Эллери Квин - Таинственный цилиндр
При его появлении заметно изменилось и поведение подчиненных. Доил потихоньку стушевался и отступил в угол, к выходам из зала с левой стороны. Сержант-детектив Велье, который только что склонялся к трупу, цинично и холодно окидывал взором толпу и совершенно не обращал внимания на грозящую разразиться массовую истерику, сразу же слегка расслабился — так, как будто был счастлив уступить место в самом центре сцены, в свете всех прожекторов и отойти на второй план. Полицейские в форме, которые охраняли выходы из зала, с подчеркнутым старанием отдали честь. Публика, буквально минуту назад полная возмущения, ропщущая и возбужденная, вдруг, сама не ведая почему, с облегчением опустилась в свои кресла.
Инспектор Квин подошел к Велье и подал ему руку. — Честное слово, мне жаль, Томас, мальчик мой. Я слышал, ты уже совсем собрался домой, когда все это стряслось, — сказал он негромко, повернулся и наградил отеческой улыбкой Доила. Затем с некоторым состраданием поглядел на человека, лежавшего на полу.
— Томас, все выходы охраняются? — спросил он.
Белье кивнул.
Квин с интересом оглядел весь зал — много времени ему на это не потребовалось. Затем тихо задал Велье какой-то вопрос, в ответ на который тот опять кивнул. После этого инспектор поманил к себе Доила.
— Доил, где те люди, которые сидели вот на этих местах?
Он указал на три кресла рядом с креслом покойного и на четыре пустых кресла прямо перед ним.
Полицейский, кажется, растерялся.
— Я тут никого не видел, инспектор…
Квин постоял несколько секунд, затем отослал Доила; и негромко сказал Велье:
— И все это в переполненном зале. Не стоит об этом забывать.
Велье недоуменно поднял брови.
— Я еще просто не вник в это дело по-настоящему, — дружелюбно продолжал инспектор. — Все, что я вижу пока — один мертвец и толпа потных людей, которые шумят изо всех сил. Распорядитесь, пусть Хессе и Пиготт наведут порядок.
Велье передал приказ двум мужчинам в штатском, которые появились в театре вместе с инспектором. Те проложили себе дорогу в конец зала, раздвинув толпу в стороны. За детективами в штатском следовали полицейские. Актерам тоже пришлось отступить назад. В середине зала меж рядами протянули толстый шнур и в образовавшееся между ними пространство препроводили примерно пятьдесят мужчин и женщин. Люди инспектора встали рядом и велели каждому из зрителей предъявить билет, а затем пройти на место, в нем указанное. Спустя пять минут никто из публики уже не стоял на ногах. Актеров попросили временно оставаться за шнуром.
Инспектор Квин опустил руку в карман пальто, осторожно Извлек оттуда коричневую украшенную резьбой табакерку и с явным наслаждением понюхал табаку.
— Вот так-то лучше, Томас, — сказал он довольно. — Ты же знаешь, как меня раздражает этот шум… У тебя есть хоть малейшее представление, кто этот бедняга на Полу?
Велье покачал головой.
— Я за него еще не брался, инспектор, — сказал он. — Я тут появился всего на несколько минут раньше вас. Кто-то из участка на 47-й улице позвонил мне и сообщил о том, что Доил просит помощи. Кажется, Доил тут взял все дело в свои руки. Лейтенант сильно его нахваливал.
— Ах, вот как, — сказал инспектор. — Доил! Подойдите, Доил!
Полицейский подошел и отдал честь.
– Что здесь… — сказал невысокий седовласый человек, удобно располагаясь в кресле, — что здесь конкретно произошло, Доил?
— Все, что я могу сказать, — начал Доил, — это то, что за несколько минут до конца второго акта вот этот человек… — он указал на Пьюзака, который с невыразимо жалобным видом стоял в углу, — …вот этот человек подбежал ко мне сзади — к тому месту, откуда я смотрел спектакль, и сказал: «Офицер, убили человека!.. Убили!» Он чуть не плакал, прямо как ребенок, я даже подумал, что он пьян. Но быстро подошел сюда. Было темно, на сцене кричали и палили вовсю. Я увидел этого парня на полу. Я не стал его трогать, только пощупал пульс — там уж никакого пульса не было. Чтобы знать наверняка, что с ним закончено, я спросил, нет ли в зале врача, и отозвался некий доктор Статтгард.
Инспектор Куш внимательно слушал, сдвинув, словно попугай, голову набок.
— Отлично, — сказал ой. — Отлично, Дойл. Я допрошу доктора Статтгарда позже. Что случилось потом?
— Потом, — продолжал полицейский, — потом я оная билетершу, которая стояла в проходе, в кабинет директора театра Пандора. Луи Панцер — вон там, прямо впереди. Он — директор.
Квин поглядел на Панцера, который в нескольких метрах от них, в задней части зала разговаривал с Нельсоном, и кивнул.
— Значит, это — Панцер. Хорошо… Хорошо… Эллери! Ты получил мое сообщение?
Он рванулся вперед, отодвинул Панцера, скромно посторонился, и хлопнул по плечу высокого молодого человека, который незаметно вошел через главный вход и теперь не спеша оглядывал зад. Старший взял младшего под руку.
— Я доставил тебе беспокойство, сын мой? Какой книжный магазин ты сегодня вечером обследовал? Нет, в самом деле, Эллери, я рад, что ты здесь!
Он полез в карман, снова достал табакерку я взял понюшку табаку — настолько изрядную, что даже чихнул.
— Собственно говоря, — ответил Эллери, не переставая озираться, — я не могу вернуть тебе комплимент. Ты в самом деле вытащил меня сюда из настоящего книжного рая. Я даже уговорил хозяина продать мне бесценное первоиздание Фальконе — попросил отложить его, потому что у меня с собой не было нужней суммы, и собрался в управление — занять у тебя. Позвонил туда — и вот я здесь. Первоиздание Фальконе! Ну ладно. Оно от меня никуда не денется, думаю.
Инспектор тихо усмехнулся.
— Вот если бы речь шла о старинной табакерке, меня бы это, может, и заинтересовало. Пойдем-ка. Похоже на то, что мы нынче вечером будем заняты еще кое-чем.
Он взял сана под руку, я они на нравились к небольшой труппе людей слева от них Эллери Квин был почти на голову выше отца. У него были широкие плечи и размашистая походка. Одет он был в темно-серый костюм, а в руках держал легкую тросточку. Очки без оправы, красовавшиеся у него на носу, казалось не очень соответствовали его атлетическому виду. Но лоботомние черты лица и ясные глаза выдавали а нем скорее человека духа, чем человека деда.
Они присоединились к собравшимся вокруг тела. Велье уважительно приветствовал Эллери. Тот перегнулся через сшивку сиденья, добросовестно оглядел трость и отошел.
— Итак, продолжайте. Доил, — живо сказал инспектор. — Вы, стало быть, осмотрели труп, задержали человека, который его обнаружил, к пригласили директора театра… Что потом?
