Росс Макдональд - Так они погибают
Я обратился к тому опустошенному, уже далеко не молодому человеку, который скрывался за импозантной внешностью:
— Вы висите на ниточке, Спид. Надеюсь, вы понимаете это.
Он опять повернул ко мне голову и, казалось, сбросил десяток лет. Он промолчал, но в его взгляде мелькнуло согласие со знаком вопроса.
— Меня вам не купить, — продолжал я. — Дело повернулось таким образом, что вам не выбраться из этой истории. Вы сделали отчаянную попытку вернуть утерянные позиции, но это вам не удалось.
— К чему же это поведет? Или вам просто нравится слушать свои собственные разглагольствования?
— Я вынужден забрать вас с собой. Тут и вопрос о деньгах Марджори, с одной стороны…
— Если вы увезете меня, она никогда не получит их, ни единого цента!
— Тогда она получит удовлетворение в том, что засадит вас в тюрьму. Она готова на крайности. Не говоря уж о том, что может выкинуть полиция. У них будет к вам масса вопросов о том, об этом и, в частности, об убийстве Дэллинга.
— Убийстве Дэллинга? — Его лицо вытянулось и пожелтело. — Кто такой Дэллинг? — Но он знал Дэллинга и знал, что мне об этом известно.
— Если они вас и выпустят когда-нибудь, Доузер и Блэни будут вас поджидать. — Я продолжал развивать свою мысль. — В прошлый раз у них не было особой причины быть вами недовольными. Им была нужна лишь ваша территория. На этот раз они разрубят вас на куски, и вы это знаете. Я не застрахую вашу жизнь и на пенни, даже если вы внесете страховой взнос в размере ста долларов.
— Вы — один из боевиков Доузера. — Его взгляд упал на мой револьвер и не мог от него оторваться. Я поднял оружие, чтобы он увидел круглое отверстие ствола, глазок во тьму.
— Как же поступим, Снид? Поедете вы со мной на юг, или придется свести счеты здесь?
— Свести счеты? — повторил он, все еще не отрывая глаз от револьвера.
— Либо я возвращаюсь вместе с вами, либо вы отдаете мне героин. Альтернативы нет.
— Для Доузера?
— Вы догадливый человек. Если Дэнни заполучит обратно свой товар, ему будет мало дела до вас.
Он выдавил из себя с усилием:
— Давайте разделим это пополам. На двоих нам достанется сто тысяч. Пятьдесят тысяч для вас. У меня есть контакт на востоке страны, завтра он прилетает сюда. — Он чуть не задохнулся, выпалив все это.
— Меня вам не купить, — повторил я. — Верните товар.
— Если я это сделаю, что со мной будет?
— Это ваше дело. Садитесь в свою машину и гоните ее что есть мочи хоть на край света. Или топайте прямо на запад, пока не упретесь в океан, и продолжайте топать дальше.
Он посмотрел мне в глаза. Его лицо стало старым и нездоровым.
— Мне надо было пристрелить вас, когда была такая возможность.
— Да, но вы же этого не сделали. Ваша песенка спета, Спид.
— Да, — согласился он печально. — Моя песенка спета. — Его голос прозвучал хрипло и еле слышно. У меня создалось впечатление, что фактически он и не надеялся на успех и находил горькое удовлетворение от сознания того, что это предвидел.
— Вы заставляете меня зря терять время. Где товар?
— Я вам дам на это честный ответ, если вы прямо ответите мне на следующий вопрос. Кто подставил меня вам? Вряд ли я могу отомстить, но мне хотелось бы просто знать это.
— Никто.
— Никто?
— У меня были кое-какие ниточки, которые мне удалось связать воедино, остальное — беготня, волка ноги кормят. Вы, конечно, не поверите в это.
— Ну, что вы! Я вам верю. Да и какая теперь разница? — Он с раздражением покачал головой, так как находил нудным слушать ответ на собственный вопрос. — Это дерьмо находится в коробке из-под табака в буфете, на кухне.
Там я и нашел товар.
Глава двадцать девятая
Я решил, что надо делать с Руфью, еще до того, как вернулся в отель «Грэндвью». Я понимал, что если не заеду за ней, то никогда себе этого не прощу. Девушка-подросток с героином в крови могла присниться только в кошмарном сне.
В вестибюле было темно и пусто, если не считать ночного портье, сидевшего за своей конторкой с научно-фантастическим журналом. Он спустился с межпланетарных высот и окинул меня быстрым взглядом. Никто из нас не сказал ни слова. Я направился к лифту, а затем — в освещенный красным светом коридор, к номеру 307.
Девушка спала в том же положении, в котором я ее оставил, свернувшись калачиком. Она пошевелилась и вздохнула, когда закрылась дверь. Я подошел, чтобы взглянуть на нее. Короткие золотистые волосы, закрывшие ее лицо, шевелились от ее дыхания. Я отвел их с ее лица. Она приподняла руку, как будто защищаясь от кого-то, но продолжала спать. Она пребывала в таком глубоком сне, что невозможно было вывести ее из этого состояния.
Я опять налил холодной воды в стакан, стоявший в ванной, поднял девушку и обрызгал лицо. Ее веки заморгали, открылись, и она выругалась.
— Вставай и сияй, Руфь.
— Уходите, вы разбиваете корабль моей мечты. — Она легла на живот и спрятала свое мокрое лицо в подушку.
Я потряс ее за спину:
— Эй, крошка! Надо вставать.
— Нет. Пожалуйста, — вымолвила она жалобно, не открывая крепко сомкнутых глаз.
Я опять пошел в ванную и еще раз наполнил стакан.
— Еще воды?
Не надо! — вскочила она, села и принялась ругаться.
— Одевайся. Ты поедешь со мной. Ты же не хочешь оставаться с Москито, правда?
Ее голова перекатывалась из стороны в сторону.
— Нет. Он противный. — Она произнесла это с детской непосредственностью, окинув сиротским взглядом голые стены, — А где же Москито?
— Он в пути. Тебе надо живо убираться отсюда.
— Да, — повторила она мои слова, как заученный урок. — Мне надо живо убираться отсюда.
Я подобрал ее одежду с пола ванной и бросил ей: свитер и юбку, туфли и носки. Но она все еще была далеко, окончательно не пришла в себя и была не в состоянии справиться с непосильной задачей и одеться. Мне пришлось самому снять с нее пижаму и одеть ее. На ощупь все ее тело было холодным. Мне это напоминало одевание куклы. Ее пальто свободного покроя висело на двери ванной комнаты. Я накинул его ей на плечи и, обхватив ее, поставил на ноги. Она не могла стоять самостоятельно или не хотела этого делать. Руфь опять улетела на свой остров, предоставив мне заботу о своем бренном теле. С грехом пополам я втащил ее в лифт и поставил в углу, а сам взялся за ручку, чтобы спустить лифт на первый этаж. Потом открыл металлическую дверь и поднял ее на руки. Она оказалась достаточно легкой.
Ночной портье посмотрел на нас, когда я проходил мимо конторки, но не сказал ни слова. Несомненно, ему приходилось видеть и более сногсшибательные парочки, вываливавшиеся из этого лифта.
