Эллери Квин - Тайна голландской туфли
— Если вы имеете в виду, что я смею утверждать, будто в этих документах содержались улики, то нет, конечно. — Голос инспектора звучал устало.
— В таком случае простите, Квин. Я не могу ничего сделать.
Как только он положил трубку, инспектор отложил газету со статьей Харпера и позвонил сержанту Вели:
— Томас, доставь ко мне эту пару туфель из Голландского госпиталя, те, что нашли в телефонной будке!
Вели почесал свою огромную голову и пошел за туфлями.
Старик поставил их на стеклянную поверхность своего стола и долго на них глядел. Нахмурясь, он обернулся к Вели:
— Что-нибудь из этих треклятых туфель извлекли, Томас?
Гигант осторожно погладил ладонью тяжелую челюсть.
— Только то, — наконец сказал он, — что некто, надевавший их, соединил концы порвавшегося шнурка скотчем.
— Да, но что из этого следует? Это за пределами моего понимания. — Инспектор сделал несчастное лицо. — Эллери ничего не говорит, Томас, мальчик мой, а ведь что-то есть в этих туфлях, достойное внимания! Оставь-ка их лучше здесь. Может, мне придет в голову какая-нибудь здравая мысль.
Вели вышел из кабинета, оставив старика, погруженного в раздумья над парой весьма невинно выглядевших парусиновых туфель.
* * *
Эллери только что выполз из постели и занимался утренним туалетом, когда позвонили в дверь и Джуна впустил высокую, гибкую фигуру доктора Джона Минхена.
— Привет! Никогда не встречаешь восход солнца?
Эллери потеснее запахнул полы халата.
— Так ведь только 9.15. Я полночи продумал над этим случаем.
Минхен опустился в кресло, сделав значительное лицо.
— По пути в госпиталь решил забежать к тебе — узнать из первых рук, правда ли все то, что пишут в газетах.
— Газетная история? О Дженни? — Эллери говорил рассеянно, разбивая яйцо. — Присоединяйся, Джон.
— Уже завтракал, благодарю. — Минхен пристально всматривался в Эллери. — Так ты ничего не знаешь? Все газеты кричат, будто доктор Дженни сегодня будет арестован по обвинению в убийстве старой леди.
— Нет, ничего не знаю! — Эллери откусил от тоста. — Современная пресса — удивительная вещь.
Минхен грустно покачал головой:
— Вижу, что сегодняшняя информация тебя еще не настигла. Но все это глупость только на первый взгляд, Эллери. Ты подумал, как это воспринял старик? Наверное, кипятится и сходит с ума. Обвинить его в убийстве его же благодетельницы! — Он выпрямился. — Скажи! Я ведь тоже «прославлюсь» на весь мир, так?
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, подумай сам, — горько отвечал Минхен, — журналисты наверняка вычислят меня как соавтора Дженни по нашей совместной книге и замучат вопросами до смерти!
— А! — Эллери пил мелкими глотками кофе. — Я бы не стал так беспокоиться по этому поводу, Джон. Забудь на некоторое время о Дженни — с ним все будет в порядке. Скажи, как долго вы совместно работали над вашим опусом?
— Не так уж долго. Ты догадываешься наверняка, что написание книги — дело последнее. Главное — накопить материал. А истории болезни по этому вопросу — весьма ценный материал. Если только с Дженни что-то случится — я не получу истории болезни в свое распоряжение. И вообще, весь этот материал, будучи конфискованным, пропадет. Постороннему его ценности не понять.
Эллери облизнул губы.
— Естественно. Между прочим, Джон, если только я не сую нос в чужие дела, каковы ваши с Дженни договоренности по финансовой стороне дела? Вы на равных партнерских правах?
Минхен вспыхнул.
— Он настаивал на равных правах, хотя его вклад, конечно, много более моего... так что это не совсем справедливо с моей стороны. Дженни всегда был исключительно порядочен, Эллери.
— Рад слышать это. — Эллери поднялся и пошел в спальню. — Дай мне пять минут на то, чтобы одеться, Джон, и я выйду с тобой. Прости.
И он исчез в спальне. Минхен встал и прошелся по гостиной. Он остановился перед камином и с любопытством осмотрел пару скрещенных мечей на стене. Позади послышался какой-то звук: он обернулся и увидел Джуну.
— Привет, мальчик. Откуда, скажи мне, эти мечи?
— Папаша Квин привез их из Европы. — Джуна, гордый собой, выставил вперед тощую грудь.
— Послушай, Джон! — донесся из спальни голос Эллери. — Сколько времени ты знаешь доктора Даннинга?
— С начала работы в госпитале. А что?
— Просто любопытно... А что интересного ты можешь сказать насчет доктора Пеннини, этой современной амазонки?
— Очень мало. Неприветливая особа, Эллери. Не идет на контакт, не участвует с коллегами в дружеских посиделках. Думаю, она замужем.
— В самом деле? И чем ее муж занимается?
— Прости, но никогда не слышал о нем в разговоре.
До Минхена доносились звуки энергичных шагов Эллери по комнате. Он вновь уселся, но беспокойство не уходило.
— А с Кнайселем ты знаком? — вновь раздался голос Эллери.
— Чуть-чуть. Он — лабораторная крыса. Маньяк своего дела, проводит в лаборатории все время.
— Где они могли бы встречаться с Абби Дорн?
— Полагаю, они знакомы через Дженни. Но думаю, знакомство чисто внешнее.
— А что насчет Эдит Даннинг? Она на дружеской ноге с Гаргантюа?
— Ты имеешь в виду Хендрика Дорна? Странный вопрос, Эллери. — Минхен засмеялся. — Попробуй представить молодую и деловую девушку в лапах нашего друга Хендрика... нет, при всем напряжении фантазии — не могу!
— Значит, здесь копать нечего?
— Если ты пытаешься откопать связь между этими двумя личностями — ты просто с ума сошел.
— Ты, наверное, знаешь хорошую немецкую пословицу, — усмехнулся Эллери, появляясь в дверях полностью одетым. — Желудок — отец всех искусств... Ну, пошли.
Они пошли по верхнему Бродвею, говоря о незначительных вещах. Эллери отказался далее обсуждать случай Дорн.
— Бог мой! — вдруг остановился Эллери. — Я же хотел выкупить в книжном магазине «Венскую школу криминалистики». Забыл позвонить и сделать заказ. Сколько сейчас времени?
— Десять часов. — Минхен взглянул на наручные часы.
— Ты сейчас прямо в госпиталь, так?
— Да. И если ты не со мной — я возьму такси.
— Хорошо. Я приеду в госпиталь через полчаса, Джон. Мне потребуется пятнадцать минут на покупку. Ариведерчи!
Они расстались, и Эллери быстро пошел вверх по улице, а Минхен взял кеб. Такси повернуло за угол и скрылось.
Глава 20
КАПИТУЛЯЦИЯ
— Он здесь!
Эта весть дошла до инспектора в среду приблизительно в половине десятого утра, когда худой человек в темной одежде, пройдя пешком по Сентр-стрит, вошел в здание управления полиции. Он в нерешительности остановился и пробежал глазами номера кабинетов, вывешенные для всеобщего обозрения, не зная в точности, куда следует обратиться. Дойдя до нужного ему — 137, он поправил воротник своего темного пальто и прошел в здание.
