Энн Перри - Призрак с Кейтер-стрит
— Нет, я не наношу визит миссис Лессинг, — ответила Шарлотта несколько резко. — Я остаюсь здесь, чтобы помочь ей, насколько смогу. Тут должно быть сделано много работы…
— Я уверен, мы справимся с ней. — Было очевидно, что викарий не одобряет ее, возможно, из-за ее тона. — Я больше привык к таким условиям, чем вы в ваши юные годы. Это мое призвание в жизни — успокаивать страждущих и скорбеть со скорбящими.
— Я сомневаюсь, что у вас останется время на домашние заботы, викарий. — Шарлотта не уступала своих позиций. — Как вы сказали, вы будете заняты устройством похорон. И так как это ваше призвание — успокаивать страждущих, у вас есть другие прихожане, которые нуждаются в вашем времени. Я думаю, что миссис Абернази все еще нуждается.
Краешком глаза она видела белое лицо Марты, еще более бледное из-за контраста с черными, глубоко запавшими глазами и такими же черными бровями. Бедная женщина, казалось, готова упасть в обморок, несмотря на широкие плечи и солидное телосложение.
— Пожалуйста, сядьте. — Шарлотта подтолкнула к ней кресло. — Вы, должно быть, ужасно устали. Вы не спали всю ночь?
Марта кивнула и утонула в кресле.
— Вы очень добрая женщина, — сказала она слегка дрожащим голосом. — Слишком много всего нужно предусмотреть. Надо приготовить обед для всех, написать письма, приготовить черные накидки… И дома должен быть порядок, нужно проинструктировать служанок… Миссис Лессинг спит?
— Да, и я меньше всего хочу будить ее, если только это действительно не будет необходимо, — твердо сказала Шарлотта, предназначая это для ушей викария, хотя продолжала смотреть на Марту.
Викарий проворчал:
— Я надеялся оказать духовную помощь бедной женщине, но если, как вы говорите, она спит, то, полагаю, я навещу ее в другой раз.
— Очень хорошо. — Шарлотта не хотела предлагать им угощение, но усталое лицо Марты вызвало у нее жалость. — Могу я предложить чашечку чая? Это нетрудно.
Марта открыла рот, чтобы согласиться, затем сомнения, смешанные с беспокойством, появились на ее лице. Она еще немного поколебалась, затем решительно встала и отклонила предложение.
После того как они ушли, Шарлотта пошла на кухню, чтобы убедиться, что все приготовлено для легкого ужина и что все необходимое из еды на следующий день имеется в наличии. От этих обязанностей ее отвлекла служанка, которая сообщила, что пришла полиция. Она ожидала их визита, думала об этом с самого начала, и, тем не менее, их приход застал ее врасплох.
Конечно, это был Питт. Странно, но Шарлотта смутилась при мысли, что он увидит ее здесь, что она вызвалась помогать.
— Добрый вечер, мисс Эллисон. — Он не выразил своего удивления, увидев ее, однако брови вопросительно поднялись. — Как себя чувствует миссис Лессинг? Достаточно ли хорошо, чтобы поговорить со мной? Я знаю, что мистер Лессинг в церкви.
— Я думаю, она побеседует с вами, — сказала Шарлотта. Она говорила мягким тоном, чтобы не показаться резкой. — Возможно, лучше поговорить с ней как можно скорее. Все равно нет никакой возможности избежать разговора. Если вы подождете, я поднимусь наверх и разбужу ее. Если это потребует немного времени, пожалуйста, извините меня.
— Конечно. — Поколебавшись, он позвал ее: — Шарлотта!
Она обернулась.
Он стоял нахмурившись:
— Если она больна или очень расстроена, то у меня нет к ней таких вопросов, которые не могли бы подождать до завтра. Просто я сильно сомневаюсь, что завтра будет легче. После того как мы закончим, она даже, пожалуй, будет лучше спать.
Шарлотта улыбнулась.
— Думаю, так и случится. Могу я присутствовать, если она захочет?
— Я бы предпочел, чтобы вы присутствовали.
Потребовалось несколько минут, чтобы поднять миссис Лессинг и уверить ее, что она выглядит вполне приемлемо и не опозорит себя перед столь низким существом, как полицейский; что он будет очень вежлив и ей нечего бояться, так как она ни в чем не виновата, и что ей станет гораздо легче после того, как вся процедура будет закончена. У Шарлотты не хватило смелости сказать ей, что это только первый визит из многих последующих. Одного потрясения на сегодня достаточно.
Питт был очень мягок с ней, но задавал неизбежные вопросы. Кто были друзья Верити? С кем она недавно познакомилась? Кому из мужчин она нравилась? Боялась ли она кого-либо? Насколько хорошо она знала Хлою Абернази? Гостила ли она у Хилтонов или Эллисонов, так чтобы могла знать их служанок? Знали ли они ее? Располагали ли они какой-либо информацией, которая могла объединять их?
Миссис Лессинг не знала ничего, что могло бы помочь. Она все еще страдала от шока и отвечала на вопросы какими-то ставящими в тупик бессмыслицами. Как будто бы она не понимала цели этих вопросов.
Наконец Питт сдался и поднялся, чтобы уйти. Миссис Лессинг медленно вышла в холл и закрыла за собой дверь.
— Вы остаетесь, Шарлотта?
Ей не пришло в голову упрекнуть его за наглость, за то, что он назвал ее по имени.
— Да, здесь много работы, а мистер Лессинг еще занят в церкви. Он не очень практичный человек, не привык вести домашнее хозяйство.
— Хорошо бы позволить ей делать какую-то домашнюю работу самой. Занятость не может вылечить, но может облегчить страдания. От безделья появляется время задуматься.
— Хорошо, я… я найду какую-нибудь домашнюю работу, которая отвлечет ее от горестных мыслей. Но я сама буду заниматься всеми приготовлениями к похоронам, оповещать людей и тому подобное.
Питт засмеялся:
— По работе мне приходится часто видеть трагедии, горе и жестокость, но я вижу также и много доброты. Доброго вечера. — Он повернулся к двери. — Не забудьте: не ходите одна по улицам ни при каких обстоятельствах. Даже если потребуется пойти за доктором. Лучше попросите мистера Лессинга или зайдите к соседям. Они поймут.
— Мистер Питт!
— Да?
— Вы знаете что-нибудь еще? Я имею в виду, что это за человек? Из какого… он сословия? — Она думала о Джордже и Эмили.
— Вы знаете что-то, о чем мне не говорили? — Инспектор снова смотрел на нее так, словно видел ее насквозь, словно хорошо знал ее — как равный, а не как полицейский.
— Нет! Конечно, нет! Если бы я знала что-то, я бы вам сказала.
— Сказали бы? — В его голосе слышалось легкое недоверие. — Даже если это было бы не более чем подозрение? Вы бы не побоялись обидеть кого-то… может быть, того, кого вы любите?
На кончике ее языка уже вертелись сердитые слова, что она не любит никого, кто бы мог быть связан с таким преступлением. Затем что-то в нем заставило ее быть честной… может, его ум или его порядочность.
