Пьер Сувестр - Пустой гроб
Часом позже Жюв и Фандор покидали Дворец правосудия.
Жюв был удручен.
— Опять не удалось мне арестовать Фантомаса, — сокрушался он, — опять он ускользнул от меня. Этот человек дьявольски отважен, уж и не знаю, смогу ли я когда-нибудь победить его.
Жюв провел рукой по воспаленному лбу.
Опершись на руку Фандора, он шел и бурчал:
— Ты поступил глупо, Фандор… Знаю: ты дал мне упасть, чтобы спасти мою жизнь, но делать следовало совсем не это… Ну и пусть бы он убил меня, зато Фантомас был бы арестован. Фандор, ты не должен был спасать меня, надо было хватать этого мерзавца.
Фандор не отвечал ему.
Слишком хорошо знал он Жюва, чтобы хоть на секунду усомниться в его искренности.
Жюв не дорожил жизнью, давно уже отважный сыщик принес ее в жертву. Его не страшила смерть, если, умирая, он победит Фантомаса.
Не обращая внимания на недовольство Жюва, Фандор от души радовался, что спас своего приятеля.
Досадно, конечно, что Фантомас остался на свободе — ничего приятного это не сулило. Но при одной мысли о том, что, не вмешайся он вовремя, Жюв был бы мертв, Фандора била дрожь.
Два друга молча продолжали путь.
Откуда ни возьмись появились газетчики.
— Специальный выпуск, — выкрикивали они.
Фандор купил газету, развернул непросохший от типографской краски лист.
В глаза ему бросился крупный заголовок:
«Еще одна драма! Убиты председатель судебной палаты Себастьян Перрон и его любовница Амели Дро».
Заглянув через плечо Фандора, Жюв удрученно вздохнул:
— Клянусь, это еще оно преступление Фантомаса!
Глава двадцать пятая
ОПЕРАЦИЯ
Процесс Владимира закончился неслыханной драмой, позволившей Фантомасу в очередной раз ускользнуть от упорных преследований Жюва и Фандора.
Жюв на время расстался с Фандором и отправился на поиски Гения преступников.
Где спрятался Фантомас? На этот счет у Жюва были кое-какие мыслишки, Фандор же не без тревоги думал о том, что грозный противник их, чудом ускользнув от ареста, скорее всего жаждет страшной мести.
На кого мог обрушиться Фантомас, чтобы сурово наказать своих преследователей?
Поразмыслив, Фандор рассудил, что скорее всего Фантомас поразит того, кто беззащитен и не окажет ему сопротивления.
Фандор хорошо изучил злодея. Ему нравилось мучить жертву — особенно, если жертва была ему ненавистна; Жюву и Фандору он вряд ли уготовил бы легкую смерть.
Вот отчего так встревожен был Фандор.
«Фантомас отомстит нам, — думал он, — во всяком случае, попытается отомстить; он вполне может причинить зло Элен, которую я люблю больше жизни. — Содрогаясь от мрачных предчувствйй, Фандор сказал себе. — Любой ценой я должен проникнуть в лечебницу.»
* * *
— Могу я видеть больную из палаты номер 14? — обратился Фандор к проходившей мимо медсестре.
Та замешкалась, потом сказала:
— Вам следует спросить разрешения у старшей медсестры, мадемуазель Даниэль. Дойдете до конца сада, подниметесь по ступенькам главного корпуса — по правую руку от вас увидите кабинет мадемуазель Даниэль.
Медсестра направилась в один из малых павильонов, а Фандор пошел дальше.
При мысли о предстоящей встрече с Элен Фандора охватывало приятное волнение.
Все утро его не отпускали мрачные предчувствия, он боялся, что Фантомас опередит его; а вдруг трагедия уже совершилась — лечебница разорена и разрушена, вокруг мечутся обезумевшие люди, Элен убита, мертва.
Но как только он приехал в Нейи и попал за ограду парка, Фандор воспрял духом. «Зря я тревожился, — обрадовался он, — ничего не случилось, все идет своим чередом».
В окне одного из павильонов, облокотившись на подоконник, мирно покуривал трубку какой-то старик.
Это был старый Кельдерман — живая летопись лечебницы; Кельдерман перенес несколько операций, его парализовало, о выписке он и не помышлял.
— Я выйду отсюда ногами вперед, — неизменно твердил он одно и то же.
Следуя указаниям медсестры, Фандор поднялся по ступенькам главного корпуса и через приоткрытую дверь попал в огромный вестибюль.
Справа он заметил небольшой кабинет и вошел в него.
Комната была пуста. «Должно быть, это и есть кабинет мадемуазель Даниэль», — решил Фандор. Он выждал пару минут, кашлянул, пошаркал подошвами башмаков по натертому паркету в надежде, что присутствие его будет замечено, но никто так и не появился.
— Сколько же можно ждать! — не выдержал журналист. Элен была совсем рядом, ему не терпелось увидеть ее, побыть с ней наедине.
Фандор пожал плечами.
— Ну и недотепа я! — бросил он. — К чему мне ждать? Палату 14 отыскать нетрудно.
Он вышел из кабинета и бегом поднялся по лестнице.
Пройдя по коридору второго этажа, он заметил, что номера палат заканчивались номером 12.
— Поднимусь выше, — заторопился Фандор.
Так он и сделал.
Очутившись на площадке третьего этажа, Фандор почувствовал, как отчаянно забилось его сердце. Прямо перед ним была дверь с номером 14.
— Элен там, за этой дверью, — прошептал Фандор, — нас разделяет тонкая перегородка, еще секунда — и я… я увижу ее, я опущусь на колени у ее кровати, я поднесу к губам ее руки… о!.. Элен!.. Элен!..
Задыхаясь от волнения, Фандор тронул дверную ручку, но в последний момент заколебался. Можно ли ворваться в палату, не постучав, не доложив о себе?
С трудом уняв лихорадочное возбуждение, Фандор тихонько постучал в дверь.
Прошло несколько секунд — ответа не последовало.
Фандор постучал еще раз — и снова в ответ ни звука.
На этот раз журналист не выдержал и вошел.
Разочарованию Фандора не было границ.
В нерешительности замер он на пороге; в палате царил такой беспорядок, что вряд ли там могла находиться больная — смятая постель, подушки брошены на пол. Фандор ощутил резкий, неприятный запах.
— Хлороформ, — сразу узнал он.
Не раздумывая, кинулся он прочь из палаты. «Что случилось? — терялся в догадках Фандор. — Уж не ошибся ли я палатой? Куда подевалась Элен? Может, ее оперируют? Господи! Что происходит?»
Фандор страшился очередной драмы.
Он опасался, что весь свой гнев Фантомас может обрушить на беззащитную Элен; к тому же журналист не доверял более Полю Дро, которого Жюв решил арестовать немедленно; не пройдет и часа, как на хирурга наденут наручники, отвезут его в тюрьму — Поль Дро оказался отъявленным мошенником, сподручным Фантомаса, подозревали, что он сыграл не последнюю роль в убийстве Себастьяна Перрона и Амели Тавернье.
