Тайна Дома трех вязов - Мюссо Валентен

С тех пор я проводил дни напролет дома, думая только об одном: как принять участие в новой игре «Энигмы», чтобы наконец совершить предназначенное мне судьбой. Риск, конечно, выглядел большим, но я был полон решимости обратить старомодные мотивы игры себе на пользу. Новые технологии и прогресс в криминалистике нанесли страшный удар по судьбам великих преступников. Каждый шаг теперь снимают на видеокамеру, отслеживают и моментально указывают на карте. Стоит только войти в комнату, хоть бы на несколько секунд, и после вас останется неизвестно сколько молекул, по которым опознают любого. Но в «Доме трех вязов» не было камер, пользоваться мобильными телефонами было запрещено, а подозреваемые не боялись оставлять повсюду отпечатки пальцев и ДНК. В таких условиях можно действовать.

Эжен Гийомен сообщил мне, что на ближайшие несколько месяцев прием заявок на участие закрыт, однако заверил, что свяжется со мной, как только освободится место. Я решил набраться терпения. Судя по тому, как шла игра, я посчитал, что мои шансы исполнить план весьма невелики, но терять мне было нечего.

Как же я намеревался действовать? Основное препятствие заключалось в том, что сценарий игры раздавали участникам только в день приезда: никто не мог узнать заранее, кому достанется роль преступника или точные обстоятельства убийства. Пришлось импровизировать.

Гийомен снова связался со мной только через десять месяцев. Он сообщил, что мне нашлось место в той же группе и что я снова могу встретиться с друзьями. Я страшно разволновался.

Второй приезд в «Три вяза» я считаю вершиной своей жизни, потому что в те дни соединил любовь к литературе с неутоленной страстью к преступлению. На этот раз я знал правила. И каждая из тайн была создана по мотивам известного криминального романа.

Поскольку первое убийство должно было произойти в кабинете, я сразу понял, что не смогу совершить задуманное в этой части игры. Мне, конечно, понравилось распутывать хитроумную головоломку Моро с граммофоном, но на самом деле я мечтал поскорее разделаться с этой половиной игры и начать следующую, надеясь, что в ней мне представится удачный случай.

«Карты на столе»… Богатый хозяин убит у камина, пока гости за его спиной играют в карты. К счастью, садясь за карточный стол, я уже знал, как будет разворачиваться сюжет, поскольку заметил известную книгу в домике привратника, где Гийомен устроил центр управления игрой. Я знал, что во время трапезы мне придется подлить в бокал графа снотворное, чтобы он не сопротивлялся. На этот раз звезды выстроились идеально.

Я совершил преступление с обескураживающей легкостью. Монталабер крепко спал. Стилет, лежавший на сервировочном столике, был остро наточен – как глупо давать в руки участникам настоящее оружие! Я встал следом за Моро и незаметно прихватил по пути стилет. Наполнив свой бокал, наклонился к графу и, не дрогнув, вонзил стилет ему в сердце. Лезвие вошло в тело как в масло. Он не вскрикнул – это было бы для меня смертельно. В тот момент я не испытал ничего особенного: меня переполнял страх, не оставляя места для других эмоций. Но к карточному столу я вернулся совсем другим. Теперь я принадлежал к той части человечества, которая нарушила величайший из запретов. Я наконец-то прожил мгновение по-королевски.

Пришел черед Гранже встать из-за стола, но он ничего не заметил. А значит, и я мог позже утверждать, что не обращал внимания на графа, оставляя Адриана Моро возможным подозреваемым. Рассуждая методом исключения, я, естественно, понял, что по сюжету преступницей в тот вечер назначили Катрин Лафарг. Украдкой поглядывая на нее, я заметил, как она замешкалась, не обнаружив на столике стилет. А когда вскрикнула и сообщила, что наш хозяин умер, мне оставалось только притвориться удивленным.

Благодаря «Энигме» исполнилась мечта всей моей жизни.

Глава 16

Самозванец

Из Парижа Марианна вернулась взвинченной и расстроенной. Она разволновалась, потому что рассказ Жюльетты Да Силва об Арто только укрепил ее подозрения. А расстроилась – потому что у нее не появилось конкретных доказательств, с которыми можно было бы вывести его на чистую воду.

