Эллери Квин - Пропавшая улика
— Я начал это делать, но наткнулся на Джонни Криппса и Уэса Полански. — Он усмехнулся. — Они по собственной инициативе наблюдали за квартирой Хамфри на Парк-авеню. Это была удача, так как Уэс приехал в своем автомобиле. Мы ждали, пока появится Каллам, чтобы выяснить у него, куда наш приятель Хамфри упрятал свою жену, но потом увидели его самого: он явно пытался ускользнуть. И вел себя так странно, что мы решили проследить за ним. Хамфри направился к своему гаражу, вывел машину и поехал к Вестсайдскому шоссе. Мы следовали за ним до самого острова Нер.
Джесси склонила голову ему на плечо:
— Теперь все кончено, Ричард.
— Нет.
Его плечо напряглось, и Джесси быстро выпрямилась:
— О чем вы?
— Не все кончено. — На минуту он прикрыл пальцами глаз. — Не знаю, Джесси, сможете ли вы перенести еще одно потрясение.
— Потрясение? — «Господи, что теперь?» — подумала Джесси. — Что еще случилось?
— Мы с вами сунули нос в такое дело, подобное которому мне еще не приходилось расследовать.
— Что вы имеете в виду?
Старик поднялся и взял ее за руку:
— Сейчас я покажу вам, Джесси.
В кабинете были два помощника шефа Перла, Борчер и Тинни. Борчер, сдвинув брови, читал «Республику» Платона [«Республика» — один из диалогов греческого философа Платона (427 — 347 до н. э.), содержащий рассуждения об идеальном государстве]. Тинни дремал в кожаном кресле.
Оба детектива подскочили, когда Ричард Квин открыл дверь. Он махнул рукой, и Борчер вернулся к чтению, а Тинни откинулся назад и закрыл глаза.
— Сюда, Джесси.
На письменном столе Хамфри лежала грязная наволочка. Все остальное было убрано.
— Это я нашла ее, — сказала Джесси. — Я выудила наволочку из бельевого желоба. Потом он пришел и отобрал ее у меня.
— Значит, вы видели наволочку?
— Только мельком.
— Посмотрите на нее внимательно.
Джесси склонилась над наволочкой. При ярком свете она убедилась, что правильно помнила расположение отпечатка руки при подготовке подделки.
Джесси покачала головой:
— Не вижу ничего особенного, Ричард. Может быть, что-то на оборотной стороне? Ее я еще не видела.
— Вообще-то там есть кое-что интересное. — Старик взял наволочку за верхний правый уголок и слегка отвернул его. Под кружевной каймой Джесси увидела маленькое коричневатое пятнышко. — Это кровь — возможно, из оцарапанного пальца. Но помните, что Хамфри не видел оборотную сторону нашей подделки. Мы положили ее на стол Эйба лицом вверх под стеклом. — Он отогнул уголок назад. — Вы все еще не видите, в чем была наша ошибка.
Джесси снова посмотрела на наволочку:
— Нет.
— Взгляните еще раз на отпечаток руки, Джесси. На сей раз он подлинный.
Мысли Джесси сразу вернулись к той августовской ночи в детской и подушке на лице ребенка. Теперь Джесси могла рассмотреть ее как следует.
До этого момента она не помнила, что мизинец на отпечатке был абсолютно нормальным — без отсутствующего кончика.
— Вот как Хамфри определил, что наволочка, которую мы ему показали, подделка. — Инспектор Квин пожал плечами. — Мы показали ему отпечаток без кончика мизинца, а он знал, что на подлинной наволочке все пять пальцев были целыми.
— Но я не понимаю! — воскликнула Джесси. — На мизинце Олтона Хамфри не хватает кончика. Как же могла его рука оставить этот отпечаток?
— Не могла. И следовательно, не оставляла.
Джесси уставилась на него с открытым ртом.
Молчание было настолько напряженным, что Борчер оторвался от своего Платона, а Тинни открыл один глаз.
— Но, Ричард...
— Хамфри не убивал ребенка, Джесси. Боюсь, начальство знало, что делает, отправляя меня в отставку. — Старик вздохнул. — Я был настолько уверен, что Хамфри прикончил Финнера и Кой, что уложил все три убийства в один пакет. Но убийц было двое, Джесси. Хамфри действительно убил Финнера и Конни Кой, но ребенка убил кто-то еще.
Джесси стиснула голову ладонями, пытаясь привести в порядок мысли.
— Хамфри ни минуты не сомневался, что ребенок от него — в этом я тоже ошибался. Он отлично это знал и когда в ту ночь увидел наволочку, то понял, что малыша убили, и кто это сделал. Хамфри поспешил избавиться от наволочки, чтобы смерть выглядела несчастным случаем. Вот почему он сказал, что приставил к окну лестницу, хотя даже не притрагивался к ней. Лестницу туда принес убийца ребенка, чтобы выдать свое преступление за дело рук племянника.
Когда Финнер связался с Хамфри и предложил встретиться с нами в его офисе, Хамфри понял, что, если не заткнуть Финнеру рот, может всплыть история подлинного происхождения Майкла и нить приведет назад к его смерти. Поэтому он убил Финнера и забрал документы. А когда мы отыскали Конни Кой и она была готова назвать Хамфри настоящим отцом Майкла, он убил и ее.
Все это совершалось с целью помешать нам узнать истинную причину убийства ребенка, не дать всей кошмарной истории попасть в газеты, защитить священное имя Хамфри.
— Кто-то еще, — повторила Джесси недавние слова старика. — Но кто именно, Ричард?
— У кого была самая веская причина ненавидеть незаконнорожденного ребенка Олтона Хамфри? Перед кем Хамфри мог испытывать чувство вины и кого мог стремиться защитить? Чье разоблачение в качестве детоубийцы запятнало бы семейное имя не меньше, чем если бы это был сам Хамфри? Кто истерически твердил о своей ответственности за гибель маленького Майкла — хотя все мы неправильно понимали эти признания, — покуда Хамфри не пришлось обратиться в санаторий Дуэйна?
Ричард Квин покачал головой.
— На роль убийцы ребенка есть только один возможный кандидат, Джесси. На этой наволочке отпечаток руки Сары Хамфри.
Шеф Перл просунул в комнату свою массивную голову.
— Привет, Джесси. С вами все о'кей? Дик, он в полном сознании и готов сделать заявление. Тебе лучше присутствовать.
Джесси подошла к дверям хозяйской спальни. Комната была полна людей. Полицейские из Тогаса. Меррик из прокуратуры штата, снова без галстука. Доктор Уикс. Патрульные. Уэс Полански и Джонни Криппс.
И Олтон Хамфри.
Он лежал на большой кровати, опираясь на подушки; его правая рука была перевязана. Кожа из желтоватой стала бесцветной. Узкое продолговатое лицо было неподвижным и лишенным всякого выражения, как лицо трупа. Только глаза оставались живыми, словно двое заключенных, пытающихся вырваться из тюрьмы.
— Я подожду с Бек Перл, Ричард, — тихо сказала Джесси и отошла.
* * *
— Это был самый роскошный воскресный обед в моей жизни, — сказал Ричард Квин, откинувшись назад с довольным видом.
