Росс Макдональд - Насмешливый лик Смерти
― Сначала в полицию.
Брейк сидел за столом с глубоко надкушенным сэндвичем в руке. Кусок, который он отхватил, катался у него за щекой, перемолачиваемый крепкими челюстями. Он сказал, не прекращая жевать:
― Жена успела наварганить сэндвичей на целую армию, прежде чем я вспомнил, что надо отменить пикник. Я попросил ее забросить мне несколько штук, чтобы сэкономить на ланче. Эти ланчи съедают все деньги.
― Даже сверхурочные?
― Сверхурочные я откладываю на яхту. ― Брейк прекрасно знал, что я прекрасно знаю, что полицейским в жизни не платили никаких сверхурочных.
― Я привел мисс Гуттьерес, которая только что опознала вашего сожженного. ― Я обернулся к ней. ― Это лейтенант Брейк.
Флори, мявшаяся в двери, робко ступила вперед.
― Рада познакомиться. Мистер Арчер убедил меня исполнить свой долг.
― Хорошее дело, ― Брейк запихнул в рот остатки сэндвича. Как бы ни развернулись события, с едой он покончил. ― Она знает Синглтона?
― Нет. Это не Синглтон.
― Что за черт! Удостоверение было выписано на Синглтона, мы проверили по номеру мотора. ― Он выхватил желтую телетайпную ленту из папки «Входящее».
― Машина действительно Синглтона, но труп не его. Это труп Максфилда Хейса, сыщика из Лос-Анджелеса. Флори была с ним хорошо знакома.
― Не слишком хорошо. Он приударял за мной, чтобы выпытать у меня все о моих хозяевах.
― Входите, мисс Гутьеррес, и закройте за собой дверь. А теперь скажите, кто ваши хозяева?
― Доктор и миссис Беннинг, ― вставил я.
― Пусть она сама отвечает. И что же его интересовало, мисс Гутьеррес?
― Когда вернулась миссис Беннинг, и крашеные ли у нее волосы, и все такое.
― А про убийство речь не заходила?
― Нет, сэр. Джулиан ничего про это не говорил.
― Какой еще Джулиан?
― Это Хейс. Он здесь крутился под вымышленным именем, ― сказал я. ― Сейчас нам надо разобраться с Беннингами.
Я повернулся к двери. Рядом с ней висела пробковая доска объявлений, к которой было прикноплено несколько обтрепанных циркуляров с информацией о тех, кого разыскивает полиция. Мне стало любопытно, какое впечатление произвела бы на миссис Беннинг их жестокая очевидность.
― Вы можете подтвердить ваши показания под присягой, мисс Гутьеррес?
― Наверно, если вы настаиваете.
― Что значит, наверно?
― Вообще-то женщины не присягивают.
Брейк фыркнул, вскочил и выбежал за дверь, оставив нас с Флори стоять посреди комнаты. Он вернулся с седовласой женщиной в полицейской форме с непроницаемыми, как гранит, глазами.
― Мисс Гутьеррес, миссис Симпсон побудет здесь с вами, пока я не вернусь. Не бойтесь, вы не под арестом.
Мы с Брейком быстро взбежали по дорожке к парковке.
― Поедем на моей машине. Я хочу, чтобы вы кое-что прочитали. ― Я передал ему ночную телеграмму из Детройта.
― Надеюсь, в ней больше смысла, чем в этой идиотке.
― Идиотка умеет видеть и запоминать.
Брейк крякнул, влезая в машину.
― Что же она видела?
― Кровь. Засохшие капли крови на полу докторской приемной. Она там убиралась.
― Когда? Вчера?
― Две недели назад. В понедельник после выходных, в которые был застрелен Синглтон.
― Вы уверены, что он был застрелен?
― Прочитайте телеграмму. Интересно, что она вам даст. ― Я завел машину и поехал в направлении дома мистера Беннинга.
Брейк поднял глаза от желтой бумаги.
