Найо Марш - Смерть после бала
— Да, пожалуйста, я хотел бы кое о чем спросить вас.
— Отлично, вы найдете меня в старой детской.
Повернувшись, она внимательно посмотрела на мать, которая героическим усилием выдавила из себя улыбку. Когда Бриджит вышла из комнаты, леди Каррадос закрыла лицо руками.
— Мне не нужно ничего говорить, Ивлин, — мягко произнес Аллейн. — Я попробую сам рассказать вам, что произошло. Ну же, возьмите себя в руки, в конце концов, может быть, все не так ужасно. Послушайте. Кто-то вас шантажирует. Вы получали письма, написанные печатными буквами на бумаге из «Вулвортса». Одно из них прислали как раз в то утро, когда к вам зашел Банчи с букетом нарциссов. Вы спрятали письмо под подушку. Прошлой ночью вы оставили сумочку, в которой были деньги для шантажиста, в зеленой гостиной, как вам и было сказано. Теперь выясняется, что Бриджи вернула вам сумочку, все еще набитую банкнотами, когда вы вместе с Банчи спустились поужинать. Вы отнесли сумочку назад в зеленую гостиную? Отнесли… А потом вам ее вернули, пустую, когда вы были в бальном зале?
— Но… но вам все известно?! Родерик, вы знаете, чем меня шантажировали?
— Нет. Я не знаю, чем вас шантажировали. А Банчи знал?
— Это-то меня и ужасает. По крайней мере он знал, что меня преследуют. Когда Бриджи вернула мне эту проклятую сумку, я чуть было не упала в обморок. Не могу вам передать, в каком я была состоянии. Вы совершенно правы, несколько дней назад я получила письмо, точно такое, как вы описали. До этого были и другие. Я не отвечала. Я сразу же их уничтожала и старалась забыть о них. Я думала, если поймут, что я не обращаю на них внимания, возможно, оставят меня в покое. Но в последнем письме грозились сделать ужасные вещи, которые причинили бы сильную боль Бриджи. Они обещали в том случае, если я не выполню их требований, рассказать обо всем Герберту и Бриджи. Этого я не могла допустить. Я сделала как мне было велено: положила в сумочку пять тысяч фунтов наличными и оставила ее на маленьком столике в зеленой гостиной незадолго до часу ночи. А Бриджи, по-видимому, первая обнаружила ее там. Я никогда не забуду, как она вошла в столовую, смеясь и протягивая мне эту сумочку. Я подозреваю, что выглядела ужасно в этот момент. Даже не могу четко вспомнить, что было дальше, словно все происходило в страшном сне. Как-то нам удалось избавиться от Бриджи. Банчи был просто великолепен. Сэр Даниэль Дэвидсон тоже был там. Как раз незадолго до этого я обращалась к нему за консультацией, и он предупреждал меня, что я сильно переутомлена. Мы быстро избавились и от него, а потом вместе с Банчи вышли в холл, и он сказал, что знает, зачем я оставила сумочку, и умолял меня не делать этого. Я была в отчаянии. Вырвалась от него и снова поспешила в зеленую гостиную. Комната была пуста. Я снова положила сумочку на стол, позади большой шкатулки из золоченой бронзы, украшенной эмалью. Было уже без двадцати час. Затем я направилась в бальный зал. Не знаю, сколько прошло времени, когда я увидела, что сквозь толпу ко мне пробирается Даймитри, держа в руках мою сумочку. Сначала я подумала, что история повторяется снова, но стоило мне взять ее в руки, как я поняла, что деньги исчезли. Даймитри сказал, что нашел сумочку и вспомнил, что видел ее у меня в руках. Вот и все.
— Вот и все, — повторил Аллейн. — Это немало. Послушайте, Ивлин, я спрошу вас без околичностей: возможно ли, что Даймитри и есть тот самый человек, который вас шантажирует?
— Даймитри! — Она широко раскрыла глаза. — Бог мой, нет, конечно! Нет, нет, это абсолютно исключено! У него не было ни малейшей возможности узнать мой секрет. Ни малейшей!
— Вы в этом уверены? Он все время бывает в самых разнообразных домах, он свободно может входить в любую комнату. Он имеет возможность подслушивать разговоры или наблюдать за людьми, когда они думают, что их никто не видит.
— Сколько лет он занимается своим делом?
— Он сказал, что семь лет.
— Мой секрет старше более чем в два раза. «Секрет леди Одли!» Но, уверяю вас, Родерик, это совсем не забавно, когда столько лет носишь его в себе. Хотя, поверите ли, временами я почти забывала об этом. Все это было так давно. Год шел за годом, словно песчинки, которые накапливались, накапливались и постепенно окончательно погребли под собой прошлое. Я думала, что никогда ни с кем не смогу говорить обо всем этом, но сейчас, как это ни странно, я даже испытываю облегчение.
— Я надеюсь, вы понимаете, что я здесь для того, чтобы расследовать убийство? Раскопать все обстоятельства, которые могли иметь к нему отношение, — это моя работа. И я не могу позволить себе щадить чьи бы то ни было чувства, если это мешает мне достичь конечного результата. Банчи знал, что вас шантажируют. Вы не единственная жертва шантажиста. Банчи работал в этом деле на нас, основываясь на информации, полученной из совершенно другого источника, но указывавшей на то же лицо. Вполне возможно, и мы считаем это вполне правдоподобным, что убийство было как-то связано с этим делом о шантаже. Поэтому нам вдвойне необходимо установить личность шантажиста.
— Я знаю, что вы хотите у меня спросить. Я не имею ни малейшего понятия, кто это может быть. Ни малейшего. Я сама постоянно мучаюсь этим вопросом.
— Хорошо. А теперь послушайте меня, Ивлин. Я могу сейчас пустить в ход все свои уловки и, по всей вероятности, нападу на след вашей тайны. Я буду ставить вам ловушки, и по возвращении в Скотланд-Ярд запишу все те мелочи, которые у вас непременно сорвутся с языка во время нашей беседы, сопоставлю их и попытаюсь найти ответ на интересующий меня вопрос. Если мне это не удастся, мы начнем тщательно рыться в вашем прошлом, раскапывая те горы песка, под которыми похоронен ваш секрет. И рано или поздно мы что-нибудь обнаружим. Все это будет очень неприятно, и мне будет противно этим заниматься, а результат будет тот же, как если бы вы сами сейчас все мне рассказали.
— Я не могу. Я не могу рассказать вам.
— Вы думаете о последствиях: газетная шумиха, судебное разбирательство. Уверяю вас, все будет не так страшно, как вы себе рисуете. Скорее всего ваше имя вовсе не будет упоминаться.
— Мадам X, — сказала леди Каррадос со слабой улыбкой, — и без исключения всем присутствующим на суде прекрасно известно, кто скрывается под этим X. О нет, я боюсь вовсе не за себя. За Бриджи. И за Герберта. Вы же встречались с Гербертом и прекрасно понимаете, какой это нанесет ему удар. Трудно найти человека, который бы воспринял это еще более болезненно.
— А как он воспримет это, если мы сами все узнаем? Ивлин, подумайте! Ведь Банчи был вашим другом!
— Я не мстительная женщина.
— Бог мой, причем здесь месть! Речь идет о том, что убийца и шантажист продолжает разгуливать на свободе.
