Эллери Квин - Тайна голландской туфли
...Но ничто, несмотря на усилия приемного отца, невозможно было скрывать долго. Вскоре слухи дошли до медицинских кругов, и все двери в профессию закрылись перед Томасом. Не было шума, но медицинскую лицензию он потерял безвозвратно. Доктор Томас Дженни стал никем — просто Томасом Дженни, и, чтобы порвать с прошлым и защитить себя, он сменил известную фамилию на девичью фамилию матери: Свенсон.
Он переехал из Нью-Йорка в Порт-Честер, на окраине. Не без влияния и помощи отца постепенно освоил бизнес агента по недвижимости. С алкоголем было покончено. Тот ужасный случай, сказал Томас, наконец; отрезвил его. Однако было поздно... Медицинская карьера рухнула.
— О, я не виню никого, — горько продолжал он в повисшей тишине. — Старуха действовала в пределах своих прав, мой отец — тоже. У него нет ничего дороже профессии. Я полагаю, он мог бы спасти меня: миссис Дорн полностью доверяла ему. Однако он такой человек, который не поступится кодексом чести, и к тому же он осознавал: мне нужен этот жесткий урок. Или я пройду через горнило, или из меня никогда ничего не выйдет, сказал он...
Доктор Дженни никогда не упрекнул своего непутевого пасынка, несмотря на то что его честолюбивые планы не сбылись. Он благородно помогал ему в налаживании бизнеса и новой жизни. Он обещал, что, если Томас продолжит вести трезвый образ жизни, они будут поддерживать отношения такие же, как в прошлом. Молодой человек останется юридическим наследником Дженни; никакого другого наследника Дженни-старший себе не мыслил.
— Это было так благородно с его стороны, — едва слышно бормотал Свенсон, — так благородно... Он отнесся ко мне едва ли не лучше и добрее, чем к родному сыну, будь он у него...
Он замолчал. Его длинные сильные пальцы — пальцы хирурга — теребили помятые поля шляпы.
Первым заговорил Сэмпсон:
— Конечно, это кардинально меняет дело, мистер... мистер Свенсон. Я теперь понимаю, почему доктор Дженни так упорно отводил нас от вашего следа. Старый скандал...
— Да, — убитым тоном подтвердил Свенсон. — Раскрытие этого случая погубило бы пять лет моей трезвой и честной жизни, свело бы на нет мой бизнес... на меня стали бы глядеть как на хирурга, который нарушил профессиональную клятву, избежал уголовной ответственности... вряд ли кто-то стал бы доверять мне и в другом деле...
Далее Свенсон рассказал, как они с отцом оба страдали от инцидента с убийством миссис Дорн. Эти два дня были ужасны. Если бы доктор Дженни позволил полиции напасть на след Свенсона, старая история всплыла бы на поверхность. Они ужасно боялись этого.
— Но теперь, — подчеркнул Свенсон, — когда угроза нависла над моим отцом, я не могу позволить себе спасать только себя... Надеюсь, я снял теперь подозрения с доктора Дженни, джентльмены. Это было ужасное нагромождение ошибок...
Видите ли, единственной целью моего посещения отца в утро понедельника было занять ничтожную сумму. Сделка, которая должна была принести мне доход, вдруг застопорилась, и мне понадобились деньги, чтобы прожить несколько дней. Я просил двадцать пять долларов. Отец — как всегда благородный и щедрый — выписал чек на пятьдесят. Я получил их наличными, как только покинул госпиталь.
Он оглядел присутствующих. В его глазах была невысказанная мольба. Инспектор Квин мрачно всматривался в свой потрепанный временем портсигар. Комиссар полиции вышел из кабинета: ожидаемая бомба оказалась муляжем — и теперь исчезла необходимость его присутствия.
По мере того как Свенсон продолжал, его тон становился все более неуверенным.
— Вы удовлетворены, господа? — застенчиво спросил он.
Поскольку к нему нет более вопросов — он будет весьма признателен, сказал Свенсон, если эта история не попадет в печать. Он полностью зависит от них и на них полагается. Если понадобятся его показания под присягой, он будет только счастлив принести их, хотя в его интересах по возможности избежать публичности. Всегда существует вероятность, заметил Свенсон, что журналисты раскопают умерший было скандал.
— Вам не стоит волноваться на этот счет, мистер Свенсон. — Окружной прокурор слегка занервничал. — Данные вами сегодня показания, вне сомнения, вывели из-под подозрений вашего отца. При наличии столь стойкого алиби мы не можем его арестовать. Я полагаю, эти факты не достигнут ушей общественности; каково ваше мнение, Квин?
— По крайней мере, в данный момент можно это гарантировать. — Инспектор открыл портсигар. — Мистер Свенсон, виделись ли вы с доктором Дженни начиная с утра понедельника?
Бывший хирург колебался. Он поморщился, а затем с откровенным выражением решимости посмотрел на инспектора.
— Теперь нет смысла скрывать, — сказал он. — Да, виделся. Вечером в понедельник он тайно приехал в Порт-Честер. Я не хотел этого говорить, но... Он был обеспокоен тем, что я объявлен в розыск. Он советовал мне покинуть город — уехать на запад или еще что-то. Но когда он упомянул, насколько полиция настроена против него за его молчание, я не смог уехать, оставив его одного. В конце концов, ни одному из нас не удастся скрыть ничего в отношении расследуемого убийства. И бегство, думаю, было бы расценено как признание вины. Поэтому я отказался. Он уехал. А этим утром... мне нужно было рано утром приехать в город, и вот я прочел в газетах...
— Доктору Дженни известно, что вы пришли к нам с признанием? — спросил инспектор.
— О нет!
— Мистер Свенсон. — Старик пристально посмотрел на бывшего хирурга. — Можете ли вы как-то объяснить это преступление?
Свенсон покачал головой:
— Это совершенная загадка для меня. Я в любом случае плохо знал старуху. Когда она приняла горячее участие в судьбе отца, я был еще ребенком, а потом меня отправили в школу, я жил там. Но конечно, ее убил не отец. Я...
— Понимаю. Ну хорошо. — Инспектор поднял трубку одного из телефонов на столе Сэмпсона. — Теперь просто формальность, молодой человек. Мне нужно проверить ваши показания. Посидите молча. — Он набрал номер госпиталя. — Добрый день! Мне нужно поговорить с доктором Дженни.
— Простите... Оператор на связи. Будьте добры, назовите себя.
— Инспектор Квин — полицейское управление. Поспешите.
— Да, одну минутку. — В трубке послышался перезвон, затем густой мужской голос просто сказал: — Здравствуй, отец.
— Эллери! Черт побери... Где ты?.. Ты там?
— В кабинете Дженни.
— Как ты туда попал?
— Просто зашел в госпиталь некоторое время тому назад. Увидеться с Джоном Минхеном. Три минуты назад, если быть точным. Отец...
— Подожди! — приказал старик. — Дай сказать. Слушай. Есть новости. Свенсон сам пришел сегодня утром. Мы записали его показания. Обернулось все очень интересно, Эллери, детали я скажу тебе потом. Он — сын доктора Дженни...
