Эрл Гарднер - Зловещее светило
Она тяжело опустилась в кресло:
— Вы детектив?
Друз улыбнулся:
— Можете называть меня поверенным. По внеюридическим вопросам. — Он пристально посмотрел на даму в халате. — Если мы вернем рубины и обеспечим вашу безопасность, а также, — он слегка кашлянул, — убедим мистера Хенена компенсировать издержки страховой компании, вы останетесь удовлетворены?
Она кивнула и открыла рот, но Друз не дал ей вымолвить ни слова:
— Сами рубины как камни, как драгоценность для вас важны? Или ваши, скажем так, разногласия с мистером Крендалом вызваны иными мотивами? Самолюбием, самоуважением…
Она улыбнулась:
— Самоуважение… Много у меня его осталось… И все же — да, хоть я и дура, конечно. Зло взяло, знаете ли…
Друз улыбнулся:
— Сами по себе рубины, вне зависимости от вопросов самоуважения, мистера Хенена интересуют?
— О, еще как. Он на камнях просто помешан.
Друз задумчиво почесал кончик носа, уставившись куда-то сквозь стену:
— Вы уверены, что за вами следили, когда вы вышли от Крендала в среду?
— Уверена. Но почему — не знаю. После того как начинаешь думать об этом, слежка мерещится на каждом углу.
— А раньше у вас такие ощущения появлялись? До вашего разговора с Крендалом?
— Нет. Никогда.
— Возможно, вы просто вообразили, что за вами следят, так как появилась причина для наблюдения?
Она кивнула:
— Но сегодня вечером я ничего не придумывала. Такое трудно вообразить.
Друз наклонился вперед, уперся локтями в колени:
— Я верну вам рубины, обеспечу вашу безопасность. Следует позаботиться и о возмещении убытков страховой компании. С мистером Хененом я об этом не говорил, но, полагаю, он возражать не станет.
Она слабо улыбнулась.
Друз продолжил:
— Это я вам обещаю. А вас прошу выполнять мои инструкции, вплоть до завтрашнего утра.
Улыбка ее растаяла, сменилась хриплым смехом:
— Что мне нужно будет сделать? Младенцев топить?
Она встала, потянулась к бутылке.
— Нет, мэм, ничего подобного я от вас не попрошу.
— Моралист, — проворчала она. — А я бы этим занялась с удовольствием.
Друз пожал плечами:
— Сегодня вечером вам придется исполнить более деликатное поручение.
Она посмотрела на него, засмеялась, поставила бутылку и вышла в спальню. Друз откинулся на спинку, вытянул ноги и уставился в потолок, выбивая пальцами на подлокотниках кресла какой-то слышный только ему ритм.
Оделась Кэтрин быстро и скоро уже вернулась, натягивая перчатки. Глянув на лежащего у окна покойника, протрезвела, вздрогнула.
Друз встал:
— Пусть полежит здесь немножко. — Он подошел к окну, отодвинул тяжелый занавес, запер окно. — Выходов в квартире два?
— Два.
Она подошла к столу, достала из ящика замшевую сумочку и переложила в нее из кармана автоматический пистолет. Друз равнодушно следил за ее действиями.
— А ключей?
— Тоже два. Один у портье.
— Что ж… — Он надел шляпу, прошел в прихожую, запер входную дверь. — Второй выход из здания имеется?
Она кивнула.
— Им и воспользуемся.
Они вышли из квартиры, и Друз вывел женщину на 63-ю улицу. По ней они дошли до Лексингтон-авеню, сели в такси. Друз велел водителю ехать на угол 40-й и Мэдисон, откинулся на сиденье:
— Вы с мистером Хененом давно в разводе?
— Он сказал вам, что мы в разводе?
— Нет.
— Тогда почему вы так думаете?
— Я так не думаю. Просто хотел уточнить.
— Мы не в разводе, — подчеркнула она.
Друз не ответил. Кэтрин покосилась на него и поняла, что детектив ждет продолжения. Нервно засмеялась:
— Он хочет развода. Уже не раз приставал, просил развод. Здесь мне тоже нечем гордиться. Но я пока не хочу. Не знаю, почему. Мы никогда друг друга не любили. Не знаю, может, я на что-то надеялась… Хоть и с ним…
— Кажется, я понимаю. Извините, что затронул эту тему.
Она замолчала.
Такси остановилось, Друз расплатился, они наискосок пересекли улицу, направляясь к бизнес-центру, стоящему в нескольких зданиях от перекрестка. С негром-лифтером детектив был на короткой ноге. Они поднялись на 45-й этаж, где одолели пешком еще два пролета узкой лестницы, открыв тяжелую пожарную дверь, вышли на висячую галерейку, по которой добрались до двухэтажного пентхауса, занимавшего всю ширину здания. Друз позвонил, и им открыл худощавый филиппинец.
Детектив ввел гостью в большой, прекрасно обставленный зал с высоким потолком, выходящий на широкую террасу, уставленную шезлонгами, столиками, кадками и горшками с деревцами, кустами и травянистыми растениями. На полу тут и там валялись коврики и циновки. Часть террасы прикрывал полосатый полотняный навес. Площадка обрывалась в пустоту. Ни ограждения, ни перил. Ближайшее здание такой же высоты находилось в нескольких кварталах.
Миссис Хенен села, вглядываясь в мигающие огоньки Манхэттена. Шум города доносился сюда приглушенным, как рокот отдаленного прибоя.
— Прекрасно, — снисходительно похвалила она.
Друз подошел к краю, глянул вниз:
— Рад, что вам нравится. Я убрал ограждение, потому что меня интересует смерть. Когда у меня упадок сил, достаточно глянуть туда, и жизнь снова кажется желанной. Не надо ни через что перелезать, перепрыгивать. Шаг — и…
— Моралист… патологический моралист. Вы пригласили меня сюда для лекции о суициде?
— Я пригласил вас спокойно посидеть и насладиться жизнью.
— А вы?
— Я отправлюсь на охоту. Постараюсь не задерживаться. Если что понадобится — не стесняйтесь, мой слуга все вам принесет, даже виски, если не сможете без него обойтись. Сидите, лежите, отдыхайте… Надоест здесь — у меня богатая коллекция книг по сатанизму, демонологии, магии. Только никому не звоните и никуда не уходите. Ждите, даже если я задержусь.
Она кивнула.
Уже выходя, он обернулся:
— Еще вопрос. Как зовут адвокатов мистера Хенена?
— Мэлон и Стайлз, — ответила она, не задумываясь.
— Счастливо оставаться.
Детектив отсалютовал ей на прощание и вышел, по пути обменявшись парой фраз со своим филиппинцем.
Зайдя в аптеку, Друз позвонил Хенену. Когда тот снял трубку, он сообщил:
— У меня дурные новости. Мы опоздали. Когда я прибыл к миссис Хенен, она не ответила на звонок. Я дал на лапу портье, вошел в квартиру и нашел ее труп. Сожалею… Крепитесь, старина… Да… Задушена… Нет, в полицию не сообщал. Хочу повидаться с Крендалом и свести концы с концами, чтобы ничего не упустить. Чтобы вернуть рубины. Понимаю, они для вас теперь не столь важны, но все же… И пусть Крендал повертится, — с чувством добавил Друз, после чего больше слушал, время от времени реагируя вялыми «да» и «нет».
