Рекс Стаут - Если бы смерть спала (сборник)
– Мистер Хайатт разрешил мне ознакомиться с вашими отчетами. Я говорю об отчетах администрации штата относительно прослушивания телефонных линий. Также он передал мне содержание вашей с ним сегодняшней беседы. В основном она свелась к повторению отчета. Сейчас вы не хотите что-то изменить в ваших показаниях?
– Нет, сэр.
– Тогда, может быть, желаете добавить что-нибудь?
– Это зависит от ситуации. Если меня или мистера Гудвина подозревают в убийстве, то я считаю нужным добавить пару слов. Мы под подозрением?
– Скажем так: обвинений против вас не выдвигают. Вы задержаны для дачи показаний. Мы хотим выяснить, чт́о вам известно об убийстве человека, с которым, по вашему собственному признанию, вы вступали в деловые отношения и к которому у вас имелись претензии. У вас ведь были к нему претензии?
– Действительно, были. Я желаю сделать заявление.
– Прошу вас.
– Я получил предписание от администрации штата явиться по этому адресу в Олбани сегодня к десяти часам утра. В шесть утра я выехал из своего дома в Нью-Йорке на автомобиле, за рулем которого сидел мистер Гудвин. По дороге мы один раз остановились, чтобы перекусить тем, что взяли с собой, и выпить кофе. К месту назначения мы прибыли немногим ранее десяти часов и вошли в здание. Нас проводили в комнату сорок два на четвертом этаже. Мы проследовали туда, нигде не останавливаясь и ни с кем не разговаривая. Я оставался там вплоть до того момента, когда меня пригласили к мистеру Хайатту. Мистер Гудвин ненадолго покидал сорок вторую комнату в обществе мисс Салли Колт – они ходили за кофе. За все это время я не видел и не общался с… Как мне называть этого человека?
– Которого убили?
– Да.
– Называйте его своим клиентом.
– В данных обстоятельствах я бы предпочел этого не делать. Бывали у меня клиенты, но этот… Касательно этого человека, который явился ко мне в апреле прошлого года, назвался Отисом Россом и нанял меня для оказания услуг, могу показать одно: как отмечено в моем отчете, после тринадцатого апреля одна тысяча девятьсот пятьдесят пятого года я не встречался с ним, не имел никаких отношений и не получал никаких сведений о его местонахождении. Впервые с той даты я услышал о нем сегодня утром, когда мистер Гудин вернулся после краткого отсутствия с известием о том, что этот человек лежит мертвый в одном из соседних помещений. Впервые с той даты я увидел его несколько минут назад, когда меня отвели в то самое помещение и показали его тело. Я не знал о том, что он находился в этом здании. Можно бесконечно городить предложения, допуская обратное. Я не располагаю никакими сведениями о его смерти или передвижениях перед смертью. Помимо фактов, указанных в моем отчете секретарю штата, я не обладаю никакой информацией, полезной для расследования этого убийства. – Вульф подумал секунду и потом закончил: – Это все, мистер Грум. Я не вижу большого смысла в дальнейших вопросах, но вы, конечно, можете попробовать.
– Да, попробовать можно.
Грум взглянул на меня, и я подумал, что настала моя очередь, но он опять обратил глаза на Вульфа.
– Вы сказали, что вошли в это здание немногим ранее десяти часов утра. Насколько ранее?
– Могу сказать только с чужих слов. Сам я не ношу часы. Но, когда мы вошли, мистер Гудвин заметил, что было без пяти минут десять. Он утверждает, что его часы никогда не ошибаются более чем на тридцать секунд.
– А который был час, когда вы вошли в сорок вторую комнату?
– Не знаю. Могу только прикинуть. Думаю, у нас ушло четыре минуты на то, чтобы дойти до лифта, подняться на четвертый этаж и пройти по коридору до указанной комнаты. То есть мы появились там без одной минуты десять.
– А что, если один или несколько человек из тех, что уже находились в комнате, заявят, будто вы прибыли туда в четверть одиннадцатого?
Вульф смерил его презрительным взглядом:
– Мистер Грум, это бессмысленный вопрос. Да вы и сами это прекрасно понимаете. Как угроза он наивен, как гипотеза – несерьезен. И если действительно кто-то скажет подобное, это вызовет немало сомнений, в том числе в правдивости таких утверждений. Пусть даже это будет несколько человек или все, кто там был. Если вы все же настаиваете на ответе в той форме, в какой был задан вопрос, то я скажу так: либо у этого человека – или нескольких человек – спешат часы, либо его подвела память, либо он лжет.
– Угу. – По-видимому, Грума не так-то легко было вывести из себя. – Естественно, вы, Гудвин, подтверждаете все, что сказал Вульф. Подтверждаете?
– Естественно, – кивнул я.
– Да или нет. Подтверждаете?
– Да.
– В том числе время вашего прибытия в здание?
– Да. Девять пятьдесят пять.
Он встал и сделал шаг по направлению ко мне:
– Дайте-ка мне взглянуть на ваши часы.
Я согнул руку и оттянул манжет рубашки. Грум посмотрел на мои часы, потом на свои, потом опять на мои и велел лопоухому с блокнотом:
– Запишите: установлено, что часы Гудвина отстают на двадцать секунд.
Затем он вернулся на свой стул.
– Возможно, вам интересно, – изрек он, – почему я не вызвал вас по отдельности. Да потому, что это было бы пустой тратой времени. Из того, что мне известно о вас и вашей репутации, я сделал вывод: если вы состряпали на пару историю, поймать вас на несоответствии мне все равно не удастся. Даже и пытаться не стоит. Кроме того, мистер Хайатт намеревался отлучиться на обед, а я хотел, чтобы он присутствовал при нашей с вами беседе. Сейчас узнаете почему. – Он обернулся к уполномоченному: – Вы скажете им то, что сказали мне, мистер Хайатт?
Выбившаяся из гладкой шевелюры прядь волос была уже водворена на прежнее место. Лощеный уполномоченный оперся локтями о стол.
– Вы говорите о том, что случилось сегодня утром? – уточнил он у Грума.
– Да. Только об этом.
– Ну, я пришел рано, еще до девяти часов. Один из моих сотрудников, Том Фрейзер, уже был здесь. Мы вместе с ним сидели вот за этим столом и просматривали документы, готовясь к собеседованию с теми, кому было назначено явиться сегодня. Мне позвонила секретарша и сообщила, что меня хочет видеть какой-то человек по срочному и конфиденциальному, как он сказал, вопросу. Он назвался Донахью. Эта фамилия ничего мне не говорила. Я не хотел, чтобы он поднимался к нам сюда, поэтому спустился вниз с намерением выпроводить его. Однако он отказался разговаривать там. Пришлось отвести его в ближайший пустой кабинет, а именно в комнату тридцать восемь. Это был мужчина среднего возраста, примерно моего роста, с каштановыми волосами и карими глазами…
