Эрл Гарднер - Дело сомнительного молодожена
– Честное слово, ты великолепно провел допрос свидетеля, Перри! Ты заставил мужика признать, что для опознания Гарвина ему понадобилось целых три минуты, да еще при хорошем освещении... А ведь изначально он видел его не больше трех секунд в полумраке и со спины!
– И все-таки, – задумчиво протянул Мейсон, – этот свидетель меня тревожит. Конечно, он судит предвзято. Конечно, его показания – смесь из реальных фактов, домыслов и догадок, но тем не менее в его словах сквозит неподдельная искренность. И меня его показания беспокоят.
– Но не думаешь же ты, что твой клиент действительно покинул гостиницу, отправившись на поиски ночных приключений!
– Откуда мне знать? Клиенты очень часто лгут своим адвокатам, – вздохнул Мейсон. – Правда, у нас есть козырная карта...
– Ты имеешь в виду показания жены Гарвина?
– Ага. Конечно, присяжные могут решить, что она выгораживает мужа, но они используют любую возможность, лишь бы не отправить молодожена в сан-квентинскую камеру смертников. Им же не захочется, чтобы красавица жена зачахла от тоски... Надеюсь, что алиби, которое обеспечит мужу миссис Гарвин, в конце концов перевесит показания Скенлона.
– А она запомнила точное время? – спросил Дрейк.
– Наверняка, – уверил его Мейсон. – В гостинице, к счастью для нас, есть часы с боем.
– И громко они били?
– Громче некуда, я сам слышал. Когда я в эту ночь отправлялся на боковую, они били десять. И...
Мейсон осекся, заметив выплывающую из лифта сеньору Мигериньо. Под мышкой у нее торчали большие часы. Улыбнувшись, сеньора сказала:
– Здра-авствуйте, мистер Мейсон. Ну ка-ак, муж верне-ется к жене и они опя-ять приедут провести медовый ме-есяц в моей асьенде, да-а?
– Конечно! – воскликнул Мейсон и очень доверительно поинтересовался: – А что вы собираетесь сделать с часами, сеньора?
– На ни-их захотел взглянуть прокуро-ор.
– Зачем? – удивился Мейсон.
– Он собира-ается показать присяжным.
– А что это за часики? – как можно небрежней поинтересовался Мейсон.
– Они висят у меня в оте-еле. Я узнаю по ни-им вре-емя...
– А, это те самые часы с боем? – догадался адвокат.
– Ну да, с боем, – кивнула хозяйка и добавила: – Они бьют днем.
– Днем? – удивленно переспросил Мейсон.
– Конечно, днем, да! – подтвердила сеньора Мигериньо. – Ночью же нет, нет! Часы будят госте-ей. Днем людям нравится слушать бой часов, а но-очью он их раздражает, разве нет?
– А что же вы с ними делаете по ночам? – спросил адвокат.
– Часы электрические, – объяснила женщина. – Бой регулируется отде-ельно. Вот зде-есь, на боку, кно-опочка. Если вам надое-ело, вы на нее нажима-аете, и бой отключа-ается...
– Вы хотите сказать, что если нажать на кнопку, то часы перестанут бить?
– Да-да! Вы на нее нажима-аете, и часы не бьют, пока вы не верне-ете кнопку в прежнее положе-ение. Я каждую ночь перед тем, как лечь спа-ать, выключаю их, и они молчат. А утром, когда гостям пора встава-ать, когда погода хорошая, тепло и со-олнечно, я нажимаю на кно-опку, и часы опять начинают бить.
– Стало быть, прокурор хочет на них полюбоваться?
– О да, ведь их приде-ется отдать прави-ительству. Прокурор покажет часы прися-яжным, а потом поставит зде-есь, в суде. Мне же вместо старых часов купят новые. Я сказала, что я бедная вдова и не могу-у купить другие часы-ы. А пока не купят мне новые, я эти не отда-ам. Нельзя, чтобы гости-иница осталась без часов. Та-ак?
– Конечно, – кивнул Мейсон.
– Ла-адно, – протянула сеньора Мигериньо. – Пойду разыщу прокуро-ора. Он проси-ил меня подойти в самом начале переры-ыва, чтобы обсуди-ить мои показа-ания. Мне и часы придется продемонстри-ировать.
– Прекрасно, – откликнулся Мейсон. – А мы пойдем пообедать.
– Приятного аппети-ита, – пожелала хозяйка гостиницы.
– Спасибо, – поблагодарили Мейсон и его товарищи.
Повернувшись к владелице отеля спиной, они двинулись вперед по коридору.
Дрейк еле слышно выругался.
– Боже мой, шеф! – сдавленно вскрикнула Делла.
– Приятного аппетита, – саркастически улыбнулся Мейсон.
17
Мейсон, Пол Дрейк и Делла Стрит сидели, откинувшись на подушки дивана в ресторане.
– Я, наверно, есть не смогу, – пожаловалась Делла. – Кошмар, сущий кошмар!
Спокойно улыбнувшись, Мейсон сказал:
– Не надо, Делла. Вокруг нас люди, они смотрят, интересуются, о чем мы говорим, что чувствуем. Улыбайтесь, держитесь уверенно и непринужденно, шутите, и давайте обсуждать наши дела только шепотом.
– Но что все-таки происходит, Перри? – воскликнул Пол Дрейк.
– Не знаю, – пожал плечами Мейсон. – Но боюсь, что показания Скенлона подействуют на присяжных. Я лично думаю, что Скенлон...
– Неужели ты допускаешь, что Гарвин действительно звонил тогда по телефону, а потом поехал на машине в Оушенсайд?
– Я думаю, что Гарвин мог совершить глупость и поехать куда-то. Когда ведешь из года в год подобные допросы, начинаешь распознавать по поведению свидетеля, правду он говорит или нет. Так вот, я, конечно, посадил Скенлона в лужу, да и полиция действовала нечестно, показав ему одного-единственного подозреваемого... Но, несмотря на все это, факт остается фактом: Скенлон старается быть искренним. Такое у меня создалось впечатление... Предположим, он действительно с некоторым трудом опознал мужчину, звонившего из телефона-автомата. Однако содержание разговора у него сомнений не вызывает! Тем более что я на собственном опыте убедился: перегородка между будками действительно не толще картона. Полиция поинтересуется телефонным разговором. Абонентом вполне может оказаться Этель Гарвин!.. А теперь представим на минутку, что мужчина, выходивший из телефонной будки, вовсе не наш клиент. Кто еще из постояльцев отеля мог вести телефонные переговоры с миссис Гарвин? А?
– Да, если все обстоит так, как ты говоришь, то дело швах, – признал Дрейк.
Мейсон сказал:
– Я сразу распознал слабое место в показаниях Скенлона: он утверждал, что видел Гарвина, когда тот выходил из будки. Именно на этом я и сосредоточился. Но, как ты, наверно, заметил, содержание разговора я старательно обходил стороной. И понятно! Я же искал слабое место...
– Так-так, – подхватил нить рассуждений Дрейк. – Значит, когда миссис Гарвин выйдет давать показания и торжественно поклянется, что всю ночь муж был рядом с ней, присяжные ей поверят и...
– И мы увязнем еще глубже, – кивнул Мейсон. – Она ведь ссылается на бой часов...
– Но разве Лоррейн не смотрела на наручные часы?
– Смотрела, однако показания ее строятся на том, что она слышала бой... А теперь представьте, что часы не били. Это моментально низводит ее слова до уровня лжесвидетельства.