Бывшая студентка оказалась куда разговорчивее и осведомленнее, чем рассчитывала Марианна. Узнав, каким был Арто двадцать лет назад, майор гораздо лучше представила, что за человек этот писатель. В школе писательского мастерства, возможно, крылся ключ к его лжи.

Фабьен Лертилуа… На первый взгляд девятнадцатилетний юноша не производил особого впечатления, но за время занятий показал себя невероятно одаренным писателем. Жюльетта была уверена, что Арто обратил на него внимание, заметил яркий талант. «Я сразу поняла: что-то происходит, – сказала она Марианне. – Арто был явно очарован этим НЛО, хотя и делал все возможное, чтобы скрыть свое отношение. Фабьен и профессор несколько раз беседовали после занятий, хотя обычно Арто поспешно собирался и уходил».

Знала ли она, о чем они говорят? Нет, разговоров она никогда не слышала. Арто всегда дожидался, когда все выйдут из класса. Но однажды…

– Как-то раз я увидела Фабьена в университетской библиотеке. Он сидел в углу, закутавшись в широкое серое пальто, которое никогда не снимал. Не знаю, почему, но я подошла и села за его столик – наверное, он меня заинтриговал. Фабьен полностью погрузился в работу и не заметил меня. Он писал ручкой в толстой тетради, просто писал, ничего не вычеркивая. Сначала я подумала, что он работает над очередным рассказом для семинара, но когда Фабьен начал переворачивать страницы, чтобы перечитать написанное, я заметила, что текст гораздо длиннее рассказа.

– Роман?

– А что же еще?

– Вы с ним разговаривали?

– Обменялись парой слов. Я спросила, как ему семинар, и он рассыпался в похвалах в адрес Арто. Сказал, что комментарии профессора к нашим рассказам его вдохновляли. Но, честно говоря… не знаю, чем Арто так понравился Фабьену.

– Вы спрашивали его о той тетради?

– Нет. Когда я с ним заговорила, он поспешил ее закрыть. У меня сложилось впечатление, что это было что-то вроде его тайного сада. Неделю спустя я столкнулась с Арто в коридоре; у него под мышкой было две или три книги, а с ними – та самая тетрадь.

– Вы уверены?

– Я узнала бы ее где угодно. Я уверена, что Фабьен отдал ему текст в надежде услышать мнение профессора о своем детище.

– Как вам кажется, это могла быть рукопись «Обещания рая»?

– Да. Это многое объяснило бы, вы не находите? Разумеется, я не могла написать об этом в блоге. У меня нет никаких доказательств, и я только наживу себе неприятностей. Фабьен исчез, и я думаю, что Арто украл его рукопись, а потом уничтожил.

Через месяц после разговора с Жюльеттой в библиотеке Фабьена Лертилуа нашли мертвым в комнате университетского общежития. Он лежал в душевой. И хотя мало кто мог сказать, что был знаком с Фабьеном, его смерть произвела огромное впечатление на студентов. Администрация сразу создала группу психологической поддержки. Стремясь загладить случившееся, университет начал административное расследование, чтобы выявить любые отклонения в общении, которые могли привести к трагедии. Полицейские быстро пришли к выводу, что это было самоубийство.

Но, возможно, у полиции на тот момент не было всей необходимой информации, чтобы правильно оценить ситуацию. Марианне совпадение казалось просто невероятным. Талантливый юноша написал роман, доверил рукопись Арто и вскоре умер, а примерно через год нудный профессор литературы стал одним из самых популярных писателей Парижа, опубликовав бестселлер. Как можно не видеть связи между этими событиями? И какова вероятность того, что некто причастен к двум весьма необычным смертям, а его не в чем упрекнуть?

Вернувшись в Руан, Марианна засела за полицейский компьютер. Она без труда нашла информацию о Фабьене Лертилуа, но его досье было очень коротким. Версия убийства в ходе расследования не рассматривалась. Либо коллеги схалтурили, либо юноша в самом деле покончил с собой.