Джон Карр - Окно Иуды
Последовала пауза.
— Трюк действительно ловкий и выглядел бы убедительно, — признала Эвелин. — А женщина — Амелия Джордан — участвовала в заговоре?
— Нет. Иначе не было бы причин для трюка с чемоданом. Ей предстояло стать одним из неподготовленных свидетелей. Двумя другими были Дайер и Флеминг.
— Флеминг?
Вынув изо рта сигару, Г. М. с мрачным видом снова сел за стол.
— Вы слышали показания. Эйвори просил его прийти приблизительно без четверти семь. Учитывая привычки Флеминга, он даже мог подозревать, что тот придет на несколько минут раньше. Теперь сосредоточьте внимание на элегантном расписании того, как должны были происходить события.
Эйвори велел предполагаемому будущему «маньяку» прийти в дом ровно в шесть и, помня о намерениях шантажиста, мог не сомневаться, что Реджиналд явится вовремя. Амелии Джордан Эйвори сказал, чтобы та уехала в автомобиле, который Дайер приведет из гаража, вскоре после четверти седьмого. Эйвори Хьюм был невероятно методичен и разработал эту часть своей аферы столь же тщательно, как разрабатывал бы условия залога недвижимости.
Ровно в шесть прибудет Реджиналд. Его увидят мисс Джордан и Дайер, который проводит гостя в кабинет. Затем Дайера пошлют за автомобилем. Вероятно, Дайер замешкается в дверях кабинета на пару минут — не забывайте, его предупредили, что гостю нельзя доверять. Дайер покинет дом, скажем, в пять минут седьмого и вернется назад с машиной между десятью и пятнадцатью минутами седьмого. А между пятнадцатью и двадцатью минутами Амелия Джордан поедет в больницу.
Это всего лишь короткая поездка с Гроувнор-стрит на Прейд-стрит около Паддингтона. Амелия Джордан прибудет в больницу, скажем, в 18.22. Она передаст чемодан Спенсеру, который обнаружит, что один из якобы необходимых предметов отсутствует. Они поедут назад и вернутся между двадцатью семью минутами и половиной седьмого.
К этому времени декорации будут установлены. Эйвори Хьюм поднимет крик, а когда Дайер прибежит и начнет стучать в дверь, откроет ее, продемонстрировав результаты жестокой борьбы в кабинете. Реджиналд, едва пришедший в себя после приступа «безумия», едва ли сможет многое сказать. Появится доктор, цокая языком. Покуда возбуждение еще не улеглось, прибудет Флеминг и станет последним свидетелем. Вот так.
Г. М. затянулся трубкой и взмахнул ею.
— Только это не сработало, — сказал я. — Кто-то воспользовался преимуществами плана и убил старика.
— Вот именно. Я объяснил вам, что должно было произойти, а теперь расскажу, что произошло в действительности. Я собираюсь в качестве наглядного пособия предложить вам хронометраж всего вечера. О большинстве официально зафиксированных моментов, вроде времени прибытия полиции или фактов, сосредоточенных непосредственно вокруг убийства, вы уже слышали в суде. Остальное не считалось прямыми уликами, и не было подчеркнуто. Но у меня здесь полный график, заимствованный из полицейских протоколов, а также комментарии, которые я добавил после беседы с Ансуэллом и Мэри Хьюм. Предлагаю вам (господи, я уже начинаю ненавидеть это выражение!) использовать мозги на полную катушку во время его изучения — тогда вы узнаете многое.
Г. М. достал из внутреннего кармана плотный, потрепанный лист бумаги и аккуратно разложил его на столе. На нем стояла дата месячной давности. Хронометраж событий в левой колонке, очевидно, был отпечатан Лоллипоп, а комментарии в правой — нацарапаны синим карандашом самим Г. М. Вот как это выглядело:
Ссылки на таблицу:
http://oldmaglib.com/book/c/Carr_John_Dickson__The_Judas_Window_pic2.jpg http://oldmaglib.com/book/c/Carr_John_Dickson__The_Judas_Window_pic3.jpg
В этом месте вмешалась Эвелин:
— Означает ли это, что прошло только девять минут между тем, как они вошли в комнату, и тем, как Дайер ушел за полицейским? Судя по тому, как говорили об этом в суде, казалось, что прошло значительно больше времени.
— Конечно, — проворчал Г. М. — Так кажется всегда, когда говорят много. Но время запротоколировано точно.
— Больше всего меня озадачивает шум из-за штемпельных подушечек, — сказал я. — Вроде бы они не имеют никакого отношения к делу. Какая разница, взял или не взял Флеминг отпечатки пальцев у Ансуэлла? Полиция все равно занялась бы ими и сравнила с отпечатками на стреле. Однако даже обвинение подчеркнуло этот момент.
Выпустив облако дыма, Г. М. откинулся назад с довольным видом и закрыл один глаз, чтобы дым не попал в него.
— Конечно, подчеркнуло, Кен. Но обвинение интересовали не штемпельные подушечки, а, собственно, момент, когда Флеминг пытался взять у Ансуэлла отпечатки. Ансуэлл — отнюдь не в состоянии оцепенения — так толкнул его, что тот пролетел через комнату. Так же внезапно он якобы атаковал покойного. Но я рад, что обвинение упомянуло о подушечках, иначе это пришлось бы сделать мне. Потому что меня очень интересует конкретная штемпельная подушечка — это ключ ко всей тайне. Вы понимаете это, не так ли?
Глава 14
ХРОНОМЕТРАЖ ДЛЯ ЛУЧНИКОВ
Это заявление, сделанное в маленькой комнате с низким потолком на верхнем этаже «Головы Мильтона», всегда останется одной из самых причудливых виньеток во всем деле. Отблески пламени играли на оловянных кружках, на огромных ботинках Г. М., на его очках и на лице, расплывшемся в веселой улыбке. Эвелин сидела закинув ногу на ногу, склонившись вперед и подпирая рукой подбородок. В ее карих глазах светилось раздражение, которое Г. М. умудрялся вызывать в каждой женщине.
— Вы отлично знаете, что мы не понимаем, — сказала она. — Нечего сидеть, строя рожи, как Тони Уэллер, думающий о том, что бы он хотел сделать со Стиггинсом![13] Иногда вы бываете самым невыносимым человеком в мире! Почему вам так нравится все мистифицировать? Если бы здесь был мистер Мастерс, удовольствие было бы полным, не так ли?
— Мне это вовсе не нравится, черт возьми! — с самым серьезным видом возразил Г. М. — Напротив, люди привыкли мне пакостить, и я вынужден платить им тем же. Ладно, перейдем к делу. Прочтите хронометраж до конца. Я всего лишь спрашиваю вас: если убийца не Джим Ансуэлл, то кто же?
— Нет, спасибо, — отозвалась Эвелин. — Я слишком часто слышала такое раньше. Сначала вы предъявляете список подозреваемых, и мы делаем выбор, а потом всегда оказывается, что вы выбрали совсем другого. Очевидно, сейчас вы собираетесь доказать, что настоящий убийца — сэр Уолтер Сторм или судья Рэнкин. Нет уж, благодарю покорно.
