Эрл Гарднер - Вершина кучи
— А я думаю, что все зашло слишком далеко, — парировал я.
— Вам это совсем не принесет успеха, — пообещал Чаннинг.
Я посмотрел на свои наручные часы: оставалось как раз девятнадцать минут до назначенного мною времени, когда я должен был вернуться к машине.
— Может быть, мы все-таки перестанем играть в догонялки и поговорим, придя к какому-то соглашению?
— Я хочу видеть эту карточку, — настаивал Чаннинг.
И я опять ничего не ответил, но пропустил момент, когда он подал сигнал — возможно, опять нажав какую-то скрытую кнопку: дверь из внутреннего офиса внезапно открылась, и на пороге появился мужчина во фраке.
— Мистер Лэм предъявил карточку при входе в казино…
Пришедший не произнес ни слова.
— И упорно не хочет мне ее показывать. А я очень хочу на нее посмотреть, Билл.
Мужчина двинулся ко мне, улыбаясь.
— Карточку, мистер Лэм, — только и сказал он.
Я не пошевельнулся.
Мужчина не более секунды колебался в нерешительности. Чаннинг кивнул. Мужчина сделал шаг вперед и неожиданно мертвой хваткой вцепился в мое запястье.
Я попытался было освободиться, но это оказалось все равно что сражаться со стальной стенкой. Быстрым, наработанным движением он вывернул мне руку, одновременно другой схватив локоть…
Я подавил крик боли.
— Карточку! — потребовал Чаннинг.
Я развернулся всем телом, стараясь освободиться, но боль стала еще невыносимей.
— Чертов дурак! — бросил Чаннинг и подошел ко мне, чтобы обыскать. Я был абсолютно беспомощен перед ними, не в состоянии пошевельнуться. Чаннинг засунул руку во внутренний карман моего пиджака, молниеносно извлек из него бумажник и карточку, которой я воспользовался, входя в казино; потом, засунув бумажник обратно в карман, почему-то тут же передумал и бросил его вместе с карточкой к себе на стол.
— Все, Билл, отпусти его!
Мужчина выпустил меня из своих железных объятий, и я без сил упал в кресло. Рука ужасно болела. Чаннинг хотел попросить Билла уйти, но потом передумал и приказал остаться.
— Лэм, мне это не нравится. Ты несколько часов со своим компаньоном сидел в машине перед нашей дверью. Этот парень все еще там, ждет тебя. Полагаю, если ты не появишься внизу к определенному времени, он позвонит в полицию? Не так ли?
— Ты говоришь, я слушаю. У меня свой бизнес, у тебя — свой, — ответил ему я.
Чаннинг внимательно стал рассматривать карточку.
— Она настоящая. И на ней не только моя настоящая подпись, но даже маленькая секретная отметка, о которой вам, Лэм, ничего не было известно. Это настоящая карточка… Как она к вам попала?
— Мне ее дали.
Он покачал головой.
— Такого рода карточки не попадают в руки первому встречному.
Я промолчал. Он снова повертел карточку в руках, будто тщательно изучая, потом посмотрел на меня, и мне совсем не понравилось то, что я увидел в его глазах.
— Лэм, не могу вам открыть, как я узнал, но это одна из карточек, которые принадлежали покойному Джорджу Бишопу для распространения среди очень избранного круга лиц. Обычно Джордж старался держать свои отношения с нами в строгом секрете, но тем, кому он доверял, это было известно: именно для них он держал специальные карточки. Это одна из них. Как она к вам попала? — снова спросил Чаннинг.
— Мне ее дали.
— Вы знаете, Лэм, есть маленький шанс… совсем небольшой, что она попала к вам через Ирен Бишоп.
Если это так, то мне это совсем не нравится.
Я промолчал. Он взял мой бумажник и стал изучать его содержимое, а потом вдруг замер на миг.
— Черт бы меня побрал! Да у вас еще четыре таких карточки! И все они были даны Бишопу!
Только тут я осознал, как глупо с моей стороны было держать при себе такие улики. Без сомнения, теперь понимал я, на каждой из них стояла секретная пометка.
Какое-то время Чаннинг сидел не шелохнувшись. Я опять незаметно взглянул на часы: у меня оставалось всего одиннадцать минут до того момента, как Дэнби поедет в полицию. Если, конечно, он будет следовать моим инструкциям.
Внезапно Чаннинг обратился к Биллу:
— Там, внизу, в машине, Лэма ждет человек. Думаю, он просто у него на побегушках, — страхует от всяких возможных осложнений, но было бы лучше нам в этом убедиться. Спустись и приведи его сюда.
— А если он не захочет идти? — спросил Билл в нерешительности.
— Я же сказал тебе, приведи его сюда.
Билл направился к двери, и я знал, что мне надо выиграть всего каких-нибудь десять с половиной минут.
— Может быть, нам сначала поговорить? — предложил я.
— Мы сможем поговорить после его прихода, — изрек Чаннинг.
Я встал с кресла и сказал:
— Мне надоело, что мной командуют, мистер Чаннинг! — надеясь, что мое заявление заставит Билла опять применить ко мне один из его приемов «дзюдо» и тем самым отсрочит надвигающиеся с неумолимой быстротой события.
Билл уже у двери вопросительно посмотрел на Чаннинга.
— Давай, Билл, работай, — ответил Чаннинг и положил на письменный стол револьвер 38-го калибра, вынув его из ящика стола. — Думаю, мне придется пересмотреть в ближайшие несколько минут некоторые понятия… Итак, вы, Лэм, в самом деле частный сыщик?
Над чем, черт возьми, вы работаете все последние дни?
На кого работаете?
Дверь за Биллом закрылась, и я понял, что неудержимо иду ко дну: мне надо было, конечно, постараться сократить время до трех минут. Теперь приезд полиции был для меня столь же нежелателен, как и для Чаннинга. Наверное, поэтому я не смог уложиться в лимит времени: ведь я предполагал только войти, собрать нужную информацию и выйти из казино не более чем через полчаса. И я смог бы уложиться в этот промежуток времени, если бы не Диана Марвин. Тот факт, что человек с рулеткой подал ей неправильный сигнал начать играть со мной в игры, внушил мне ни на чем не основанное чувство безопасности… Чаннинг же, минуту обдумав происходящее, бросил мне через стол мой бумажник, и тот упал ко мне прямо на колени.
— Возьмите его, Лэм. Я не хочу, чтобы вы подумали, что мы силой у вас что-то отбираем: все на месте.
Я просто хотел посмотреть, что в нем, и правильно сделал, черт возьми!
— Ладно, — сказал я, убирая бумажник. — Что теперь будем делать, мистер Чаннинг?
— Подождем.
— Я пил шампанское с вашей девицей. Может быть, бутылка все еще меня ждет?..
— Не вспоминайте о ней, Лэм, мы за нее не возьмем с вас плату. Больше того, я прикажу, чтобы ее принесли сюда. Может быть, я использую ее, чтобы окрестить вас.
— Что значит «окрестить»?
— Может быть, я вылью ее вам на голову, и мы будем считать вас подлецом недели.
— Это вам ничего не даст, уверяю.
