Эрл Гарднер - Дело о дневнике загорающей
– Еще что-нибудь?
– На ней была губная помада.
– Спасибо. Что еще вы там увидели?
– Я увидел на сушилке три стакана. А еще ледницу со льдом. Я также увидел там несколько ложек, бутылку шотландского виски, бутылку бурбона и бутылку «севен-ап».
– Хорошо. Вернемся к телу на полу. Что вы заметили?
– Тело лежало лицом вниз, и из-под груди вытекла лужица крови. В спине, немного влево от центра, торчал нож.
– Тело лежало лицом вниз?
– Да, сэр.
– Чье это было тело?
– Джордана Л. Балларда.
– Что вы сделали?
– Пошел к телефону и вызвал полицию.
– Перекрестный допрос. – Гамильтон Бергер кивнул Мейсону.
Мейсон спросил свидетеля:
– Та сигарета, когда вы ее увидели, все еще горела?
– Да, сэр.
– Вы при жизни знали Джордана Л. Балларда?
– Нет, сэр.
– Тогда почему вы утверждаете, что тело принадлежало Джордану Л. Балларду?
– Я узнал об этом потом.
– Когда и от кого?
– Но… мне сказали люди из полиции.
– Значит, лично вы не могли опознать убитого как Джордана Л. Балларда?
– Я знаю только то, что сказала полиция.
– Но это не мешает вам свидетельствовать о теле как о факте?
– Но это же естественно.
– То есть, иными словами, когда полиция говорит вам о чем-то, что это правда, вы принимаете это как реальный факт, не так ли?
– В общем, да, так оно и есть.
– А теперь, пожалуйста, скажите мне, говорила ли вам полиция что-либо о других фактах – о тех, о которых вы так уверенно показали суду?
– Нет, сэр.
– То есть это были вещи, которые вы видели своими собственными глазами?
– Да, сэр.
– Сигарета в пепельнице на кухне все еще горела?
– Да, сэр.
– Сколько осталось от этой сигареты?
– Дюйма полтора.
– Что вы сделали? Вы ее не затушили?
– Ни в коем случае, сэр. Я ни к чему не прикасался, я оставил ее гореть.
– Она продолжала гореть?
– Она потухла вскоре после этого.
– Откуда вы знаете?
– Потому что, когда полиция приехала, я с ними вместе пошел на кухню, и сигарета больше не горела… она погасла.
– Как она лежала?
– У пепельницы была резная ручка с канавками, и сигарета лежала на ручке в одной из канавок. По краям пепельницы, естественно, шли специальные углубления – такие маленькие выемки, но сигарета лежала не в них, а на ручке. Наверное, поэтому пепел не упал. А пепла был целый столбик – с полдюйма, если не с три четверти.
– Пепел был нетронутый, не отпал?
– Нет, сэр. Даже форму сохранил.
– А не из-за пепла ли вы подумали, что сигарета еще горит?
– Нет, сэр. Она горела на самом деде.
– Вы видели, как от нее поднимался дым?
– Видел, сэр.
– Вы видели, как светился кончик сигареты?
– Да, сэр.
– И как же он светился?
– Тусклым красным светом. Как горит любая сигарета.
– Вы ходили в гостиную?
– Да, сэр.
– Почему вы туда пошли?
– Чтобы найти телефон и вызвать полицию.
– Не заметили ли вы в гостиной чего-нибудь необычного? Чего-нибудь, что-показалось странным?
– Нет, сэр.
– Свет в гостиной горел?
– Да, сэр.
– Какой свет?
– Несколько торшеров.
– Сколько их было, не заметили?
– Точно не скажу. Два, может быть, три.
– А что за свет горел в кухне?
– Большая яркая лампочка на потолке. Прикрытая белым рефлектором.
– Лампа была большая?
– Да, сэр. Очень даже большая.
– И кухня была ярко освещена?
– Да, сэр.
– Но тогда получается, что вы не могли видеть свечение горящего кончика сигареты, не правда ли? Вы могли видеть только струйку дыма.
– Я… э-э… я подумал, понимаете ли…
– Так вы все-таки видели свечение или нет?
– Я… сейчас, когда я об этом задумался, об огромной яркой лампе на потолке и… и все-таки, мне кажется, я видел свечение.
– Раз вы видели поднимающийся струйкой дым, то подумали, что, наверное, и кончик горит, и в результате пришли к выводу, что видели и свечение, я прав?
Свидетель беспомощно обратил взор на Гамильтона Бергера.
– Мне кажется, я видел свечение.
– Несмотря на то, что горел яркий свет?
– Я точно помню, что дымок поднимался, значит, должен был быть и огонек.
– Итак, видели вы или нет горящий красный конец сигареты?
– Да, я видел его.
– И вы готовы присягнуть, что при полном верхнем освещении вы смогли разглядеть, как светилась на конце горящая сигарета?
– Мои глаза в тот момент привыкли к темноте, я вошел в помещение с малоосвещенной улицы…
– Но в такой ситуации вы были бы просто-напросто ослеплены. Свет, что называется, бил бы вам в глаза, и вы бы вообще ничего не разглядели.
– Я отчетливо видел, как от кончика сигареты вверх, извиваясь, поднималась струйка дыма.
– А свечение на конце вы видели?
– Да.
– Какого оно было цвета?
– Тускло-красного.
– Вы смогли это заметить при верхнем освещении?
– Да, я видел свечение.
– Готовы заявить под присягой?
– Да. Под присягой заявляю, что я его видел.
– Когда вы впервые заметили сигарету и увидели, что она горит, осознали ли вы в тот момент важность этого вашего наблюдения?
– Ну-у, сразу, пожалуй, нет.
– Когда вы осознали значимость этой детали?
– После прибытия на место полиции.
– Они советовали запомнить, что вы видели сигарету горящей?
– Да, сэр.
– И запомнить то, что от сигареты шел дым?
– Но о дыме я сам им сказал.
– Я понял вас. Но они просили запомнить, что вы видели дым?
– Да, сэр.
– Хорошо. Ну а свечение, о нем вы тоже им сами сказали?
– По-моему, да. Не помню точно.
– Но запомнить про свечение они просили?
– Не так чтобы прямо, но…
– Что конкретно они сказали, не помните?
Свидетель чуть помялся, потом выпалил:
– Они сказали: обязательно запомнить насчет горящей сигареты, когда я вошел в комнату, и ни при каких обстоятельствах не дать ушлому юристу при перекрестном допросе сбить себя с толку.
– Ага, и, следуя их предостережению, – произнес Мейсон, – вы намерены твердо стоять на своем и придерживаться тех показаний, что дали в их присутствии?
– Ну, в общем, так. Да, сэр.
Арлен Дюваль склонилась к Перри Мейсону.
– Это была моя сигарета, – прошептала она, – я едва ее зажгла, руки тряслись, и…
Он слегка оттолкнул девушку назад.
– Оставим это. – После чего снова повернулся к свидетелю: – У меня все.
Гамильтон Бергер помедлил секунду, раздумывая, стоит ли задавать еще вопросы, еле заметно пожал плечами и тоже сказал:
– У меня все.
– Следующий свидетель, – заявил он. – Сидней Дэйтон.
Сидней Дэйтон оказался высоким расхлябанным типом тридцати пяти – сорока лет. Он подошел к стойке и решительно произнес слова присяги.
