Марджери Аллингем - Полиция на похоронах. Цветы для судьи (сборник)
— Хорошо, — кивнул инспектор. — Жаль только, что девчушка все знает и видела. Но я вас понимаю: не могли же вы рыскать по дому в одиночестве. Упаковку из-под лекарства я отдал лаборантам и фотографам. Если повезет, через сутки получим заключение. Понятное дело, сейчас главное — следить за Уильямом. Все остальные члены семьи во время убийства сидели дома — кроме одной служанки. С фактами не поспоришь…
— Кроме какой служанки? — переспросил Кэмпион. Его вновь охватило странное дурное предчувствие.
— Да той крупной тетки с красным лицом, — ответил инспектор. — Я записал ее имя. Горничная, работает в доме уже добрых тридцать лет — ну прямо как в книжках. У нее был выходной, и она уехала к сестре, что живет в Уотербиче, это в паре миль отсюда. Так, секунду, посмотрю ее имя. Наддингтон. Элис Наддингтон. Она уехала в девять утра, а вернулась в десять вечера. Ее слова можно легко проверить — кстати, надо этим заняться.
Мистер Кэмпион несколько минут хранил полное молчание. Капли дождя падали ему на лицо; мокрые улицы, обезлюдев, создавали ощущение бедности, серости и убожества. Впрочем, мысль о дяде Уильяме, этом жалком заплутавшем греховоднике, пробудила в Кэмпионе чувство сострадания.
— Хочу взглянуть на одежду, которую Уильям надевал в церковь, — пробурчал инспектор себе под нос. — Скучная рутинная работа — выслеживание преступников. А убийцы так и вовсе не приятный народ. В девяти случаях из десяти человек раньше не привлекался, и досье на него нет. Что тогда толку от сложной, до мелочей продуманной системы хранения документов? Зачем это все нужно? Дело не выгорит, Кэмпион, попомните мои слова.
Мрачное настроение инспектора, помрачневшего еще больше в салоне двухместного «Ровера», настолько не вязалось с гомерическим весельем Боудитча, что Кэмпион не удержался и заметил вслух:
— Какой у вас славный коллега. Боудитч. Счастливый человек, как я понимаю.
Мистер Оутс фыркнул.
— Боудитч! Хороший человек и вообще молодец, но эта его вечная улыбка действует мне на нервы. Можно подумать, я ему что-то смешное рассказываю! Когда я ему напомнил, что у нас тут убийство, а не водевиль, он чуть живот не надорвал. Как с таким человеком работать — ума не приложу.
Инспектор погрузился в размышления и молчал до тех пор, пока впереди не показался особняк Фарадеев.
— Вот, — сказал он, ткнув пальцем в заросший плющом дом, — вот где кроется отгадка. Убийца живет под этой крышей. Они все что-то скрывают, а Уильям Фарадей — больше всех. Вот мы и на месте.
Холодный сумрак, который хотел было окутать инспектора и Кэмпиона, стоило им только выйти из машины, мгновенно разбился вдребезги. Когда инспектор позвонил в звонок, откуда-то изнутри, кажется из малой гостиной, до них долетел приглушенный визг и истерический женский хохот.
Почти сразу дверь распахнулась: на пороге стоял Маркус Фезерстоун, бледный как смерть. Его рыжие волосы стояли дыбом. Сзади толпились взбудораженные слуги. Жуткие звуки в малой гостиной не утихали.
Маркус вцепился в Кэмпиона и инспектора.
— Проходите! Я как раз собирался вам звонить.
Станислав Оутс в кои-то веки был слегка удивлен. Он грузно шагнул в холл, и Кэмпион вошел следом.
— Что случилось?
Маркус затравленно огляделся по сторонам.
— Эти страшные звуки издает Китти. Джойс сейчас с ней, но старухе совсем дурно. Возвращайтесь на кухню, пожалуйста, готовьте ужин, — обратился он к слугам. — Бояться совершенно нечего, уверяю вас! Инспектор, а вы пройдите пока в библиотеку. И ты тоже, Кэмпион. Все домашние немного напуганы…
Они с любопытством и волнением отправились вслед за Маркусом в большую, заставленную книгами комнату, где бедный дядя Уильям никогда не видел отца в хорошем расположении духа.
Большую часть мрачной величественной библиотеки занимали огромный дубовый письменный стол и желтое парчовое кресло c высокой спинкой. Шторы на окнах были опущены, и Маркус включил свет.
Он пришел в себя, но все еще слегка робел.
— Знаете, — проговорил он, сдавленно хохотнув, — я, наверно, тоже слишком перенервничал. Я привел вас посмотреть на эту штуку, которая вызвала истерику у Китти, и теперь мне даже неловко. У всех в этом доме нервы стали ни к черту. Я опустил шторы, потому что горничные то и дело заходят сюда поглазеть — комната не запирается.
Маркус прошел к узкому высокому окну за желтым креслом и потянул веревку: шторы мгновенно подскочили вверх, явив взору гостей лужайку для игры в шары и таинственный объект, приведший в ужас всех домочадцев.
На одном из стекол был начертан алый символ — загадочный и в самом деле немного зловещий. Он состоял из двух небольших кругов и вертикальной черты; все вместе было заключено в круг побольше:
Инспектор уставился на рисунок.
— Когда это здесь появилось?
— Не знаю, — ответил Маркус. — Но вчера вечером рисунка не было, а обнаружила его Китти — примерно пятнадцать минут назад. Она теперь вместо Джулии протирает пыль в комнате отца. Вчера шторы здесь опустили только после вашего ухода, инспектор, и до утра никто сюда не заходил. Китти вошла в комнату с тряпкой, подняла шторы и увидела рисунок. Неожиданное зрелище ее напугало, да к тому же она и так была на нервах… На крики явились все слуги и я сам. Мы с Уильямом приехали после слушания пообедать. Ну, дальше вы знаете. Все жутко перепугались. Да и было с чего.
Инспектор осторожно подошел к желтому креслу и осмотрел окно.
— Нарисовано мелом, причем снаружи. Дождь сдувало ветром в противоположную сторону, поэтому рисунок остался цел. Удивительно! Кто-то дурачится. Под окном остались какие-нибудь следы? Там вроде клумба.
Он открыл окно, высунулся наружу, хмыкнул и в следующий миг уже вновь был в комнате — его лицо выражало крайнюю степень удивления.
— И как это понимать? — спросил он. — Вы только взгляните!
Кэмпион с Маркусом с живостью приняли предложение и высунулись из окна. Между стеной дома и дорожкой, окаймлявшей лужайку для игры в шары, была узкая цветочная клумба. Прямо посреди нее красовался четкий отпечаток босой ноги, словно бы отлитый в гипсе.
Было в нем что-то нелепое, почти карикатурное: словно бы эту огромную ногу с растопыренными пальцами изобразил насмешливый художник. Кэмпион с Маркусом переглянулись, подумав одно и то же. Такие ноги не спрячешь. Кэмпион широко улыбнулся инспектору.
— Не ваш ли это коллега постарался? С «штатским» он явно переборщил.
Инспектор Станислав Оутс даже не подумал улыбнуться в ответ.
