Эллери Куин - Смерть в Голливуде
— Сожалею, что приходится прерывать ваш обед, мистер Приам, — сказал Китс. — Но нам точно так же пришлось отказаться и от своего.
— Еще один кусок, Альфред, — протянул тарелку Приам. Уоллес молча наполнил ее. — Что это?
— Предупреждение номер шесть, мистер Приам, — отвечал Эллери.
Приам вонзил вилку в новый кусок ростбифа.
— Вижу, что от вас просто так не отделаться — почти дружелюбно сказал он. — И когда только вы научитесь оставлять людей в покое?
— Я взял ее, — внезапно вмешался Гроув. — Ее оставили на почтовом ящике и я забрал ее.
— А-а, и ты туда же… — Приам внимательно оглядел своего пасынка.
— Между прочим, я тоже живу здесь, как вам известно. И имею ко всему самое непосредственное отношение. И требую ясности, наконец! — вскипел Гроув.
Приам швырнул тарелку прямо в лицо Маку. Она слегка задела краешек его уха. Мак сжал кулаки и застыл на секунду, весь желтый от ненависти.
— Гроув!
Он отшвырнул бросившуюся к нему мать прочь.
— Роджер, — сказал он очень тихим голосом, — если ты вздумаешь еще раз сделать что-либо подобное… я тебя убью.
— Пошел вон! — голос Приама перешел в рычание.
— Только после того, как уйдет Делия. Где она — там и я. Бог знает, почему она вообще еще не сбежала отсюда куда глаза глядят, но пока она будет здесь, я тоже останусь. Мне от тебя, Роджер, ни черта не надо. Я и сам не пропаду. Но я имею полное право знать, что происходит в доме… Мама, не волнуйся, все в порядке!
Делия хлопотала над его посиневшим ухом. Она торопливо достала платок, ее губы тряслись, а лицо резко постарело. Мак сказал:
— И запомни, Роджер, мои слова. Только попробуй сделать это еще раз!
Уоллес опустился на корточки и стал собирать остатки пиши вперемешку с осколками.
Щеки Приама стали фиолетовыми. Он сжал кулаки и набычился. Взгляд его, уставившийся прямо в глаза Маку, был красноречивее всяких слов.
— Мистер Приам, — любезно начал Эллери, — вам знакомы эти бумаги?
Эллери положил перед Роджером коробку… Тот долго смотрел на груду акций и не двигался. Казалось, он их в упор не видит. Но постепенно на его лице начало проявляться смертельное беспокойство, и по мере его появления краска покидала его щеки, пока не исчезла совсем.
И тогда он схватил одну бумажку, другую, третью… Его громадные ручищи судорожно рыли в коробке, выгребая ее содержимое. Внезапно он весь как-то осел, руки бессильно опали, и он взглянул на свою жену.
— Я помню их. — И добавил со странной многозначительностью. — А ты, Делия?
Она сказала так, будто ее ударили в самое сердце:
— Я?
— Да ты только взгляни на них, Делия, — его голос дрожал от злобы, — если ты с тех пор так ни разу их и не видела, то сейчас у тебя есть такая возможность.
Она приблизилась к его креслу с явным опасением увидеть что-нибудь неприятное для себя, но одновременно приносящее Роджеру массу удовольствия… Если шестое предупреждение и испугало Приама, то сейчас от его страха не осталось видимого следа.
— Ближе, ближе, Делия! — Приам протянул жене один листок. — Он не кусается.
— Что ты еще задумал? — заревел Гроув и рванулся вперед.
— Макгоуэн, вы же сами видели их сегодня утром, — успокоил его Китс. — Ничего страшного. — Гроув нехотя остановился.
Лейтенант разглядывал участников сцены с уверенным блеском в глазах, покинувшим его было в последнее время. Китс откровенно разглядывал всех присутствующих, кроме Уоллеса, которого он, казалось, даже не замечал. А тот сосредоточенно хлопотал над жаровней, как если бы был в комнате совершенно один.
Делия Приам с трудом разжала губы и прочла надпись на акции: «Харви Макгоуэн».
— Совершенно верно, — хмыкнул Роджер. — Написано именно это имя: Харви Макгоуэн. Твой бывший папаша, Гроув. — И он мерзко хихикнул.
Мак оглянулся с глупейшим видом.
— Мама, я совсем не обратил внимания на имя…
Делия Приам неловко дернулась. Как будто хотела зажать ему рот.
— И на всех этих бумагах…
— Да, миссис Приам, на всех стоит одно и то же имя. Вы можете это как-то объяснить? — спросил Китс.
— Они принадлежали моему первому мужу. Я не видела их в течение… уж и не знаю скольких лет.
— Вы унаследовали эти акции от Харви Макгоуэна?
— Да. Если это действительно те самые.
— Те самые, миссис Приам, — сухо заверил Китс. — Мы навели справки. Они перешли к вам вместе со всем имуществом покойного. Где вы хранили их все это время?
— В коробке. Но не в этой. Это было так давно, что я толком и не припомню…
— Но ведь это ваше добро, не так ли? Когда вы вышли за Приама, вы его с собой забрали? В этот дом?
— По-моему, да. Я все взяла с собой. — Казалось, мысли ее страшно путаются и ей с трудом дается связная речь. Роджер Приам следил за выражением ее лица, а его собственное кривила едкая усмешка.
— Неужели вы не можете припомнить, где вы держали их, миссис Приам? Это очень важно.
— Может быть, в кладовке на чердаке. А может, в подвале, среди старых чемоданов и коробок.
— Не стишком ясные указания, миссис Приам.
— Хватит ее мучить, Китс! — потребовал Макгоуэн. Он был в таком возбуждении, что зубы его слегка стучали. — Вы сами-то помните, куда положили ваше свидетельство об окончании начальной школы?
— Это не одно и то же, — возразил лейтенант. — Номинальная стоимость этих акций немногим более миллиона долларов.
— Чепуха! — с внезапно вспыхнувшим раздражением бросила Делия. — Эти бумажки ничего не стоят.
— Вы правы, миссис Приам. Но я думаю, что не всем это могло быть известно. Они действительно стоят меньше, чем затраты на их печать. Все фирмы, выпустившие эти акции, давно разорены.
— На бирже такие акции известны как «кошкины слезки»… — добавил Роджер Приам с явным злорадством, — или еще — «чушь собачья».
— Мой первый муж потерял почти все, что имел, на этих бумажках, — сказала Делия бесстрастным тоном. — Он был просто помешан на поисках «выгодного дельца», которое всегда в результате приносило одни убытки. Но до самой его смерти я ничего не знала. Сама не понимаю, для чего хранила этот хлам.
— Чтобы показать своему второму и любимому мужу, Делия, — сказал Роджер, — сразу же после свадьбы, припоминаешь? И помнишь, как я посоветовал тебе оклеить ими детскую Гроува в память о его папочке. Я вернул их тебе и не видел больше.
— Да говорю же вам, они где-то в доме валялись! Где еще им быть?
— Но где конкретно? И как они могли попасть в чужие руки, а? Это последнее предупреждение невероятнее всех предыдущих, вместе взятых. Как вы объясните его, мистер Приам?
