Уилки Коллинз - Мой ответ - нет
Не обращая внимания на перемену в Эмили, доктор Олдей продолжал с прежней любезностью:
— Мы с мистером Моррисом долго говорили о вас, моя милая. Мистер Моррис отличный человек; я рекомендую его как приятного кавалера. Я также поддерживаю его относительно миссис Рук. Что с вами? Вы покраснели, как роза. Гнев?
— Ненависть к низости! — ответила Эмили с негодованием. — Я презираю человека, который за моей спиной подговаривает другого помогать ему. О, как я ошиблась в Албане Моррисе!
— О! Как вы мало знаете вашего лучшего друга! — вскричал доктор. — Девушки все одинаковы: они понимают только тех, кто им льстит. Так вы напишете миссис Рук?
— Вы опоздали, — сказала Эмили. — Вот ответ миссис Рук. Прочтите его…
Доктор надел очки, прочел письмо и отдал его Эмили.
— Что вы думаете о моих новых очках? — спросил он, снимая их с носа. — Я практикую уже тридцать лет, но у меня было всего трое признательных больных.
Он спрятал очки в футляр.
— Эти очки подарил мне третий.
— Вы ничего не скажете о письме миссис Рук? — спросила Эмили.
Доктор пожал плечами и выразил свое отношение одним словом:
— Вранье!
Он взял шляпу, кивнул Эмили и отправился щупать лихорадочные пульсы и смотреть обложенные языки.
Глава XXXI
Сафо
Когда Албан явился на следующее утро, ночь успела произвести на Эмили свое успокоительное влияние. Она грустно помнила, как доктор Олдей разрушил ее доверие к человеку, который любил ее; но раздражения не осталось. Тем не менее Албан заметил, что она приняла его хоть и со своей обычной сдержанностью, но без обычной улыбки.
— Вы нездоровы? — спросил он.
— Я немножко расстроена, — ответила она. — Маленькое разочарование — и только.
Он подождал, по-видимому, чтобы она ему объяснила, в чем состоит разочарование. Эмили молчала и не смотрела на него. Не он ли причиной того расстройства, на которое она намекнула? Подобное сомнение пришло Моррису в голову — но он не сказал ничего.
— Я полагаю, вы получили мое письмо, — продолжала она.
— Я пришел поблагодарить вас за него.
— Я обязана была сказать вам о болезни сэра Джервиса.
— Вы так ласково написали мне, — напомнил ей Албан. — Вы упомянули о наших разногласиях, так кротко и так снисходительно…
— Если бы я написала вам несколько попозже, — перебила она, — тон моего письма, может быть, был бы менее приятен вам. Я отправила письмо на почту, прежде чем меня навестил ваш друг, который сказал мне кое-что…
— Вы говорите о докторе Олдее?
— Да. Он сделал все что мог; он был упорен, но опоздал. Я написала миссис Рук и получила ответ.
Она указала на письмо, лежавшее на ее письменной шкатулке.
Албан все понял и с отчаянием на нее взглянул.
— Неужели этой гадкой женщине суждено ссорить нас каждый раз! — воскликнул он.
Эмили молча подала письмо. Албан не хотел его взять.
— Несправедливость, с которой вы относитесь ко мне, нельзя поправить таким образом, — сказал Моррис. — Вы думаете, что посещение доктора было условлено между нами? Я не знал, что он намерен быть у вас. Мне не было никакой надобности посылать его к вам — и я не должен вмешиваться в ваши отношения с миссис Рук.
— Я не понимаю вас.
— Вы меня поймете, когда я скажу, чем закончился мой разговор с доктором Олдеем. Я покончил со всяким вмешательством; покончил со всякими советами. Каковы бы ни были мои сомнения, всякие дальнейшие разыскания в каком бы то ни было отношении прекратились; я принес эту жертву для вас. Я сделал это из уважения к доктору Олдею. Смешные убеждения! Смешные опасения! Люди в болезненном настроении духа всегда себя терзают. Как бы я ни страдал, мои переживания ничего не значат, только бы вы были спокойны. Я никогда не буду идти вам наперекор или сердить вас. Имеете вы теперь лучшее мнение обо мне?
Она дала ему самый лучший ответ — протянула руку.
— Могу я ее поцеловать? — спросил он робко, как юноша, обращающийся к предмету своей первой любви.
Она чуть было не засмеялась.
— Да, если хотите, — сказала она мягко.
— Вы позволите мне приходить к вам?
— Охотно — когда вернусь в Лондон.
— Вы уезжаете?
— Сегодня я отправляюсь в Брайтон погостить у мисс Лед.
Тяжело было лишиться Эмили в тот самый день, когда они начали понимать друг друга. Выражение обманутого ожидания пробежало по лицу Албана. Он встал и подошел к окну.
— Мисс Лед? — повторил он, обернувшись к Эмили, как будто его поразила какая-то мысль. — Я слышал в школе, что мисс де Сор проведет каникулы у мисс Лед?
— Да.
— Это та самая девица, — продолжал он, — которая была у вас?
— Та самая.
— Мисс де Сор — ваша новая приятельница, — вздохнул после некоторого молчания Албан. — Вам нравится она?
— Я должна поближе узнать мисс де Сор, — ответила Эмили, — прежде чем могу решить.
— День вашего возвращения в Лондон назначен? — спросил Албан.
— Нет еще, — ответила она, — я даже не знаю, сколько времени останусь там.
— Через две недели, — продолжал Моррис, — я приду в мой класс — скучен он будет без такой ученицы, как вы. Верно, мисс де Сор вернулась в школу с мисс Лед?
Эмили не могла объяснить уныния в выражении его лица и в голосе, которым он задал этот неважный вопрос. Она старалась развлечь его, ответив беспечно:
— Мисс де Сор будет гостьей, а не ученицей. Вы желаете короче познакомиться с нею?
— Да, — ответил он серьезно, — теперь желаю, когда узнал, что она ваш друг. — В приятном обществе время проходит быстро, — продолжал он, — вы можете остаться в Брайтоне долее, чем предполагаете; и мы, может быть, встретимся с вами. Если случится что-нибудь…
— Что-нибудь серьезное? — спросила Эмили.
— Нет, нет! Я только хочу сказать, что если я могу быть вам полезен, то в таком случае вы напишете мне?
— Вы знаете, что я напишу!
Алану не удалось скрыть свое тревожное состояние; человека, менее способного скрывать свои чувства, не было на свете.
— Вы растревожены и расстроены, — сказала Эмили. — Не моя ли это вина?
— Ваша вина? О, не думайте! У меня есть дни скучные и веселые — а именно теперь мой барометр опустился до скуки.
Голос его ослабел, несмотря на его усилия сдержать себя; он отказался от этих усилий и взял шляпу, чтобы уйти.
В тот же день Эмили была в Брайтоне.
Когда она вошла в гостиную, там была одна Франсина. Прежде всего мисс де Сор остановила служанку, которая провела Эмили.
