Колин Декстер - Убийство на канале
– Мистер Хорс[4]? Мистер Хорс, не так ли? – слезящиеся глаза близоруко сощурились в направлении пластмассовой таблички, а рот с искусственной челюстью растянулся в улыбке.
– Морс! – отозвался Морс. – «МО…»
– Знаете ли, мне кажется, что ваше имя написали с ошибкой, мистер Хорс. Мне придется постараться, чтобы не забыть сообщить…
– Морс! МОРС!
– Да, но, понимаете ли, этого надо было ожидать. Они мне уже сообщили, что Уилфриду, ему оставалось всего несколько дней. А ведь мы все путники, не так ли? Приближаемся туда с каждым днем.
Да, да, исчезай! Я умираю от усталости, не видишь что ли?
– Пятьдесят два года, и все время вместе.
Морс с опозданием осознал, кем она была, и теперь уже кивнул с большим сочувствием:
– Достаточно времени!
– Знаете ли, ему здесь нравилось… Он был так вам всем благодарен…
– Боюсь, что я… я поступил сюда только пару дней назад.
– Именно поэтому он хотел поблагодарить вас всех – всех его здешних старых друзей. – У нее был точеный, аккуратный выговор и дикция учительницы по латыни на пенсии.
– Он был утонченным человеком… – начал Морс с известным отчаянием. – Мне бы очень хотелось получше с ним познакомиться. Но, как я сказал вам, я тут всего несколько дней… проблемы с желудком – ничего серьезного…
Слуховой приборчик пронзительно запищал в ответ на какой-то невидимый внутренний контакт, и пожилая дама начала безрезультатно вертеть колесики аппарата.
– Именно поэтому – (теперь она начала чеканить слова) – я вам принесла эту небольшую книгу. Он так ею гордился. Он не говорил этого естественно – но гордился. Она отняла у него много времени и день, когда я ее отпечатала, был для него одним из очень счастливых дней.
Морс кивнул с благодарностью, когда она подала ему тонкую брошюру в обложке бутылочно зеленого цвета.
– Очень мило с вашей стороны, потому что, как я уже сказал, я здесь едва…
– Уилфрид был бы так доволен.
О, Боже мой!
– И вы пообещаете, что прочтете ее, ведь так?
– О, да, разумеется!
Старая леди еще раз повертела трещавший слуховой аппарат, улыбнулась беспомощно с видом закованного в цепи ангела, изрекла «До свидания, мистер Хорс!» и отправилась выражать неувядающую благодарность к пациенту на соседней кровати.
Морс бросил незаинтересованный взгляд на только что подаренную тонкую книжицу – она содержала не более… сколько? – может быть, двадцати страниц. Позднее непременно, как и обещал, он ее просмотрит. Завтра, может быть. В данный момент он и помыслить не мог ни о чем другом кроме, как закрыть усталые глаза. Он положил «Убийство на Оксфордском канале» Уилфрида М. Денистона в тумбочку поверх «Весов несправедливости» и «Синего билета» – три новые книги, которыми его снабдили к сегодняшнему дню. Да, завтра…
Почти немедленно он погрузился в глубокий сон. Ему снилась долгая скачка на лошади по полям его детства, куда-то туда, где у далекой линии финиша сидела блондинка топлесс с ремнем и серебряной пряжкой на талии, подмигивавшая ему и поднимавшая левой рукой кружку пива с шапкой белой пены.
Глава пятая
Поэзия Суинбёрна убаюкивает и уносит вдаль, даря летаргическое забвение и заставляя читателей забыть в чем смысл произведения, и есть ли в нем смысл вообще.
Альфред Остин, «Обуздывая Пегаса»Эндоскопия, проведенная под легким наркозом в десять часов следующего утра (понедельник), убедила хирургов больницы «Джон Редклиф», что в случае с Морсом скальпель наверняка излишен. Кроме того их прогнозы были умеренно обнадеживающими, при условии, если пациент сумеет наладить более щадящий режим воздержания и трезвости в предстоящие месяцы (или годы). И еще, в знак их сдержанного оптимизма этим же вечером пациенту разрешалось дать пищу в виде половины чашки бульона и порции ванильного мороженого. Никакие фирменные блюда из самых изысканных à la carte menu не вызвали бы у Морса такого восхищения, с которым он встретил вышеназванные яства.
Льюис представился Несси – сестре Маклейн – в 19:30, и был пропущен кивком через ее таможню, без улыбки, но и без необходимости декларировать открытку с благопожеланиями (от секретарши Морса), тюбик ментоловой зубной пасты (от миссис Льюис) и чистое полотенце (от того же источника). Довольные оба, они поболтали о том-о-сем минут десять, после чего у Льюиса возникло впечатление, что его шеф быстро идет на поправку.
Прекрасная Фиона появилась за минуту до окончания визита, поправила подушку у Морса и поставила графин с холодной водой на его тумбочку.
– Красавица, – прокомментировал Льюис.
– Вы женатый мужчина, забыли что ли?
– Прочли что-нибудь? – Льюис кивнул в направлении тумбочки.
– А почему спрашиваете?
Льюис ухмыльнулся:
– Так ведь моя жена… она удивляется, правда ли вы…
– Я ее уполовинил, так и передайте ей. Читается на одном дыхании.
– Вы же не серьезно…
Морс рассмеялся – по-настоящему, беззаботно, без боли. Здорово, что рядом был Льюис. Озадаченный до некоторой степени Льюис обрадовался, что нашел страдальца в таком хорошем настроении.
Внезапно возле кровати, у правого края возникла сестра Маклейн.
– Кто принес графин с водой? – спросила она мягким и одновременно угрожающим голосом.
– Все в порядке, сестра, – начал Морс – доктор сказал, что…
– Сестра Велч! – Зловеще тихие слова ясно слышались во всей палате, и Льюис уставился в пол, краснея от стыда, пока стажерка сестра Фиона Велч осторожно приближалась к кровати Морса, где и получила строгое замечание от вышестоящей инстанции. Неограниченное количество жидкости пациент сможет получить только на следующее утро – но не раньше. Стажерка, что – не прочла предписание? Неужели ей не ясно, что ни одна больница не может функционировать нормально при такой распущенности? И если в данном случае это было не так уж важно, то в следующем может стать вопросом жизни и смерти?
Еще одно неприятное происшествие. Льюис продолжал испытывать горькое чувство, когда спустя несколько минут попрощался со своим шефом. Сам Морс оставался молчалив во время инцидента, ничего не сказал он и сейчас. Никогда, думал он, никогда я не стал бы так грубо ругать своего сотрудника при посторонних; но сразу же с раскаянием припомнил, что достаточно часто делал именно это… О, Боже мой! Все равно, он с удовольствием перемолвился бы несколькими словами с получившей головомойку Фионой, прежде чем закончится ее смена.
