Кен Фоллетт - Обратный отсчет
Тем не менее и в ЦРУ Энтони Кэрролл оставался чрезвычайно влиятельной фигурой, возглавляя отдел технического обеспечения – эта благопристойная вывеска скрывала подслушивание телефонов, проникновение в жилые и служебные помещения и другую незаконную деятельность. У Энтони были враги – тупые чинуши, которым не нравилось, что государственное учреждение проводит секретные операции. Стоит ему допустить малейшую ошибку, и они его уничтожат. А сегодня он подставил себя под удар как никогда прежде.
Входя в здание, он постарался отбросить тревожные мысли и сосредоточиться на главной проблеме – докторе Клоде Лукасе, известном как Люк, самом опасном человеке в Америке, угрожавшем всему тому, чему Энтони посвятил свою жизнь.
Он почти всю ночь провел на работе и съездил домой лишь затем, чтобы побриться и сменить рубашку.
– Мистер Макселл ждет у вас в кабинете, сэр, – сообщил ему охранник в вестибюле.
Энтони недовольно нахмурился. Пит Макселл должен сейчас быть с Люком. Неужели произошло что-то непредвиденное? Он бегом поднялся по лестнице.
Пит сидел на стуле перед столом Энтони, по-прежнему одетый в лохмотья, разводы грязи на лице частично скрывали багровое родимое пятно. При виде шефа Пит испуганно вскочил.
– Что случилось? – спросил Энтони.
– Люк решил, что ему хочется побыть одному. Но все в порядке. Саймонс держит его под наблюдением, Беттс подстраховывает.
– Как у Люка с памятью?
– Совершенно ничего не помнит.
Энтони снял пальто и сел за стол. Люк опять создает проблемы, но Энтони этого ожидал и заранее подготовился.
Он посмотрел на Макселла. Пит – хороший агент, знающий свое дело, осторожный и фанатически преданный начальнику. Однако ему не хватает опыта.
– Расскажи мне подробно, что произошло.
Пит сел на стул.
– Он, как проснулся, стал орать: «Кто я?» – в общем, вел себя как помешанный. Потом спросил, кто я такой, и я сказал: «Пит». Это вышло само собой, я думал только о том, как сделать, чтоб он перестал орать. Потом, как мы договорились, отвел его в бесплатную столовку при церкви, но он все время задавал умные вопросы.
Энтони кивнул:
– Ничего удивительного. На войне он был нашим лучшим агентом. Он лишился памяти, но его природная интуиция никуда не делась.
– Каждый раз, когда он начинал расспросы о своем прошлом, я пытался уводить его от этой темы, но, по-моему, он разгадал мои уловки.
– Где он сейчас?
– Не знаю. Саймонс позвонит при первой возможности.
– Хорошо. Как только выяснится, где он, отправляйся на подмогу Саймонсу. Нам никак нельзя упустить Люка.
Зазвонил белый телефон, прямая линия. Какое-то мгновение Энтони смотрел на аппарат. Этот номер был известен очень немногим. Он снял трубку.
– Это я, – услышал он голос Элспет. Что там у вас стряслось?
– Успокойся. Все под контролем.
07.30. Уже совсем рассвело, и, хотя улица была запружена людьми, Люк без труда следил за перемещениями человека в серой фетровой шляпе. Но, перейдя на другую сторону Пенсильвания-авеню, он потерял его из виду. И снова подумал, что, возможно, ошибся и никакого хвоста за ним нет. Однако через минуту заметил выходящего из булочной мужчину в оливковом плаще.
Итак, за ним следят двое, время от времени сменяя друг друга. Работают гладко, так что, скорее всего, это профессионалы. Он старался понять, что означает эта слежка. Они могли быть из КГБ или ЦРУ, хотя вряд ли опустившийся бродяга вроде него причастен к шпионажу.
Надо разлучить напарников, решил Люк. Он зашел в табачную лавку и купил пачку сигарет. На улице он обнаружил, что Плащ исчез, зато снова появился Шляпа. Дойдя до конца квартала, Люк свернул за угол.
У тротуара стоял грузовик, водитель сгружал ящики с кока-колой. Люк лег на асфальт и закатился под машину. Глядя из-под грузовика на ноги прохожих, он вскоре увидел синие брюки и коричневые полуботинки Шляпы.
Мужчина обошел грузовик, потом вернулся на тротуар и пустился вдогонку за скрывшимся из виду объектом наблюдения.
Здорово у него получилось. Люк не знал, когда и как он выучился играть в такие игры, но, судя по всему, он знал, как надо уходить от преследования. Выбравшись из-под машины, он поднялся на ноги и огляделся. Далеко впереди он увидел Шляпу. Этот дурак бежал неизвестно за кем.
Люк возвратился на улицу, где последний раз видел Плаща, встал у входа в магазин и вынул из кармана пачку сигарет.
Вскоре показался Плащ. Заметив Люка, он вздрогнул от неожиданности и попытался пройти мимо.
Люк с незажженной сигаретой двинулся ему наперерез.
– Эй, друг. Огонька не найдется?
Плащ на секунду растерялся, но тут же вспомнил о своей роли случайного прохожего.
– Конечно. – Сунув руку в карман, он достал книжечку, оторвал от нее спичку и зажег ее.
– Ты ведь меня знаешь, да? – спросил Люк.
Мужчина словно лишился дара речи, и только когда горящая спичка обожгла ему пальцы, он вышел из оцепенения.
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Ты ведь за мной следишь. Ты должен знать, кто я такой.
– Ни за кем я не слежу. – Он попробовал обойти Люка, но тот преградил ему дорогу. – Пожалуйста, оставьте меня в покое.
В отчаянии Люк схватил его за лацканы плаща и резким движением прижал к витрине, так что задребезжало стекло.
– Убери свои грязные руки, – сказал сыщик.
– Кто я? – закричал Люк. – Отвечай! Кто я?
– Мне-то откуда знать.
Люк взял его за горло.
– Я заставлю тебя ответить.
За спиной у Люка раздался испуганный голос:
– Эй, что тут происходит?
Люк опустил руки. Оливковый плащ отошел на пару шагов.
– Сумасшедший. У тебя просто не все дома.
– Врешь! – крикнул Люк, бросаясь на сыщика. Но тот уже развернулся и побежал прочь.
Первым желанием Люка было догнать его, однако он не стал этого делать. Какой смысл?
Он повернул в сторону, противоположную той, где скрылись оба его преследователя. «Замечательно, – сказал он себе. – И чего ты добился? Ровным счетом ничего».
И снова он был один.
08.00. Доктор Вилли Джозефсон опаздывала. Она уже помогла матери подняться с постели, надела ей слуховой аппарат, усадила за стол и дала ей кофе. Затем разбудила семилетнего Лэрри и, велев принять душ, вернулась на кухню.
Ее мать, маленькая, пухлая старушка, которую родные звали Бекки-Ма, включила радио на полную громкость. Перри Комо пел «Поймай упавшую звезду». Вилли сунула в тостер два кусочка хлеба для матери, насыпала в тарелку кукурузных хлопьев для Лэрри и залила их молоком. Потом сделала бутерброд с арахисовым маслом и вареньем. Коробку с бутербродом она положила в школьный портфель сына вместе с бейсбольной перчаткой, подарком отца.
