Раймонд Чэндлер - Высокое окно
— Все в порядке? — осведомился я. — Пульс и дыхание нормальные? Влажное полотенце на голову не желаете?
Он не скривил губы только потому, что сделал это раньше, еще когда вошел.
— Частный детектив, — процедил он. — Первый раз вижу. Хлопотное, надо полагать, дело: в замочную скважину подглядывать. Грязное белье ворошить и все прочее.
— Вы ко мне по делу пришли? — спросил я. — Или языком болтать?
Он состроил кислую мину, словно графиня на балу у пожарника.
— Меня зовут Мердок. Надеюсь, мое имя вам что-нибудь говорит?
— Не заставили себя ждать, — заметил я и начал набивать трубку.
Мердок внимательно следил за мной.
— Насколько я понимаю, — медленно проговорил он, — вас наняла моя мать. Она дала вам чек.
Я набил трубку, зажег ее, раскурил и, откинувшись назад, выпустил дым через правое плечо в открытое окно. И ничего не ответил.
Он еще сильнее подался вперед и серьезно сказал:
— Я понимаю, скрытность — ваша профессиональная черта, но я не гадаю. Сорока на хвосте принесла. Видавшая виды сорока — вроде меня. Так что я знаю не меньше вашего. Теперь ясно?
— Допустим. И что дальше?
— Вас наняли найти мою жену, верно?
Я фыркнул и усмехнулся.
— Марло, — сказал он еще серьезнее, — мне очень жаль, но, боюсь, мы не поладим.
— Я этого не перенесу.
— Простите, но вы ведете себя как последний хам.
— А вы как первый.
Он опять откинулся назад, не спуская с меня бесцветных глаз. Поерзал, пытаясь сесть поудобнее. Сколько посетителей безуспешно пыталось устроиться на этом стуле. Надо будет как-нибудь самому попробовать. Может быть, я теряю из-за него клиентов.
— Не понимаю, зачем матери искать Линду? — медленно спросил он. — Она ее на дух не переносит. Мать — Линду, я имею в виду. Как раз Линда к матери относилась нормально. Что вы о ней скажете?
— О вашей матери?
— О ком же еще? Ведь с Линдой вы не знакомы, не так ли?
— Секретарша вашей матери сильно рискует потерять работу. Болтает лишнее.
— Мать ничего не узнáет, — возразил он, покачав головой. — Ей все равно без Мерл не обойтись. Надо же на ком-то отводить душу. Она может накричать на нее, даже дать ей пощечину, но обойтись без нее не в состоянии. Что вы о ней думаете?
— На любителя.
Он нахмурился.
— Я про мать спрашиваю. При чем тут Мерл — девушка как девушка.
— Вы на редкость наблюдательны.
Он так удивился, что чуть не забыл стряхнуть ногтем пепел. Но не настолько, чтобы попасть в пепельницу.
— Так что мать? — терпеливо спросил он.
— Отличная старая полковая лошадь. Сердце из чистого золота, вот только до него не докопаться.
— Но зачем ей искать Линду? Не могу понять. Да еще нанимать детектива. Мать ненавидит тратить деньги. Это у нее в крови. Зачем ей понадобилась Линда?
— Понятия не имею. А с чего вы взяли?
— Я вас так понял. И Мерл…
— Мерл — фантазерка. Это ей померещилось. Черт побери, она сморкается в мужской носовой платок. Уж не в ваш ли?
Он покраснел.
— Глупости. Послушайте, Марло, пожалуйста, не упрямьтесь, расскажите, как обстоит дело. Много я вам дать, к сожалению, не могу, но пару сотен…
— Не злите меня. И вообще, я не имею права говорить с вами. Приказ.
— Но почему же?
— Не задавайте вопросов, на которые у меня нет ответов. И не задавайте вопросов, на которые у меня есть ответы. Я все равно ничего не скажу. Вы что, с луны свалились? Неужели вы думаете, что человек моей профессии станет говорить о своей работе с первым встречным?
— Если человек вашей профессии, — злобно сказал он, — отказывается от двухсот долларов, значит, творится что-то неладное.
Я и это пропустил мимо ушей. Взял из пепельницы толстую красную спичку и поднес к глазам. Тонкие желтые грани, белая этикетка с надписью: «Розмонт. X. Ричардс З…» — остальное обгорело. Я переломил спичку пополам, соединил концы и швырнул ее в мусорную корзину.
— Я люблю свою жену, — неожиданно сказал он, обнажив белые крепкие зубы. — Звучит пошло, но это так.
— Они жили счастливо и умерли в один день.
— А вот она меня не любит, — процедил он сквозь зубы. — И не удивительно. Последнее время мы не ладили. Она привыкла к веселой жизни. А у нас, у нас ей было скучно. Мы не ссорились. Линда умеет держать себя в руках. Но от такого мужа, как я, радости мало.
— Не скромничайте.
Его глаза заблестели, но он сдержался.
— Я нехорош собой. Немолод. Послушайте, Марло, вы как будто человек приличный. Я знаю, мать не станет просто так выбрасывать на ветер 250 долларов. Может, дело не в Линде. Может, тут что-то еще. Может… — Он запнулся, а потом, смотря мне прямо в глаза, медленно произнес: — Может быть, дело в Морни.
— Очень может быть, — оживился я.
Он поднял перчатки, ударил ими по столу и положил их опять.
— Тут я действительно свалял дурака, — сказал он. — Но я не мог предположить, что она узнает об этом. Очевидно, Морни звонил ей. А ведь обещал не говорить.
Все ясно.
— И сколько же вы ему должны? — спросил я. Ясно, да не совсем. Он опять заподозрил что-то неладное.
— Возможно, он звонил и все ей рассказал. Он — ей, а она — вам, — неуверенно произнес он.
— Тогда, может быть, дело не в Морни. — Мне вдруг очень захотелось выпить. — Мало ли. Но если все-таки дело в Морни, сколько вы ему должны?
— Двенадцать тысяч, — ответил он, опустив глаза и покраснев.
— Угрожает?
Он кивнул.
— Пусть получает деньги по фиктивным векселям, — сказал я. — Что он собой представляет? Опасен?
Он опять поднял голову. И с решительным видом сказал:
— Думаю, да. Все они одинаковы. В свое время играл злодеев в кино. Смазливый. Из породы соблазнителей. Но не подумайте ничего такого. Просто Линда работала у него в клубе, как работают официанты или оркестр. Если вы ищете Линду, найти ее будет непросто.
Я вежливо хмыкнул.
— Можно узнать почему? Надеюсь, ее не закопали в саду?
Мердок вскочил, его бесцветные глаза вспыхнули гневом. Облокотившись на стол, он довольно плавно взмахнул правой рукой и извлек небольшой автоматический пистолет 25-го калибра с рукояткой из орехового дерева. Родной брат того, который я обнаружил в столе у Мерл. Его дуло грозно уставилось на меня. Я не пошевелился.
— Тот, кто обидит Линду, будет иметь дело со мной, — пригрозил он.
— Нашли чем испугать. Вы бы лучше настоящим пистолетом обзавелись, а то из этой игрушки только по мухам стрелять.
Он спрятал пистолетик во внутренний карман, пристально посмотрел на меня, взял со стола перчатки и направился к двери.