― Она почти ничего мне не дает. Какой-то компромат на гангстера, о котором я слыхом не слыхал. Кто этот Дюрано?
― Мичиганский рэкетир. Теперь он в Калифорнии. Его сестра Уна ― та женщина, которая пыталась меня нанять.
― Зачем?
― Я думаю, ее брат застрелил Синглтона. Люси оказалась свидетельницей, и Уна Дюрано хотела ее найти и заставить молчать.
― Где он теперь?
― Не знаю. ― Но чертов безумец с игрушечным пистолетом стоял у меня перед глазами, как живой.
― Странно, что вы мне этого не сообщили.
Я сказал, немножко кривя душой:
― Я не мог вам сообщить то, чего не знал. Телеграмма попала мне в руки совсем недавно, в отеле, где останавливался Хейс.
― Вы делаете большие выводы из маленькой телеграммы. А она даже не является свидетельством, пока вы не откопали парня, который ее послал. Кто этот Ван?
― Судя по почерку, секретный агент какого-то Детройтского агентства.
― Такие агенты стоят дорого. Хейс что, был большой шишкой?
― Едва ли, но надеялся стать. Он рассчитывал огрести на этом деле большой куш, начиная с вознаграждения за Синглтона.
― Как к нему попала машина Синглтона?
― По словам Флори, Хейс якобы ее нашел. Он, видимо, хотел использовать ее как вещественное доказательство, чтобы получить вознаграждение. Сначала он пытался заставить Люси выступить свидетельницей. Но у Хейса на уме были не только синглтоновские деньги. Он разинул рот на большее.
― Шантажировал Дюрано?
― Возможно.
― И вы думаете, эти бандиты его сожгли?
― Тоже возможно.
Мы были уже на месте. Я остановил машину перед цирюльней рядом с домом Беннинга. Брейк не пошевелился, чтобы выйти.
― Ваше «возможно» означает, что вы это знаете?
– Я ничего не знаю наверняка. В этом особенность данного случая. У нас чертовски мало физических улик и дьявольски мало честных свидетелей. Нет ни одного достаточно крепкого крючка, за который можно было бы зацепиться. Но у меня есть гештальт[6] ситуации.
― Что?
― Назовем это видением целостной картины. В деле задействовано много людей, поэтому оно не может быть простым. Даже в поступках двоих нелегко разобраться.
― К черту философию. Вернемся к фактам. Если это гангстерские убийства, что мы делаем здесь? Миссис Беннинг сюда никак не вписывается.
― Миссис Беннинг ― центральная фигура в картине. С ней были связаны три мужчины ― Дюрано, Синглтон, Беннинг. Дюрано застрелил Синглтона в ее присутствии. Испугавшись расследования, она прибежала к Беннингу за помощью.
― А что она сделала с Синглтоном?
― Лучше спросим у нее.
Глава 26
Уныло-серый и подслеповатый, дом Беннингов, казалось, испускал из себя затхлый полумрак. Дверь открыл доктор. Он был бледен и моргал на солнце, как ночной зверек.
― Добрый день, лейтенант.
Меня он удостоил только взглядом. Брейк играл своим зуммером, чтобы дать понять, что визит не дружеский.
Беннинг вдруг попятился, сорвал с вешалки шляпу и нахлобучил ее на голову.
― Вы собираетесь уходить, доктор?
― А что? Нет, вовсе нет. Я часто ношу дома шляпу. ― Он сонно улыбнулся Брейку.
В коридоре было темно и промозгло. Сквозь все запахи пробивался запах гниющего дерева, которого я прежде не замечал. Люди с порушенной жизнью, подобные Беннингу, почему-то всегда умудряются окружить себя разрухой. Я прислушался, пытаясь уловить какие-нибудь звуки, указывающие на присутствие в доме женщины. Стояла мертвая тишина. Только где-то в глубине капал кран, стукая по мозгам, как тупая пульсирующая головная боль.
