Эрл Гарднер - Дело о смертоносной игрушке
Из зала к свидетельской ложе проследовала женщина лет двадцати семи или двадцати восьми. У нее была прекрасная фигура, узкая талия, а ее походка показывала, что она отлично знает, какое впечатление производит на окружающих. Она уверенно вошла в свидетельскую ложу, подняла правую руку и приняла присягу. Затем она опустилась на стул и принялась ждать вопросов.
Допрос начал проводить сам Гамильтон Бергер.
– Вас зовут Миллисент Бейли?
– Да, сэр.
– Мисс или миссис?
– Миссис.
– Вы живете вместе с мужем?
– Нет. Я разведена.
– Помните ли вы, где были в ночь с семнадцатого на восемнадцатое число текущего месяца?
– Вы имеете в виду поздний вечер семнадцатого и раннее утро восемнадцатого?
– Именно так.
– Да, помню.
– Я могу спросить, что вы делали в это время?
– Встречалась со своим приятелем.
– Назовите нам его имя.
– Мне бы не хотелось этого делать. Он уважаемый женатый человек, хотя несчастлив в семье. Сейчас он собирается подавать на развод, и я не могу допустить, чтобы мои заявления каким-либо образом повредили его интересам. Именно поэтому я не называю его имени.
– Надеюсь, что, учитывая обстоятельства, адвокат защиты не станет требовать, чтобы вы назвали имя вашего друга. Как люди с большим жизненным опытом, мы понимаем ваше положение.
Гамильтон Бергер демонстративно поклонился Перри Мейсону.
– Я не намерен никоим образом ограничивать перекрестный допрос, – предупредил Мейсон. – Я задам все вопросы, которые будут необходимы для защиты моей клиентки.
– Естественно, – согласился Гамильтон Бергер, – однако скоро вам будет ясно, что фамилия этого мужчины не имеет никакого отношения к показаниям выступающей перед нами свидетельницы, и вы поймете целесообразность невовлечения его имени в дело.
Окружной прокурор снова повернулся к свидетельнице:
– Миссис Бейли, опишите, пожалуйста, в общих чертах, что произошло вечером семнадцатого.
– Я закончила работу в восемь часов, зашла к себе домой, приняла ванну и переоделась. Мой приятель собирался заехать за мной в десять часов вечера. Он приехал, как и обещал. Мы выпили у меня на квартире, потом отправились в ночной клуб, где танцевали до… примерно до часу.
– А потом?
– Мы ушли из ночного клуба и поехали кататься на машине.
– Вы где-нибудь остановились?
– В загородном клубе «Святой Себастьян».
– Где конкретно? – уточнил Гамильтон Бергер.
– Там есть большая стоянка для автомобилей, место, отведенное для машин членов клуба.
– Когда вы там очутились?
– Точно сказать не могу. Примерно в половине второго.
– То есть уже восемнадцатого числа?
– Ну да.
– Почему вы отправились именно в клуб «Святой Себастьян»?
– Мы хотели… поговорить без помех.
– Вы можете описать автомобильную стоянку?
– А как же! Дорога там петляет по склону горы и упирается в широкую асфальтированную площадку, где члены клуба обычно оставляют свои машины. Это большой ровный участок, размеченный белыми линиями.
– Когда вы приехали туда, там стояли другие машины?
– Да.
– Расскажите, что произошло после того, как вы приехали на стоянку, – попросил Гамильтон Бергер.
– Там стояла еще одна машина.
– Опишите ее.
– Я не обратила на нее особого внимания. Большая. Одна из дорогих моделей.
– Фары были включены или выключены?
– На той машине?
– Да.
– Выключены.
– Вы заметили кого-нибудь в той машине?
– Я не присматривалась. Я думала, что ее просто оставили на стоянке.
– Нас не интересуют ваши предположения, – перебил Гамильтон Бергер. – Я спрашиваю, что вы видели и что слышали.
– Простите, сэр.
– Итак, что вы делали дальше?
– Мы с моим приятелем хотели поговорить в таком месте, где нам никто не помешает. Мы… я имею в виду – он… объехал стоящую машину и направился в дальний конец стоянки. Там растут деревья – большие дубы, – и там, в тени, можно поставить несколько автомобилей.
– Что дальше?
– Мой приятель остановил машину.
– Место было освещено?
– Нет, сэр. Освещается только газон перед входом в здание клуба. Там всю ночь горит фонарь. Свет, конечно, достигает и стоянки, но на ней самой нет ни одного фонаря. Там достаточно темно.
– И под деревьями тоже достаточно темно?
– Конечно.
– Ваш приятель поставил машину таким образом, что она оказалась повернута капотом к деревьям?
– Нет, сэр. Он развернул машину, чтобы, когда мы захотим поехать назад, ему было достаточно нажать на газ – и мы бы сразу тронулись с места.
– То есть через лобовое стекло вам была видна стоянка?
– Очень хорошо.
– И дорога, ведущая к стоянке?
– Видна.
– И машина, которая была припаркована там до вашего приезда?
– И машина.
– Что произошло потом?
– Мы сидели и разговаривали.
– Как долго?
– Не знаю точно. Довольно долго. Мы пытались утрясти некоторые моменты. Я не хочу разбивать его семью. Я сказала ему…
– Нас не интересует, о чем вы говорили, – перебил Гамильтон Бергер. – Я не собираюсь допрашивать вас о сути разговора. Мне просто нужно выяснить фактор времени.
– Понимаю, сэр.
– Ну так как долго вы там находились?
– Довольно долго.
– Час?
– Наверное, час.
– И что же случилось за это время?
– Ну, мы разговаривали и…
– Меня не интересуют ваши разговоры, – повторил Гамильтон Бергер. – Мне необходимо выяснить… Погодите, сейчас я по-иному сформулирую вопрос. В какое время вы уехали?
– Ну, что-то, наверное, в половине четвертого, а может, в три. Я точно не знаю. Я не смотрела на часы.
– Прежде чем вы уехали, что-нибудь происходило на стоянке?
– Да.
– Что именно?
– Туда приехала с дороги еще одна машина.
– Вот этого я и добивался. Вы можете описать эту машину?
– Да, сэр. «Олдсмобиль» с дисками колес, окрашенными в белый цвет.
– Номер той машины вам известен?
– Да.
– Назовите его.
– Джи-ай-джи сто тринадцать.
– Что произошло дальше?
– Приехавшая машина остановилась за той машиной, которая уже была на стоянке.
– То есть она затормозила рядом с уже припаркованной машиной, заняв соседнюю клетку?
– Нет, сэр. Она встала прямо за ней. Она не заняла никакой клетки. Просто остановилась позади стоящей машины.
– Дальше.
– Из приехавшей машины вышла женщина.
– Вы ее рассмотрели?
– Ну, конечно.
– Фары были включены?
– На какой машине?
– На только что подъехавшей.
– Да, фары у нее оставались включенными.
– Значит, вы сказали, что из машины вышла женщина?
– Да, сэр.
– Она была в машине одна?
– Да, больше там никого не было.