Жорж Сименон - Мегрэ и господин Шарль
Он знал о ней. Несмотря на свою рассеянную манеру держаться и легкомысленный вид, он никогда ничего не забывал и в делах профессиональных был скорее въедлив.
— Что вы предприняли?
— Я перенес встречу на более поздний срок, сославшись на то, что патрон находится в отъезде.
— Почему, несмотря на свои подозрения, вы не обратились в полицию?
— Это должна была сделать его жена, а не я.
— Она, судя по всему, никогда не появляется в конторе?
— Совершенно верно. Было время, она приходила сюда раз-другой, но не задерживалась.
— Ее встречали не слишком радушно?
— Здесь не были готовы к этому. Даже ее собственный муж.
— Почему?
Он снова умолк, придя в еще большее замешательство, чем прошлый раз.
— Простите, господин комиссар, но вы ставите меня в затруднительное положение. Меня не касаются взаимоотношения моего патрона с его женой.
— Даже если было совершено убийство?
— Это, естественно, все изменило бы. Мы здесь обожаем господина Жерара. Я зову его так, поскольку знал его еще тогда, когда он только закончил университет. Его ценит весь персонал. Никто не позволяет себе обсуждать его личную жизнь.
— Насколько я понимаю, это не распространяется на его жену.
— Она вроде как чужеродный элемент в семье. Я не утверждаю, что она психопатка. Но это как нарывающая заноза.
— Потому что пьет?
— И поэтому тоже.
— Ваш патрон был с ней несчастлив?
— Он никогда не жаловался. Он мало-помалу стал вести свою собственную жизнь.
— Вы только что говорили о корешках чеков, которые проходят через ваши руки. Думаю, что он выписывал их на имя женщин, с которыми проводил большее или меньшее количество дней.
— Я тоже так думаю, но доказательств у меня нет.
Эти чеки выписывались на предъявителя, а не на какое-нибудь конкретное лицо. Чеки были и на пять тысяч франков, и на двадцать…
— Сумма каждый месяц была одной и той же?
— Нет. Именно потому я и думаю, что пристанища у него не было.
Теперь они молча смотрели друг на друга. В конце концов старший клерк вздохнул:
— Кое-кто из персонала видел, как он входил в ночные кабаре. Почти всегда в этих случаях он исчезал — ненадолго или надолго.
— Вы ведь думаете, что с ним случилось несчастье?
— Боюсь, что да. А вы, господин комиссар?
— По тому немногому, что я пока знаю, — тоже… Случалось ли, что ему в контору звонили женщины? Наверное все переговоры идут через коммутатор?
— Я, конечно, разговаривал с телефонисткой. Нет и намека на звонки подобного рода.
— Следовательно, можно предположить, что во время своих исчезновений он пользовался вымышленным именем.
— Есть одна деталь, которую я должен, наверное, сообщить вам. Волноваться я начал еще недели две назад. Я позвонил госпоже Сабен-Левек, чтобы сказать ей об этом, и посоветовал связаться с полицией.
— Что она ответила?
— Что еще нечего волноваться и она сделает это, когда сочтет нужным.
— Она не попросила вас подняться и не спустилась сама, чтобы поговорить с вами?
— Нет.
— Пока у меня нет больше к вам вопросов. Если что-нибудь появится, не сочтите за труд позвонить в уголовную полицию. Давайте тем не менее уточним. Слуги со второго этажа разделяют чувства служащих конторы к госпоже Сабен-Левек?
— Да. Особенно кухарка. Мари Жалон работает в доме уже сорок лет, она знала господина Жерара еще ребенком и буквально ненавидит ее.
— А остальные?
— Терпят ее присутствие, не больше. Кроме горничной Клер Марель: она предана хозяйке и раздевает ее перед тем, как уложить в постель, когда та валяется на полу.
— Благодарю вас.
— Вы собираетесь начать следствие?
— Козырей у меня для этого маловато. Буду держать вас в курсе дела.
Мегрэ вышел из конторы и около станции метро Сольферино решил заглянуть в кафе. Коньяк он заказывать не стал — комиссар возненавидел его надолго, а ограничился большой кружкой очень холодного пива.
— Есть у вас телефонные жетоны?
Он прикрыл за собой дверь кабины и принялся искать номер телефона мэтра Бернара д'Аржана, у которого, по словам Натали, она работала до замужества. В телефонной книге его не значилось.
Мегрэ допил свое пиво и, остановив такси, назвал шоферу адрес на у яйце Риволи.
— Подождите меня. Я недолго.
Мегрэ зашел в привратницкую, которая была похожа на небольшую гостиную. Привратником оказался седовласый мужчина.
— Будьте добры, мэтр д'Аржан?..
— Он уж лет десять, как умер.
— Вы уже работали здесь тогда?
— Я тут уже тридцать лет.
— Кто занял его контору?
— Это больше не адвокатская контора, а бюро архитектора господина Мажа.
— Из старого персонала там кто-нибудь остался?
— У мэтра д'Аржана была только старенькая секретарша, она ушла на пенсию и вернулась в родные места.
— Вы не знали такую мадемуазель Фрасье?
— Хорошенькая брюнетка, она была все время чем-то возбуждена? Она работала у мэтра д'Аржана лет двадцать тому назад. Работа ей не нравилась, и она пробыла в конторе не больше года. Не знаю, что с ней сталось.
Хмурясь, Мегрэ снова уселся в такси. Разумеется, следствие только начиналось, но начиналось оно не лучшим образом: зацепиться было не за что. Кроме того, надо было соблюдать тайну, так как нотариус мог прекрасным образом объявиться не сегодня завтра.
Солнце скрылось за домами. Похолодало, и Мегрэ пожалел, что оставил демисезонный плащ в кабинете.
Он остановил такси на углу набережной Орфевр и бульвара дю Палэ: ему снова захотелось пива.
То и дело он возвращался мыслями к Натали, этой странной г-же Сабен-Левек: интуиция подсказывала комиссару, что знает она намного больше, чем сообщила ему.
Он вернулся к себе в кабинет, к своим трубкам, набил одну из них, подошел к двери в инспекторскую. Лапуэнт печатал на машинке. Жанвье уставился в окно. Люкас был занят телефонным разговором.
— Жанвье, Лапуэнт. Зайдите оба ко мне.
Жанвье тоже понемногу начинал стареть и обзаводиться брюшком.
— Ты свободен, Жанвье?
— В настоящий момент ничего важного. Я разделался с юным похитителем машин…
— Хватит пороху провести ночь на улице?
— Почему бы и нет?
— Как только сможешь, отправишься на бульвар Сен-Жермен и будешь наблюдать за домом 207-а. Если женщина, описание которой я тебе дам, выйдет оттуда, пойдешь за ней. Тебе стоит иметь в своем распоряжении машину.
Это довольно высокая, очень худая брюнетка с остановившимся взглядом и нервным тиком. Если она выйдет из дому, то наверняка пойдет пешком, хотя у нее есть шофер и две машины. Одна из них «бентли», другая — «фиат».
Скажи Лурти, чтобы он сменил тебя завтра утром, и передай ему инструкцию.
