Дэвид Дэвис - Шерлок Холмс и Дело о крысе (сборник)
Через пятнадцать минут мы вновь сидели у Лестрейда в кабинете и пили крепкий горячий чай. Инспектор успел распорядиться, чтобы труп уничтожили, и приказал всем, кто будет этим заниматься, завязать рты и носы платками, а также надеть перчатки. И вот он сидел напротив нас, нервно позвякивая чайной ложкой, бледный как полотно.
– Чума… – проговорил он с недоверием, скорее самому себе, чем нам с Холмсом.
– Откуда, Господи прости, она могла взяться? И кому пришло в голову убивать человека, которого уже почти прикончила болезнь? – недоумевал я.
– Вы это о чем? – не понял Лестрейд.
– У него перерезано горло, – проговорил Холмс. – Его убили. По всем признакам, труп пролежал в воде недолго, значит, убийство совершено недавно. Кровь на горле едва успела запечься. Скорее всего, убийство произошло прошлой ночью, причем этот несчастный уже был безнадежно болен. То есть в любом случае стоял на пороге смерти – зачем же было его убивать? Какой тут возможен мотив?
– Избавить его от страданий, – предположил я.
– Не исключено. Но это предполагает, что о нем хотели позаботиться. Зачем же потом бросили труп в воду? Если горло перерезали для того, чтобы положить конец мучениям, почему было не закопать тело? А вместо этого его бросили в Темзу, где труп в любом случае рано или поздно обнаружили бы.
– Возможно, убийца был в состоянии аффекта и не мог мыслить рационально, – сказал я.
Холмс кивнул:
– Возможно, вы и правы, Уотсон.
Я улыбнулся про себя. Когда Холмс с такой легкостью соглашался с моими предположениями, это всегда значило, что у него есть собственное, иное объяснение.
– Меня заботит другое, джентльмены, – вступил в разговор Лестрейд. – Закончена на этом история или нет? Одно нераскрытое убийство для Лондона пустяк. Возвращение чумы – другое дело. А что, если убийца одновременно и переносчик заболевания? Как мне надлежит поступить?
Холмс удрученно покачал головой.
– Боюсь, мой совет не вернет вам душевного спокойствия. В настоящий момент вы ничего не можете сделать. У нас в руках ни улик, ни нитей, так что придется набраться терпения и ждать развития событий.
Лестрейд взъерошил волосы.
– Я… ощущаю свою полную беспомощность.
Холмс встал и жестом предложил мне последовать его примеру.
– Когда появятся новые факты – а они, скорее всего, появятся, – немедленно сообщите. Я в тот же миг брошу любое свое расследование и поспешу вам на помощь.
На измотанном лице инспектора засветилась грустная улыбка.
– Благодарю вас, мистер Холмс. Хоть какое-то утешение.
Мы оставили инспектора одного в его мрачном кабинете – он в оцепенении уставился на бумаги, которыми был завален стол, да так и застыл. Я почувствовал облегчение, когда мы вышли из здания, подавляющего всей своей атмосферой, и вновь оказались на свежем воздухе, оставив позади жуткое зловоние смерти, которое все еще будто бы преследовало нас. В привычной суете и толкотне Лондона, среди цоканья копыт и назойливых криков торговцев, тягостные мысли, порожденные гниющим трупом, постепенно растаяли. Похмелье мое как рукой сняло.
– Давайте-ка пройдемся вдоль реки. Мне нужно подумать, – негромко предложил Холмс.
Мы перешли через дорогу к набережной Виктории и некоторое время шагали по ней в молчании. Я ощущал, как рядом катит свинцовые воды Темза, неся на своих плечах большие и малые суда – некоторые из них отплывают в заморские страны, другие везут в наши порты самые невероятные грузы. А может, не просто невероятные, но и смертоносные. Я содрогнулся от этой мысли.
Холмс шагал со мной рядом, низко наклонив голову и нахмурив лоб, погруженный в размышления. В воздухе чувствовалось изначальное дыхание осени, первые жертвы ночных холодов уже падали с деревьев, озорной ветерок сбивал их в небольшие кучки. Время от времени Холмс рассеянно взмахивал тростью, создавая у своих ног завихрение из желтых и бурых листьев. Через некоторое время мы остановились и облокотились на парапет набережной.
– Очень темное дело, – проговорил наконец мой друг. – Если мы не отыщем источник этого страшного заболевания, городу будет грозить страшная опасность.
– Я, как врач, прекрасно сознаю последствия вспышки бубонной чумы, – ответил я без обиняков.
– Ну, разумеется, друг мой. Простите, если мои слова прозвучали высокомерно и чересчур театрально. Это были лишь мысли вслух. Необходимо что-то предпринять.
– Согласен, но что? Вы же сами сказали Лестрейду, пока у нас ни улик, ни нитей. Придется подождать, пока не появится что-либо осязаемое.
Холмс обреченно вздохнул, повернулся спиной к реке и прислонился к парапету, закинув трость за плечо.
– С нашим приятелем Лестрейдом я был не до конца откровенен. Одна тоненькая ниточка у нас есть.
– Что?
– Ну, она действительно очень тоненькая, так что я хотел сначала размотать ее, а потом уже подключать к делу официальную полицию. Возможно, нить просто оборвется, но не исключено, что она приведет нас к истине. В любом случае, тут необходим хладнокровный и продуманный подход. Лестрейд – человек энергичный, но никогда не отличался умением действовать хладнокровно и продуманно.
– Понятно, – ответил я ровным голосом. – А мне будет позволено узнать ваш секрет?
– Разумеется. В этом деле, как и во многих других, ваша помощь будет совершенно неоценимой.
Я ждал продолжения, но мой друг вновь погрузился в собственные мысли, в глазах его появилось отрешенное выражение.
– Ну так, – не выдержал я, выдергивая его из задумчивости, – что же это за ключ, что за тоненькая ниточка? Где вы ее отыскали?
– На трупе, мой дорогой Уотсон. На трупе этого несчастного. Вы ведь обратили внимание, что я осмотрел его внимательнее вас.
Я кивнул и невольно передернулся – перед глазами вновь мелькнул образ несчастной жертвы чумы.
– Занятие было не из приятных, но мне удалось увидеть кое-что любопытное. Я заметил, что оба предплечья испещрены темными точками, следами уколов – как будто ему что-то вводили. Оба предплечья, заметьте. Очень похоже на то, что мы…
– Стэмфорд! Господи всемогущий!
– Да, Уотсон, очень похоже на то, что мы видели у Стэмфорда.
Глава третья
Тайна исчезнувшего врача
Ближе к полудню мы с Холмсом вылезли из кэба на углу Таннаклиф-роуд в Чизике. Мой друг рассудил, что Стэмфорд, учитывая вчерашнее его состояние, вряд ли раньше вернется в мир живых из страны навеянных алкоголем грез, да и после возвращения голова его будет хрупка настолько, что может отвалиться от любого неожиданного движения или звука. А значит, у нас были все шансы застать Стэмфорда у него на квартире, а не в Барте.
