Джон Карр - Дом на Локте Сатаны. Темная сторона луны
Казалось, будто он выплеснул ведро холодной воды в лицо своего спутника.
– Одну минуточку! – захлебнулся доктор Фелл, задыхаясь и хватая ртом воздух. – Не могли бы вы повторить еще раз, пожалуйста? Если призрак старого пирата все еще сторожит кое-кого, чтобы ЧТО?..
– Это лишь легенда, магистр. Правда, основанная на факте, но все остальное – только слухи и сплетни; все остальное в тумане.
– В тумане или в лунном свете, мой мальчик, давайте послушаем!
Алан сосредоточился на дороге.
– Первого Мэйнарда, получившего землю от лордов-владетелей провинции Каролина (в 1685 году, насколько я помню), звали Ричардом. Имена Ричард, Генри и Люк повторяются в роду до нынешнего времени.
Уже немолодой человек, наш первый Ричард, похоже, был в известном смысле сорвиголовой. Он купил пятьсот акров на северном берегу острова Джеймс, потом женился, завел семью и осел, занявшись выращиванием риса и хлопка. А потом началась его жестокая вражда с Большим Натом Скином.
Натаниэль Скин, хотя и достойного происхождения и образования, был самым отъявленным головорезом со всклокоченной бородой. Он плавал с пиратами и жил у индейцев; впрочем, никто не мог доказать первого, а последним он даже хвастался. Он жил тогда в каменной хижине рядом с болотом на южном берегу острова, неподалеку от места, где сейчас находится пляж Каприз. Нам неизвестно, за что он возненавидел Ричарда Мэйнарда и угрожал (цитирую) «выпустить из него кишки». Впрочем, Ричард отвечал ему тем же самым.
Джозеф Мортон, губернатор колонии Чарлз-Таун, искал повода избавиться от Скина. Годы шли, повод нашелся. У Большого Ната было две жены-индианки, по существу просто рабыни, закон же запрещал рабство для индейцев. В один из дней 1692 года губернатор Мортон отправил своего военного помощника, капитана Уэринга, передать Скину документы о высылке и выставить его вон. Капитан Уэринг перебрался с материка на остров в маленькой лодке, но не знал, где ему найти Скина. Ричард Мэйнард вызвался его проводить.
Они скакали по едва видневшейся тропинке – единственной островной дороге в то время. Не успели они спешиться, как Большой Нат Скин выскочил из дома с оружием в руках. Не обращая внимания на губернаторского офицера, он направил весь свой яд на старого врага. Швырнув оружие к ногам Ричарда, он пробурчал что-то, прозвучавшее как вызов, который ни один Мэйнард не смог бы не принять, и разразился проклятьями.
На тех одиноких песках вблизи болота, должно быть, была исполнена настоящая боевая пляска. Он дрались по-индейски, на ножах и томагавках, нож в правой руке, а томагавк – в левой.
У Ричарда Мэйнарда, хорошего фехтовальщика, непривычного к такой мясницкой работе, была либо большая скорость, либо большая удача. Не обладая особой щепетильностью, он не возражал против ножей. Но расколоть череп человека с помощью томагавка казалось ему проклятым варварством. Отразив первые удары Скина, он словно потерял голову и ринулся в бой.
Томагавк, как вам известно, представляет собой всего лишь маленький топорик с плоской поверхностью, без головки на стороне, противоположной острию. Даже тупой конец был смертоносен. Скин снова ринулся, пытаясь ударить ножом вверх, целясь в живот своему противнику. Когда томагавк повернулся в его руке, тупым концом внутрь, Ричард сильно стукнул по правой стороне головы Скина. Тот не смог парировать удар рукой, вооруженной ножом; он лишился чувств, а пока падал, Ричард заколол его в сердце.
Большого Ната похоронили на краю болота, там, где он упал. Капитан Уэринг был свидетелем всей сцены; так называемый «суд» над Ричардом Мэйнардом имел мало общего с правосудием. Присяжные освободили его чуть ли не с радостью и уж совершенно определенно поблагодарили за то, что Скина похоронили по христианскому обряду. До сих пор рассказ этот был абсолютно правдив, он подтверждается записями; вы можете увидеть их, с подписью и печатью. Но потом, доктор Фелл… потом…
Доктор Фелл, до сих пор сосредоточенно внимавший рассказу, скосив глаза, на этом месте не выдержал.
– С образцовым терпением, – проговорил он, – я выслушал рассказ об этом вполне сносном примере сенсационализма. И с большой радостью продолжу слушать. До сих пор, однако, я не заметил никакой загадки, которая не позволяла бы кому-либо спать по ночам.
– Ричард Мэйнард, говорят, не спал по ночам.
– Да?..
– Снова пронеслись года, – продолжал Алан. – Очевидно, от Большого Ната Скина не осталось и следа. Его хижина развалилась, жены его возвратились в свое племя тускарора. За исключением наплыва переселенцев, остров Джеймс мало изменился. Зато постепенно менялся Ричард Мэйнард.
Никогда и не обладавший добродушием, он стал таким мрачным и нервным, что его дети боялись и приближаться к отцу. Любому, кто готов был его выслушать, он жаловался, будто что-то или кто-то повсюду следует за ним по пятам. Он подпрыгивал до потолка, если дверь внезапно отворялась; он боялся сумерек и не выносил ночь.
В один из дней 1698 года он вновь поскакал на другую сторону острова. Никто не знал, зачем он туда поехал. Его лошадь той ночью вернулась, он нет. На рассвете его тело нашли в болоте в нескольких сотнях ярдов к северу от могилы Большого Ната. Правая сторона его головы была пробита, причем не режущим лезвием, а словно несколькими ударами тупого конца томагавка. На мягкой грязной земле вокруг отыскались его собственные следы, только его следы. Какого бы то ни было оружия не нашли.
Такова эта история, доктор Фелл. Делайте с ней что хотите. Я приношу извинения за подобные глупости. Но и живой Натаниэль Скин ни для кого не был подходящей компанией, а уж мертвый…
Доктор Фелл плотно зажмурил глаза и втянул в себя воздух.
– Стоп! – прогудел он. – Я думаю о том, что услышал… Разве не послужила продолжением этой истории другая, очень похожая, случившаяся около ста лет назад?
– Если вы имеете в виду коммодора Люка Мэйнарда в 1867 году, то у нас почти так же мало свидетельств и о нем.
– Почти так же мало свидетельств? Архонты афинские! Ведь наверняка уже существовали газеты?
– О да. Но…
– Но – что?
– Коммодор Люк Мэйнард, мрачный сорвиголова и убежденный конфедерат, командовал одним из тех южных рейдеров, которые причинили такой урон торговле Федерации. Каждый слышал о боевых кораблях конфедератов «Флорида» и «Алабама». Люк Мэйнард командовал боевым кораблем конфедератов «Пальметто», так же, как и другие, построенным в Англии и оснащенным пушками в порту вдали от берегов Британии. В конечном итоге с ним разобрался боевой корабль федералистов «Понтиак», с гораздо большим тоннажем и огневой мощью; два корабля потопили друг друга во время схватки неподалеку от Ямайки в 1864 году. Люк Мэйнард оставался на своем посту, когда корабль пошел ко дну, но его подобрала лодка сторонников Конфедерации из Порт-Рояля.
