Сирил Хейр - Жилец. Смерть играет
На этот раз Эванс выглядел беспомощным.
— Не знаю, — сказал он. — Собственно, я даже не знаю всех их в лицо. Они все были здесь, когда мы исполняли Моцарта. Я бы услышал разницу, если бы кто-то отсутствовал. — Он обернулся к миссис Бассет. — Вы, конечно, знаете всех.
— Да, конечно, — подтвердила миссис Бассет. — Я могу всех назвать инспектору. Ах да! Я забыла… Ведь есть еще профессиональные музыканты, приглашенные на концерт. Их я не знаю.
— О них не беспокойтесь, — вмешался Диксон. — У меня есть список. Это я занимался тем, чтобы доставить их сюда, а потом обратно в Лондон, — пояснил он. Он достал из кармана аккуратно сложенный лист бумаги и передал его Тримблу.
— Очень хорошо, — сказал инспектор. — Думаю, теперь, мистер Эванс, я могу вам помочь. Прошу вас, соберите всех своих оркестрантов в одно помещение, и мы сразу же ими займемся.
Объединенными усилиями мистера Эванса и миссис Бассет удалось поразительно быстро отделить музыкантов от не законно проникших в здание людей и согнать их в конец коридора. Петигрю, испытывая в глубине души чувство вины, оставался с Диксоном в репетиционной. Поняв, что случилось несчастье, он одним из первых оказался у входа на сцену с похвальным намерением найти жену, но испугался страшной толкотни и сутолоки. И когда сразу не увидел жену, обрадованно отозвался на призыв миссис Бассет оказать поддержку Эвансу на неформальном заседании комитета по весьма неприятному поводу. За свою жизнь Петигрю дважды против своего желания оказывался втянутым в расследование убийства, и на этот раз твердо решил оставаться в стороне, даже если потом Элеонор станет упрекать его за дезертирство.
Через приоткрытую в коридор дверь он слышал, как быстро оркестранты проходили через рутинную процедуру полицейских.
— Первые скрипки! — выкрикнула миссис Бассет. — Мисс Портес!
— Пожалуйста, мисс, назовите ваше полное имя и адрес и, если можно, предъявите ваше удостоверение личности, — послышался голос констебля прямо за дверью, после чего мисс Портес сразу удалилась, а миссис Бассет уже вызывала следующего. Этот процесс напомнил Петигрю метку овец, однажды ему пришлось присутствовать при этой процедуре, тем более что в основном музыканты и вели себя подобно послушным овцам, поскольку дело шло лишь о том, чтобы подтвердить свою личность.
Когда подошла очередь Элеонор, он выскользнул в коридор и забрал ее сразу по окончании процедуры, что позволило ему одним выстрелом убить двух зайцев: обрадовать жену своим появлением в тот момент, когда она меньше всего ожидала, и избежать заслуженных упреков за то, что он не присоединился к ней раньше.
— Я подожду до конца, если ты не против задержаться, — сказал Петигрю. Судя по тому, что я слышал об этом инспекторе, он может поднять тревогу, если обнаружит, что я исчез без предупреждения.
Тем временем прибыло свежее полицейское пополнение, так что теперь в коридоре уже двое полицейских записывали имена и адреса оркестрантов, и вскоре Тримбл, мистер Эванс и миссис Бассет вернулись в репетиционную. Петигрю обратил внимание на то, что инспектор выглядел весьма озабоченным.
Так, с этим закончено, — сказал он. — Отсутствуют лишь двое, что намного лучше, чем я опасался. Одна из них мисс Хиллиард, альтистка. Музыканты говорят, что ее мать приехала сюда в самом начале тревоги и забрала ее домой, но это мы потом проверим. Второй отсутствующий более серьезный, потому что это один из профессионалов, и, кажется, о нем никто ничего не знает. — Он протянул Диксону список. — Я не могу разобрать его имя, — сказал он. — Вы вписали его карандашом поверх напечатанного.
Диксон заглянул в список и закусил губу.
— Боже! — вскричал он. — Это Дженкинсон!
— Откуда он?
— Из Уитси. У меня где-то есть его адрес. — Он начал рыться в карманах.
— Вы всегда можете узнать его у Поттера и Фулбрайта, — не устоял и пробормотал Петигрю.
В этот момент их прервали. Сначала в коридоре послышались громкие голоса, какой-то спор, затем в дверь заглянул с виноватым видом констебль.
— Извините, сэр, — проговорил он. — Но здесь джентльмен… он требует, чтобы его впустили. Я сказал ему, что вы распорядились никого не впускать, но…
Дверь внезапно распахнулась и пронзительный голос произнес:
— Это концертный зал или сумасшедший дом, хотел бы я знать? Говорю вам, я намерен войти, и все тут!
И он это сделал, несмотря на все усилия офицера помешать.
— А! — холодно произнес Тримбл. — И кто же это может быть?
— Мое имя, — ответил незнакомец, — Дженкинсон. И может, мне, наконец, объяснят, что здесь происходит, черт побери?!
Глава 8
ДЖЕНКИНСОН
Петигрю, сидевший ближе всех к двери, увидел прямо перед глазами среднюю пуговицу на темно-синем пальто. Поднимая глаза, он наконец достиг худого бледного лица с рассерженным и презрительным выражением, увенчанного шапкой белоснежно-седых волос. Его первой мыслью было, что он в жизни не видел более высокого джентльмена; второй его мыслью было, что этого человека он видит впервые.
Вопрос Дженкинсона, по всей видимости, был риторическим, ибо, не дав никому возможности высказаться, он продолжал говорить сам голосом, в котором Петигрю без малейшего труда узнал тот, что беседовал с ним сегодня днем по телефону.
— Несмотря на все неудобства и сложности, — с горечью и возмущением жаловался Дженкинсон, — я еду из Уитси, чтобы оказать услугу мистеру Эвансу. На станции меня встречает какой-то ненормальный или профессиональный шутник — не уверен, что между ними такая уж большая разница! — и доставляет меня в какой-то дансинг в совершенно другом городе, где бросает меня! Затем благодаря неслыханным усилиям я наконец ухитряюсь добраться до нужного места в нужном городе и нахожу его оккупированным толпами полицейских, которые оспаривают мое право войти! Я сознаю, что люди моей профессии вынуждены чрезмерно много работать, мириться с низкими гонорарами и терпеть всякие издевательства, но существуют же какие-то пределы! И я жажду крови того, кто ответствен за все это безобразие!
Представившись таким образом, Дженкинсон положил на стол маленький черный футляр и одарил общество неожиданно добродушной улыбкой. Очевидно, ему удалось настроить себя на сравнительно хорошее настроение.
— И должен добавить, что я в любом случае ожидаю полной уплаты гонорара и возмещения всех расходов.
— Это крайне интересно, — спокойно сказал Тримбл.
— Рад это слышать. — Дженкинсон смотрел на инспектора сверху вниз, словно с вершины горы. — Хотя должен сказать, это далеко не полное объяснение столь экстраординарного случая. Кстати, вы, видимо, мистер Диксон?