась восемь месяцев назад на вечеринке у Питера Джея. Кен тут же принялся за ней ухлестывать и четыре месяца спустя, в мае, сделал ей предложение, присовокупив, что, разумеется, случится это лишь через пару-тройку лет, когда он будет получать достойное жалованье, а она сможет оставить работу манекенщицы.
