Рекс Стаут - Где Цезарь кровью истекал
Вульф устремил пристальный взгляд на окружного прокурора.
— Ваше слово, сэр.
— Он хочет сказать: «Делайте ваши ставки», — пояснил я.
— Заткнись! — прорычал Бэрроу.
— Я по-прежнему склоняюсь к тому, что это блеф, — заявил Уодделл.
— В таком случае, — Вульф приподнял плечи на четверть дюйма и опустил их, — пойдём к мистеру Лейку.
— Вы сказали, что знаете имя убийцы Клайда Осгуда и Говарда Бронсона. Вы имеете в виду, что их обоих убил один и тот же человек?
— Так дело не пойдёт. Вы всё узнаете после того, как освободите моего помощника. Причём я сам решу, когда поставить вас в известность.
— Через год или два?
— Зачем же? Скажем, в течение двадцати четырёх часов.
— Вы и в самом деле знаете имя убийцы и можете представить доказательства?
— Первое — да. А доказательства у меня будут.
— Какие?
— Говорю вам, так не пойдёт. — Вульф покачал головой. — Я не собираюсь играть в кошки-мышки.
— У вас будут убедительные доказательства?
— Неопровержимые.
Уодделл почесал себя за ухом, немного помолчал, потом обратился к стенографисту:
— Дай сюда блокнот и уматывай.
Прыщавый юнец молча повиновался. Уодделл ещё немного подумал, потом мрачно спросил Бэрроу:
— Что будем делать, капитан?
— Не знаю. — Бэрроу поджал губы. — Знаю только, что хотел бы сделать. Прямо руки чешутся.
— Это существенно облегчит положение. Полдюжины ваших молодчиков не смогли ничего откопать, а этот толстый умник знает имя убийцы. Во всяком случае, уверяет, что знает. — Уодделл внезапно запрокинул голову и развернулся к Вульфу: — А кто ещё знает, кроме вас? Если Лейк или его помощники скрывают от меня…
— Не волнуйтесь, — заверил Вульф. — Они в одной упряжке с вами и знают не больше вашего.
— Когда же вы успели всё разнюхать? Гудвин вам не помогал. Мы его взяли сразу после того, как нашли тело Бронсона. Клянусь честью, если вы блефуете…
Вульф потряс головой.
— Оставьте. Я знал, кто убил Клайда Осгуда, ещё в понедельник ночью. Знал с той самой секунды, как увидел морду быка; тогда мне стал ясен и повод к убийству. То же самое и с Бронсоном — всё было очевидно с самого начала.
— И вы знали всё это во вторник, когда сидели здесь и разговаривали со мной, с окружным прокурором?
— Да. Только тогда у меня не было доказательств. Точнее, они были, но их уничтожили. Теперь мне придётся раздобывать новые.
— Какие доказательства уничтожили?
— Потерпите. Уже почти одиннадцать, и нам с мистером Гудвином пора идти. Мы должны поработать. Кстати, я не хочу, чтобы нам докучали слежкой. Это бесполезно, поверьте. К тому же, если я замечу, что за нами следят, я сочту себя свободным от взятых обязательств.
— Вы даёте мне слово, что сдержите обещание? Честное слово?
— Ради бога, только не честное слово. Мне не нравится это словосочетание. Слишком часто словом «честное» или «честь» пользовались бесчестные люди и замарали его. Я даю вам моё слово. Но я не могу разговаривать с вами целый день. Моего помощника задержали с соблюдением формальностей, и я хочу, чтобы освободили его также законным путём.
Уодделл выпрямился, почесал себя за ухом, хмуро посмотрел на вытянутое лицо Бэрроу и потянулся к телефонной трубке.
— Фрэнк? Спроси судью Хатчинса, могу ли я заскочить к нему на минутку. Нужно аннулировать ордер.
Глава 19
— Может, мне сходить поискать его? — предложил я.
— Нет. Мы подождём, — ответил Вульф.
Мы сидели в комнате павильона, где размещалась дирекция ярмарки, но не в той, в которой во вторник встречались с Осгудом. Комнатка была загромождена мебелью и завалена бумагами. Был полдень. Выйдя из здания прокуратуры в сопровождении Вульфа, я поразился, увидев на стоянке наш «седан». Вульф пояснил, что машину пригнал сюда один из работников Осгуда. Вульф велел взять курс на ярмарку. Сперва мы заехали в главный павильон, осмотрели орхидеи и обрызгали их раствором. Вульф нанял служителя, который должен был ухаживать за цветами до субботы, а затем проследить за их упаковкой и отправкой. После этого мы прошли в помещение, где Вульф назначил встречу с Лу Беннетом, и вот прождали его там до самого полудня.
— Если хотите знать моё мнение, — выпалил я, — то нам лучше всего изменить свою внешность, сесть в машину и как можно скорее добраться до Нью-Йорка или махнуть через границу в Вермонт и там укрыться в заброшенной мраморной штольне.
— Не паясничай, Арчи.
Я засунул руки в карманы.
— Я изучал ваше лицо без малого десять лет и наизусть знаю все ваши гримасы и ужимки, замыслы и настроения. Так вот, беру на себя смелость утверждать, что не верю в существование доказательств, о которых вы распинались перед этими недоумками.
— Ты прав, они не существуют.
— Я имею в виду доказательства, которые вы обязались представить через двадцать четыре часа.
— Я тоже.
— Но вы собираетесь их заполучить?
— Да.
Я уставился на него:
— Да, я так и думал, что рано или поздно это должно было случиться. Многие великие умы так кончали. Не думал только, что это протекает столь болезненно. Лучше бы это случилось со мной. Помню, моя бедная мамочка лет двести назад…
— Замолчи. Я своего добьюсь.
— Чего? Направления в психушку?
— Добуду доказательства. Пока их нет. Быка кремировали. Больше ничего не осталось, чтобы продемонстрировать мотив для убийства Клайда. Что касается Бронсона, то мистер Лейк в полном тупике. Никаких отпечатков пальцев, кроме твоих, на бумажнике не оказалось. Никто не помнит, когда он зашёл в павильон. Никто не видел его в чьём-то обществе. И полное отсутствие мотивов. В Нью-Йорке тоже ничего не нашли. Проследить телефонный звонок не удалось. Абсолютный вакуум. При данных обстоятельствах остаётся уповать только… А! Доброе утро, сэр.
Секретарь национальной гернзейской лиги вошёл и прикрыл за собой дверь. Он выглядел, как человек, которого оторвали от дел, но казался менее раздражённым, чем накануне. Он поздоровался и присел, давая понять, что не собирается долго задерживаться.
— Спасибо, что пришли, — поблагодарил Вульф. — Мы понимаем, что вы заняты. Просто диву даёшься, сколько существует способов быть занятым. Мистер Осгуд должен был предупредить вас по телефону, что я обращусь к вам с просьбой от его имени. Буду предельно краток. Сначала то, что относится к делу: картотека вашей лиги хранится в конторе, в Фернборо, в ста десяти милях отсюда. Самолёт мистера Стюртеванта, который подряжается перевозить пассажиров, способен слетать туда и обратно за два часа. Таковы факты.
