Николас Блейк - Голова путешественника. Минута на убийство (сборник)
– Вы хотите сказать, что он намеревался поступить по-джентльменски и добровольно вернуть Освальду его состояние?
– Отчасти да, – кивнул Найджел. – Но еще он хотел защитить жену. Он сразу понял, что Освальд может причинить Джанет не меньше неприятностей, чем она ему: ведь она замешана в инсценировке самоубийства. Я предполагаю, что Роберт хотел усадить все заинтересованные стороны за круглый стол и спокойно обсудить пути к достижению взаимоприемлемого решения, компромисса. Во всяком случае, он хотел быть уверен, что Освальд не собирается доносить на Джанет, и в качестве платы за его молчание обещал, что самого Освальда не будут преследовать в связи с делом Мары; возможно, он обещал ему еще и денег. Вы со Слингсби ничего не нашли в Сомерсете?
– Нашли. И то, что мы нашли, говорит в пользу вашей версии. Но пока о-очень неубедительно.
Блаунт вкратце изложил результаты, полученные инспектором Слингсби. Идя по следам десятилетней давности, которые никуда не привели еще тогда, когда полиция в первый раз проводила следствие, инспектор допросил десятки людей в приморской деревушке, где находился летний домик Освальда. Переговорив со всеми, кто жил там во время исчезновения Освальда, и не найдя в их показаниях ничего нового по сравнению с данными предварительного следствия, Слингсби с достойным восхищения упрямством приступил к поискам людей, которые за годы, прошедшие с того печального события, покинули деревню. Его настойчивость в конце концов была вознаграждена, и он напал на след некой мисс Элизы Хенхэм.
В 1942 году, после смерти брата, эта женщина переехала в одну из деревень близ Бриджуотера. Ее брат был резервистом военно-морского флота и погиб при налете фашистской авиации на конвой в Средиземном море. Сама Элиза Хенхэм умерла совсем недавно, всего каких-то несколько недель назад, но в ее доме нашли спрятанные в укромной месте деньги – сто пятьдесят фунтов, причем мелкими купюрами. Как всем было известно, они с братом жили уединенно, ни с кем не общались и пользовались в округе дурной славой, а у брата была рыбацкая лодка с мотором, которую иногда нанимал Освальд Ситон для своих гостей.
Дальнейшее расследование показало, что Элиза Хенхэм приобрела домик под Бриджуотером на деньги, полученные от продажи моторной лодки брата, и что, кроме пенсии, у нее не имелось иных источников дохода, а пенсия была невелика, потому что выплачивалась не за мужа, которого у нее никогда не было, а за погибшего брата. В свете вышеизложенного невозможно было объяснить наличие такой суммы денег в мелких купюрах иначе как приняв версию, по которой эти деньги были уплачены ее брату за услуги, оказанные Освальду десять лет тому назад, и с тех пор лежали в кубышке нетронутыми.
В свое время полиция допрашивала этого Джона Хенхэма, но они с сестрой в один голос твердили, что в день исчезновения Освальда Джон спокойно спал у себя дома. На вопрос, зачем за два дня до этого происшествия к нему заезжала Джанет Лейси, – об этом рассказали его соседи, – Джон Хенхэм ответил, что она просила его организовать рыбалку для гостей Освальда. После исчезновения Освальда полиция, естественно, смотрела в оба, не станет ли кто из местных хозяев лодок швыряться деньгами и вообще вести себя подозрительно. Но Джон Хенхэм был продувной бестией, и его так просто было не поймать.
Таким образом, можно сказать, что собранные доказательства говорили и о многом, и ни о чем. Поскольку ни брата, ни сестры не было уже в живых, да и при жизни они держались очень замкнуто, ни официальные допросы, ни местные сплетницы не могли уже прояснять, откуда у Элизы Хенхэм оказалась такая сумма. Однако Слингсби решил зайти с другого конца и принялся искать подтверждение своей версии в банковских счетах Освальда Ситона, Роберта Ситона и Джанет Лейси. Сначала он уткнулся в глухую стену. Первоначальное следствие уже занималось этим вопросом и не выявило ничего такого, что противоречило бы заключению полиции: никто из этой троицы не снимал крупных сумм со своего счета в дни, предшествовавшие непосредственно исчезновению Освальда; при этом никто из них не имел счетов в других банках.
Приехавший в Сомерсет на подмогу Слингсби суперинтендант Блаунт посоветовал ему поинтересоваться денежными делами старой миссис Лейси, матери Джанет Лейси. Насколько он знал из материалов предыдущего следствия, этим вопросом тогда никто толком не занимался. Слингсби снова принялся за работу, разыскал человека, бывшего в те времена управляющим банком в Редкоте, где старая миссис Лейси по традиции хранила свои деньги, и после консультаций с бывшим и нынешним управляющими раскопал весьма красноречивый для следствия факт.
Оказалось, что за два дня до исчезновения Освальда в редкотское отделение банка из Сомерсета позвонила миссис Лейси. У управляющего тогда создалось впечатление, что старая леди, боясь войны, решила держать свои капиталы при себе. Она просила переслать ей все деньги с ее текущего счета, причем в мелких купюрах, а было у нее триста с лишним фунтов. Управляющий пытался убедить ее, что даже если война начнется на будущей неделе, ее деньги будут в большей безопасности в сейфах банка, чем в чулке у нее под кроватью, но миссис Лейси была на редкость упрямой старухой, так что банку ничего не оставалось, кроме как, получив письменное подтверждение просьбы, выслать ей эти деньги.
И снова полученные доказательства в лучшем случае могли быть названы косвенными. Старая миссис Лейси умерла. Никаких свидетельств тому, что ее триста фунтов сыграли роль в заговоре, результатом которого было исчезновение Освальда, не имелось. Но ведь кто-то посадил Освальда в свою лодку и отвез на берег, и Джанет Лейси обращалась к Джону Хенхэму накануне этого события, и его сестра хранила у себя сто пятьдесят фунтов, происхождение которых невозможно было объяснить никаким иным образом: сумма по тем временам была огромная. Поэтому логично было предположить, что кто-то – возможно, сам Освальд, но скорее всего Джанет – воспользовался страхом миссис Лейси перед войной, заставил ее снять деньги со счета, а затем занял или украл их, чтобы заплатить Джону Хенхэму и обеспечить Освальда наличными. Блаунт предполагал, что после так называемого «самоубийства» Освальда старую леди уговорили помалкивать, пообещав расплатиться с ней из состояния Освальда, как только Роберт, который был к этому моменту уже помолвлен с Джанет, ее дочерью, вступит во владение наследством.
– Итак, – закончил Блаунт свое повествование, – нам пора раскрыть карты.
– Вы имеете в виду миссис Ситон?
– Я имею в виду ее мужа. Дело о преступном сговоре может подождать. Я намерен сначала разобраться с убийством.
