Уолтер Саттертуэйт - Эскапада
— Скажите, — попросил он, — а мисс Тернер каким-нибудь образом пострадала от этого… визита?
— Нет. Она испугалась. Дрожала. Но не пострадала.
Он кивнул.
— И что потом?
— Я ушел к себе и лег спать.
— Больше никаких призраков?
— О других ничего не знаю.
— Жаль. А на следующий день? В воскресенье?
В дверь библиотеки постучали.
— Войдите! — крикнул Марш.
Дверь открылась, и появился Бриггз. В это утро у него на лице снова не было никакого выражения, зато он нес мой пиджак и галстук, перекинув и то и другое через руку.
— Извините, джентльмены. Господин Бомон, леди Перли пожелала, чтобы я отнес вам ваши вещи.
Я встал.
— Спасибо, господин Бриггз. — Он пересек комнату и торжественно протянул мне галстук, как будто это был государственный флаг. Затем, так же торжественно, подал пиджак.
— Спасибо, — сказал я. — И поблагодарите за меня леди Перли. — Я перекинул галстук и пиджак через спинку стула и снова сел.
— Непременно, сэр. Она также желает знать, не хотите ли вы, чтобы вам подали сюда и ваш завтрак?
— Да. Это было бы здорово, господин Бриггз. Скажите ей, это очень мило с ее стороны.
— Да, сэр. — Бриггз повернулся к Маршу. — И она велела, сэр, спросить вас, не желаете ли вы и другой джентльмен что-то на завтрак.
Марш улыбнулся.
— Замечательная мысль. — Он повернулся ко мне и признался. — Мы оба умираем с голоду. Ни маковой росинки во рту после отъезда из Лондона. «Если любовь, этот хамелеон, питается воздухом, так я-то питаюсь пищей и с большой охотой подзакусил бы».[26] — Он повернулся к Бриггзу. — «Два веронца».
Бриггз кивнул. Возможно, он уже знал это.
— Да, сэр, — сказал он, — я распоряжусь, чтобы Хиггенз скорее сюда кого-нибудь прислал.
— Замечательно. И, Бриггз, вас ведь так зовут?
— Сэр?
— Бриггз, будьте добры, спросите лорда и леди Перли, не соблаговолят ли они присоединиться к нам здесь, скажем, через час?
— Да, сэр. Слушаюсь, сэр.
— Большое спасибо.
Бриггз повернулся и вышел. Закрыл за собой дверь.
Я перекинул петлю галстука через голову и заправил его за воротник.
— Вы хотите, чтобы я соскочил, когда сюда придут леди и лорд Перли?
В первый раз старший инспектор Марш искренне смешался.
— Соскочил с чего? — спросил он.
Я улыбнулся.
— Вы хотите, чтобы я ушел? Оставил вас одних?
— Нет-нет. Разумеется нет, дружище. Мы же коллеги, не так ли? Союзники, у нас одна цель. «Оставшись здесь, обречены мы оба…»[27] «Два знатных родича».
— Так и есть. — Я кончил завязывать галстук.
Он поджал губы.
— Разумеется, ученые сомневаются, вся ли эта работа была написана великим бардом.[28]
— Угу.
— Итак, — сказал он, — мы собирались обсудить события субботы.
— Да. — Я поведал ему о завтраке с лордом Бобом и о прогулке с Великим человеком по гравийной дорожке. О встрече с мисс Тернер и ее лошадью. Рассказал я и о том, как мы сидели под деревом с бронзово-красными листьями вместе с госпожой Аллардайс и госпожой Корнель и как подъехал на мотоцикле лорд Боб. Рассказал, как из леса неожиданно выскочила мисс Тернер на лошади, которую ей едва удалось удержать перед нашим носом.
Марш смотрел в потолок, но тут снова перевел взгляд на меня.
— Почему у нее лошадь понесла? Вы знаете?
— Она сказала, жеребца напугала змея.
— Понятно. И что дальше?
В дверь снова постучали.
— Войдите! — крикнул Марш.
Это был слуга с тележкой на колесиках. Он водрузил около моего кресла низенький стол, затем снял с тележки тарелку, накрытую серебряной крышкой, и поставил ее на столик. Достал серебряные приборы, льняную салфетку, чашку с блюдцем и маленькие чайники с кофе и чаем. Затем он повторил ту же процедуру для сержанта и Марша, поставив все на кофейный столик. И спросил:
— Больше ничего не желаете, джентльмены?
Марш улыбнулся.
— Нет, большое спасибо.
— Рад слышать, сэр, — сказал слуга, кивнул и вышел из комнаты строевым шагом.
— Они прекрасно кормят, лорд и леди Перли. — Марш кивнул в сторону моей тарелки. — Пожалуйста, ешьте. Получайте удовольствие. Беспокойство во время еды плохо влияет на пищеварение.
Я снял крышку с тарелки. Яичница, бекон, колбаски, жареные помидоры, тост, намазанный маслом, дохлая рыба. Я взял в руки вилку.
Марш орудовал своими вилкой и ножом с точностью хирурга, разрезая белок яичницы на геометрически правильные квадраты. Он осторожно погрузил кончик ножа в желток, аккуратно размазал его по белку и положил результат своих трудов в рот. Вилку он держал в левой руке, как принято в Англии. И ел небольшими кусочками. Задумчиво. Деликатно. Проглотил, взглянул на меня и вытер рот салфеткой.
— Прибыла мисс Тернер, — сказал он. — Что произошло дальше?
Я проглотил ломтик колбаски.
— Кто-то выстрелил из винтовки.
Марш поднял брови.
— Выстрелил из винтовки. Откуда? — Он положил в рот еще один ровный квадратик белка.
Сержант Медоуз отложил свой блокнот и набросился на еду с таким рвением, будто он не ел с конца войны. Он наклонился над тарелкой, и его локти задвигались, подобно крыльям.
— Из леса, — сказал я. — Примерно со ста пятидесяти ярдов. Тогда я думал, что стреляли в Гарри. — Я отрезал ломтик бекона и положил в рот.
Марш осторожно размазывал желток по белку.
— Вы полагали, это был тот иллюзионист… как бишь его?
— Цинь Су. — Я проглотил бекон.
— Вы думали, из винтовки стрелял Цинь Су? — Он съел еще кусочек яичницы.
— Тогда — да.
Он пожевал. Очень аккуратно. Тщательно. Проглотил. Вытер рот салфеткой.
— Вы хотите сказать, что с той поры изменили свою точку зрения?
— Да.
— Освежите мою память, пожалуйста. Кто из гостей тогда развлекался там, на лужайке?
И снова в дверь постучали.
— Напоминает вокзал «Виктория», верно? — Марш улыбнулся. — Войдите! — крикнул он.
Дверь распахнулась, ударилась о фиксатор и отскочила назад. Великий человек придержал ее левой рукой.
— Фил, — сказал он, — мы уезжаем.
Глава тридцатая
Я проглотил кусок яичницы.
— Что такое, Гарри?
Он сдвинул брови.
— Бесс. — Он отпустил дверь — она захлопнулась — и вошел в комнату. — Я только что говорил с ней по телефону. Она звонила из Парижа. Собирается сегодня уехать. Будет в Лондоне завтра утром. Завтра утром, Фил. Я должен быть там к ее приезду.
Я взглянул на инспектора Марша. Он вежливо улыбался Великому человеку.
